Туманный вирус - Донской Сергей Георгиевич. Страница 21

— Он считает, что Казахстан остался в двадцатом веке, — наябедничала Багила.

«Если не в девятнадцатом», — подумал Белов.

— Ты один? — спросил он у Ертаева.

— Стоит свистнуть, и тут будет целое подразделение СОП, — ответил тот. — Желаешь убедиться?

— Пусть оцепят аэродром, — решил Белов. — Сдается мне, что полковник Хакимов попытается смыться.

Говоря это, он неотрывно следил за Багилой. Заметив это, она фыркнула, отвернулась и принялась отжимать майку.

Прочитать правду по ее глазам не удалось.

XII

Станислав Курбатов выплюнул травяной стебель. Не разобравшись, он сунул в рот какую-то дрянь, и теперь рот его был наполнен полынной горечью.

Господи, как же он ненавидел эту казахскую степь!

Она, кстати, платила ему тем же.

Курбатов посмотрел на солнце, напоминающее бледный желток глазуньи. Четверо десантников, выделенных генералом Омаровым, резались в карты. Судя по их репликам, колода была порнографическая. А может быть, они просто воспринимали действительность как сплошную порнографию. Вникать в это Курбатову не хотелось. Будь его воля, он давно бы поднялся над Астаной на самолете и включил бы распылители баков, навешенных под крыльями. Только ради этого он возвратился в ненавистный Казахстан. Поквитаться.

Сунув руку в рюкзак, Курбатов достал оттуда бутылку минералки, отвинтил крышечку и сделал глоток. Вода была теплой и пахла болотом. Сполоснув рот, Курбатов выплюнул воду на землю.

Он и десантники лежали в бурьяне возле дороги к аэродрому. Таких дорог было две, но, позвонив Хакимову, Курбатов предупредил, что из Астаны движется группа захвата. Таким образом, Хакимову оставался только один путь для бегства. Тот самый, который перекрывали сейчас десантники под командованием Курбатова. Полковник был отработанным материалом. Сделал все, что от него требовалось и что он мог (а мог немного, как выяснилось), и теперь подлежал ликвидации.

Курбатов был этому только рад. Чем больше казахов подохнет при его непосредственном участии, тем лучше. Он не различал их по возрасту, полу, вероисповеданию или каким-либо другим принципам. Для него все они являлись врагами. Заклятыми. Ненавистными. Заочно приговоренными к смерти.

Приложив к глазам бинокль, он посмотрел в ту сторону, откуда должны были появиться машины. В том, что полковник Хакимов будет удирать с сопровождением, сомнений не было. Возможно, Курбатов перестарался, расписывая, как опасен москвич, идущий по следу. Но менять что-либо было поздно. Да и зачем?

В окулярах бинокля показались две металлические букашки, ползущие по равнине. Это мог быть только Хакимов со своими людьми. Этой дорогой, проложенной в семидесятых годах прошлого века, почти никогда и никто не пользовался, потому что вела она к давно заброшенному хранилищу горючего.

— Внимание! — произнес Курбатов.

Десантники сбросили карты и защелкали автоматами, готовя их к бою. Не прошло и десяти секунд, как они рассредоточились вдоль дороги, сливаясь с травой в своем камуфляже. Двое заняли позицию значительно левее. Их задачей было пропустить автомобили, чтобы потом напасть с тыла. Остальные двое расположились рядом с Курбатовым.

— Никто не должен уйти живым, — сказал он так, чтобы слышали все. — И не надейтесь на легкую победу. Они будут защищаться.

— Конечно, будут, — сказал десантник с огрызком вместо уха. — Они храбрые мужчины и умеют воевать.

— Главное, чтобы вы умели, — обронил Курбатов.

— За нами не заржавеет.

Для всех четверых десантников русский был родным языком. Они считали себя казахами, защищали Казахстан, но говорили по-русски. Но это не было поводом проникнуться к ним симпатией. Напротив, слышать родную речь в устах казахов было невыносимо. Когда-то они насиловали русских женщин, а теперь коверкали русский язык, вот и все.

— Готовность номер один, — объявил Курбатов, откладывая бинокль.

Он тоже был вооружен автоматом. И не собирался упускать возможность пристрелить парочку косоглазых ублюдков.

— Ты не встревай, — сказал ему корноухий десантник. — Без тебя справимся.

— Акен аузын сыгийн, — процедил Курбатов.

Это было крайне обидное ругательство, за которое могли убить на месте. Но не здесь и не сейчас. В настоящий момент Курбатов являлся для десантников царем и богом. Все, что они позволили себе, — это скосить на него глаза. Ну и хрен с ними. Акен аузын сыгийн .

В тишине стало слышно гудение моторов приближающихся автомобилей. Впереди шел темно-зеленый «УАЗ 469», столь излюбленный военными бывшего СССР. За ним следовал черный джип, на приобретение которого ушло денег больше, чем полковник Хакимов заработал за всю жизнь. Это если вести официальные подсчеты. Но кто занимался ими на территории СНГ?

— К бою, — громко скомандовал Курбатов.

Переползая, как большие пятнистые гусеницы, десантники расположились поудобнее. Стволы их автоматов были направлены на дорогу. Курбатов сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, успокаивая биение сердца. Сейчас ему нужны были твердая рука и зоркий глаз. Если все пройдет удачно, ниточка, протянувшаяся от Хакимова к заговорщикам, будет перерезана.

— Стрелять по моей команде, — сказал Курбатов.

Автомобили были уже совсем близко. Блики солнца сверкали на их боках и стеклах. Курбатов решил атаковать не раньше, чем «УАЗ» и джип окажутся в пятнадцати или, еще лучше, в десяти метрах. Но случилось неожиданное. У какой-то из двух машин лопнул скат, произведя звук, напоминающий выстрел.

Дальше все понеслось с фантастической скоростью.

Кто-то из десантников дал очередь по задней машине. Все это было так неожиданно, что, забыв отдать команду, Курбатов сам нажал на гашетку. С полусекундным опозданием подключились остальные.

Треск автоматов и суматошная поклевка пуль по железу спугнули степных птиц, взметнувшихся в небо. «Уазик» затормозил, дернулся, но так и остался стоять на месте, вздрагивая от града пуль. А вот водитель джипа, сориентировавшийся в обстановке, дал задний ход.

«Уходит», — понял Курбатов.

— Ухо-о-ди-и-ит! — с отчаянием прокричал он.

Из травы поднялся десантник и взмахнул рукой. Маленькое темное яйцо описало в воздухе дугу, ударилось о капот джипа и исчезло в яркой вспышке. Грохот взрыва ударил по ушам. Десантник беззвучно повалился на землю, попытался подняться и окончательно затих с пробитой головой. Рядом с Курбатовым упала какая-то искореженная деталь взорванного автомобиля.

Из джипа выпрыгнули двое. Один успел дать автоматную очередь, после чего подорвался на второй гранате. Второй упал ничком, закрыв голову руками и что-то выкрикивая по-казахски. Это был полковник.

XIII

Стрельба прекратилась так же внезапно, как началась. Держа полковника на мушке, Курбатов направился к нему. Двое десантников, пригибаясь, подбежали к джипу и, распахнув дверцу, отпрыгнули с автоматами на изготовку. Но с теми или с тем, кто там находился, было покончено. Что касается ехавших в «УАЗе», то он превратился в настоящее решето, а из его щелей струилась кровь, смешиваясь с дорожной пылью. Это придавало автомобилю сходство с убитым зверем.

Подойдя ближе, Курбатов почувствовал запах дыма, бензина и теплых человеческих внутренностей.

— Двоих наших положили, — сказал десантник с рассеченной бровью. Не ощущая боли, он машинально слизывал кровь, стекающую из раны.

— Это не я, — быстро проговорил Хакимов, подняв голову, — я не стрелял.

И действительно его пистолет так и остался в кобуре.

Курбатов перевел взгляд на трупы, валяющиеся вокруг машин. Посмотрел на слегка задетого десантника, потом на второго.

— Пригони машину, — сказал он.

Когда парень побежал к автомобилю, спрятанному в балке, Курбатов обратился к десантнику с окровавленным лицом.

— Добей всех, — велел он. — По пуле в башку каждому.

— Алибаев, кажется, еще дышит.

Десантник посмотрел на товарища, который остановил джип гранатой.