Шаг во времени - Бэрбор Энн. Страница 40

– Слушай, Аш, ты влюбился в Лиану, когда был еще мальчишкой. Потом вы выросли и расстались на многие годы. По-моему, за время между юностью и зрелостью вся твоя любовная песенка была спета, но ты к ней так привык, что не заметил, как она кончилась.

– Чушь! Моя любовь к Лиане всегда была...

– Основана на заблуждениях и несбыточных мечтах, как это свойственно любви вообще, – Джеймс даже подался вперед, – но твои заблуждения тщательно пестовала сама леди, не давая им увянуть. По-моему, – заторопился договорить Джеймс, видя, что Аша уже распирает от протеста, – ты считал Лиану любящей, готовой на уступки, преданной своей семье, с развитым чувством долга по отношению к близким, то есть, в этом смысле, такой же, как ты сам.

– Да, конечно...

– А приходило ли тебе когда-нибудь в голову, что Лиана – обыкновенная женщина, занятая прежде всего заботами лично о себе?

– Джеймс, я не желаю больше это слушать! – Аш попытался встать, но Джеймс придержал его.

– Друг мой, ты сам затеял этот разговор. Я тоже одно время хотел с тобою побеседовать на эту тему, но Лиана так тобой вертела, что я знал – мне не пробиться к твоему рассудку. И уж коль скоро мы теперь заговорили с тобою об этом, то дослушай меня до конца – немного осталось. Додумывался ли ты когда-нибудь до того, что Лиана решила принять предложение Гранта не по воле ее отца, не из-за больного сердца матери – нет там никакого больного сердца, – а только потому, что сама захотела получше устроиться? Конечно, не додумывался! Не размышлял ты и о том, что Лиана живет теперь на скудные средства и что ей это крайне не нравится. Ей не понадобилось много времен, чтобы сообразить, что ее первый возлюбленный, женившись на Аманде Бридж, станет состоятельным мужчиной, а быть любовницей состоятельного мужчины гораздо лучше, чем невестой нищего пэра.

– Боже мой, Джеймс! Не могу поверить, что все это говоришь мне ты! Лиана любит меня и...

– Наверняка любит, но – на свой лад. Я же не утверждаю, что она отрицательная личность; просто она – реалистка как большинство женщин. Они же все полностью зависят от мужчин, и это вынуждает их идти на компромиссы и сделки, способные принести им наибольшую выходу.

На какое-то мгновение Аш ощутил неприязнь и к своему другу вместе с его здравомыслящей оценкой величайшей любви его жизни, и к самому себе за свои скороспелые перемены но, тем не менее, внутренне невольно признал истинность суждений Джеймса.

«Неужели они истинны? – думал Аш. – Неужели Лиана всегда просто использовала меня в своих целях? Неужели мои чувства к ней изменились, а я и не заметил?» – вопреки желанию, он понимал, что все сказанное Джеймсом верно. Способен ли он был воспринять неприукрашенные выводы Джеймса как свои – совсем другой вопрос.

Чувствуя себя совершенно опустошенным, Аш тяжко вздохнул и сказал:

– С тем, что ты говоришь, Джейми, я не могу согласиться. Лиана никогда бы не стала...

– А на ее предложение ты согласился? – перебил его Джеймс.

– На ее?.. Ох, нет, конечно, нет. Во мне все воспротивилось ему, – сказал Аш, лишь чуть-чуть покривив душой. – Я представляю чего оно ей стоило, но я же помолвлен. Понимаю, что теперь не в моде быть верным жене, но я буду верен ей.

Джеймс ехидно ухмыльнулся:

– Какое похвальное намерение! А ты сам-то уверен, что оно продиктовано возвышенным чувством долга, а не увяданием интереса к красавице Лиане? А что ты думаешь о невесте? Ведь ты, вероятно, не надеешься, что она тоже будет верна супружеским обетам? Преданность весьма несвойственна характеру женщины, особенно если ее заставили вступить в брак по расчету, а она красива, как мисс Бридж.

У Аша от этих слов похолодело в животе.

– Не будем касаться мисс Бидж, Джеймс. Хотя я и ценю твое мнение, но мне не импонируют твои желчные взгляды на женский характер.

Джеймс заулыбался:

– Эти взгляды, друг мой, почерпнуты из жизненного опыта. Но будь по-твоему, – и он лениво встал. – Может, пройдемся до спортивного клуба «Джентльмен» Джексона? Молодой Фишем вызывает всех посетителей, и, по-моему, пора его осадить.

У Аша не было желания проверять выносливость каких-то юнцов, но мысль, что схватка с экс-чемпионом Джексоном может утихомирить его уязвленные эмоции, показалась заманчивой, и он охотно согласился. Через пару минут они в полном благорасположении друг к другу вышли из дому и двинулись, помахивая стеками.

Спустя несколько дней вдоль зеленых долов Уилтшира катила примечательная компания. Чета Бриджей ехала в своей карете, в другой величественно восседала вдовствующая графиня в обществе Эмили Уэксфорд, Аманды и Лианы, которую пригласили по настоянию старой графини, руководствовавшейся одной ей известными мотивами. Аманда ничего не поняла по замкнутому лицу Аша, но предположила, что это он повлиял на настояние своей бабушки. Лиана была явно рада приглашению. Позади тяжело ползли еще два экипажа с багажом и свитой слуг. Аш ехал верхом.

Учитывая преклонный возраст графини-бабушки, вереница карет подвигалась неспешно. Дамы перебрасывались редкими фразами, Эмили помалкивала, а Лиана, вероятно, устала от язвительных замечаний старой леди на все ее высказывания. Это был третий день путешествия, и Аманде тоже не хотелось уже говорить. Она с увлечением смотрела в окно, знакомясь с ладншафтами сельской Англии. Виды были хороши – деревеньки сменялись рощицами. «Почему они живут в Лондоне?» – думала Аманда, чувствуя, как к ней периодически приваливается то и дело засыпающая старушка.

– Вот поворот в наше имение Фэйрвиндз! – вдруг встрепенувшись, воскликнула Лиана и показал в окно. – Ох, как я соскучилась по папе с мамой, хотя и не видела их всего несколько недель!

– Значит, мы приближаемся к Поместью Ашиндон, – заключила Аманда и выглянула на ту сторону, с которой ехал Аш. Несмотря на долгое и утомительное путешествие, Аш прямо сидел в седле и выглядел, как всегда, – отметила про себя Аманда, – совершеннейшим аристократом, всем своим видом излучая такую мужскую уверенность, что она взывала к стихийной женской сути Амады. Он поднял руку и, указывая кнутовищем вперед, крикнул:

– Подъезжаем!

Через несколько минут экипажи свернули с тракта и проехали сквозь ворота из двух каменных колонн. В доме привратника никто не жил, и он провожал их пустыми окнами. Аманда заметила дыры в черепичной кровле и обширные щербины в кирпичной кладке стен. Некоторое время они ехали по неухоженному парку, и Аманда, посмотрев при этом на Аша, поняла по крепко сжатым губам и напряженным плечам, что он переживает.

– Вот он! – закричала Лиана, когда они проехали по длинной дуге. – Вот главный дом Поместья Ашиндон!

Аманда взглянула, и что-то всколыхнулось в ней, поднимаясь из глубин души, и накатила волна неуемной тоски и беспомощного томления. Дом был не так велик, как Бленхеймский дворец герцогов Мальборо близ Оксфорда или дом в усадьбе Вубернское аббатство герцога Бедфордского, которые ей приходилось видеть на картинах, но он был несомненно старше каждого из них. Сложенный из какого-то золотистого камня, он раскинулся на пологом холме, разбросав по зеленому склону свои флигели и внутренние дворики. Казалось, он сам вырос здесь из земли, орошаемый дождями и солнечными лучами на протяжении столетий; и Аманде почудилось, что он взывает к ней и налагает на нее свое магическое заклятие. Он шепчет: «Я – твой дом», словно у нее никогда и нигде не было своего дома, будто она нигде не жила до сих пор. И ей до боли захотелось бродить по нему, прислушиваться к его звукам, заглядывать в укромные уголки, во все щели, спать в его стенах и растить своих детей под его кровом. Они приближались к дому, и Аманда смотрела, как зачарованная, и при виде следов небрежения начала испытывать почти физическую боль, стесняющую дыхание. Башенки кое-где обрушились, трубы покосились. Перепутанные побеги разросшегося плюща покрыли окна и карнизы, напоминая дырявую шаль, под которой состарившаяся красотка пытается спрятать свои морщины и шрамы. Когда карета остановилась у парадного входа, иссеченного непогодой, с облупившейся местами облицовкой, Аманда выпрыгнула из экипажа и бросилась вверх по ступеням в такой спешке, словно навстречу ожидавшему возлюбленному, но Аш остановил ее, поймав за руку.