Заткнись и поцелуй меня (ЛП) - Крейг Кристи. Страница 33

А Скай попал в программу усыновления – у него не было такой бабушки. Не было никого, кто сгладил бы переход от любимого ребенка к сироте. Шала не представляла, каково это, еще не оправившись от смерти родителей, переселиться в дом к незнакомцам. В груди заболело от сочувствия, и Шала вновь принялась оглядывать толпу в поисках Ская, желая убедиться, что он в порядке. Его нигде не было. Вероятно, вышел ответить на очередной звонок. С тех пор, как они сюда приехали, его телефон пиликал уже раза четыре.

Откинувшись на спинку стула, Шала потянула шею, пытаясь снять охватившее плечи напряжение. По интеркому раздался голос, вызывающий врача. Шала закрыла глаза и вместо того, чтобы думать о своем прошлом – или прошлом Ская, – попробовала вспомнить все фотографии, которые сделала за последние дни. Что такого страшного она могла заснять?

Чья-то рука втиснулась между ее сжатыми ладонями. Шала распахнула глаза – на соседнем стуле сидел Скай. Сердце забилось быстрее, и пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не обнять его. Не упрямого невыносимого мужчину, а мальчика, которым, как Шала знала, он когда-то был.

Он посмотрел на нее, и выглядел при этом почти таким же виноватым, как во время разговора с Сэлом.

– Прости, – пробормотал Скай. – Боже, я совсем забыл…

Он взял Шалу за руку.

– О чем забыл?

– О твоей ненависти к больницам. Ты как?

– Нормально.

Он провел пальцем по ее щеке:

– Нет, не нормально. Давай-ка прогуляемся.

Потянув Шалу вверх, Скай переплел их пальцы и повел ее через комнату. Отвергать его прикосновения не хотелось. Не только потому, что Шала в них нуждалась, но и потому, что чувствовала: ему это тоже необходимо.

Лежа в постели и страдая от головной боли, Хосе ругал себя на чем свет стоит за все, что сделал, едва пересек границу Совершенства. Но, услышав, как за Скаем и остальными закрылась дверь, встал и направился на поиски обезболивающего и одежды.

Аспирин обнаружился в кабинете, а коробка со старыми шмотками Хосе – в шкафу. Джинсы немного болтались, видимо, он похудел, пока жил в ритме большого города. В любом случае свободные штаны это даже хорошо, ибо нижнего белья у Хосе не было. Трусов в коробке не нашлось, что тоже неплохо ввиду как минимум восьми волдырей от укусов огненных муравьев на главном мужском достоинстве.

Наконец облачившись в вещи, которые не были розовыми, женскими, и не пахли Марией, Хосе почувствовал себя почти человеком. Почти. Он сел, чтобы сделать несколько звонков. Сначала в больницу, узнать у медсестер, как там отец. Потом в свою страховую фирму, а затем в «Автосервис Рамона». Рамон был старым школьным приятелем Хосе, живущим по соседству, а теперь еще и владельцем двух местных автомастерских.

Скай уже звонил туда и попросил забрать машину брата. «Скай завсегда обо всем позаботится». Хосе знал, что должен бы испытывать благодарность, но, черт возьми, эта способность братца к правильным поступкам заставляла его чувствовать собственную ущербность.

– Кто поведет эвакуатор? – спросил Хосе.

Рамон помолчал.

– Я сам, как только мой другой сотрудник вернется.

– А ты можешь заскочить к дому моего отца и подбросить меня в больницу?

– Разумеется. Как там Рэдфут? Мама утром сказала, что он пострадал, когда застукал какого-то парня за взломом.

– Ага. Но, по словам медсестер, он в норме. Вроде как сегодня уже выпишут.

Все же Хосе стоило поговорить с самим отцом, лицом к лицу. Он знал, что оттягивает неизбежное, но Рэдфут неизменно настаивал на его возвращении домой, а Хосе неизменно чувствовал себя виноватым. Раненый Рэдфут возведет это чувство вины на новые высоты.

– Рад, что все хорошо. Уверен, Скай поймает ублюдка.

Хосе надавил пальцами на пульсирующий висок:

– Да, Скай незаменим.

– Ты слышал, что в Джесси стреляли? – спросил Рамон. – Знаешь ведь Сэла? Они поженились в прошлом году. Он по ней с ума сходит. Представляю, каково ему сейчас.

Хосе помнил Джесси. Она всегда была полна жизни.

– Не знал, что они женаты, но о стрельбе слышал. Надеюсь, она выкарабкается.

– Я тоже. Просто не верится, что такое дерьмо происходит здесь. Ты притащил на хвосте преступника из мегаполиса?

– Надеюсь, нет.

Мысли сменили направление, и Хосе подумал о блондинке – спутнице Ская. Кто она? Он выставил себя перед ней полным придурком. Хосе дотронулся до носа. Черт, а у дамочки отличный удар.

– А Скай с кем-то встречается? Утром он заходил сюда с блондинкой.

В трубке послышался заливистый смех.

– Забавно, что ты спросил. Недавно явилась моя сестрица с дикой историей, де он остановился в отеле Сэла вместе со специалисткой по туризму – той самой, что, по словам Рэдфута, является второй половинкой Ская. Нет, я вовсе не виню Ская, что он за ней ухлестывает. Штучка что надо. Я видел ее на пау-вау. Она пронесла камеру и сделала снимок, а Скай выдернул ее прямо из рук дамочки. А затем пошел и завалил ее!

– Вторая половинка Ская? – насмешливо уточнил Хосе. – Он укладывает их в койку, а затем бросает.

– Ну да. Хотя, если верить моей сестре, с частью про койку у него как раз проблемы. Вроде как он говорил с блондинкой об эректильной дисфункции.

– Скай? – гоготнул Хосе.

Слишком ужасно, что он получает удовольствие от проблем всемогущего шефа полиции Гомеса со стояком? Да, это ужасно, но немного успокаивает эго.

– Да, Скай. Но ты же знаешь, как тут разлетаются сплетни. Правды в них, наверное, ни на грош. Завтра мы услышим, что он носит женские шмотки.

«Нет, это ты услышишь обо мне», - подавленно подумал Хосе.

– О, Джимми вернулся. Подъеду к тебе минут через десять.

Хосе повесил трубку и пошел собирать вещи Марии, намереваясь засунуть их в стиральную машинку. Хотя бы это он может сделать. Но, проходя мимо ее комнаты, он замер и уставился на кровать. И вспомнил, как Мария выглядела прошлым вечером: нежная, сексуальная, не изменившаяся…

Но нет. Она изменилась. Раньше она смотрела на Хосе с куда большей любовью. Проклятье, а он ведь до сих пор любил Марию. Насколько серьезны ее отношения с новым парнем? Есть ли шанс ее отвоевать? Черт, правильно ли хотя бы попытаться это сделать? Два года что-нибудь изменили? Мария все еще планирует остаться в Совершенстве? Потому что Хосе все еще хотел уехать.

Ведь так?

Занятый самобичеванием, Скай завел Шалу в лифт. Как, черт возьми, он мог забыть о ее проблеме с больницами? Конечно, у него и без того было о чем думать, но если кто и мог понять, каково ей сейчас, то это Скай. По сей день от запаха дыма его выворачивало наизнанку.

Двери закрылись, и лифт наполнила тихая классическая музыка. Скай вспомнил, как увидел Шалу, сидящую отдельно от остальных, и в который раз поразился ее уязвимостью. И собственной потребностью это исправить.

Он сжал ее ладошку, как бы говоря «Ты не одна».

– Нет, правда, я сожалею. Я должен был вспомнить.

Шала встала перед Скаем и положила руку ему на грудь. Невинное прикосновение вызвало ощущения, граничащие с болью.

– Не стоит. Тебе лучше остаться с друзьями. Я в порядке. И могу с этим справиться.

Не задумываясь, он схватил ее за затылок и притянул к себе. Их губы едва соприкоснулись, и Шала тут же отстранилась, уставившись на Ская своими огромными голубыми глазами.

– Сомневаюсь, что это хорошая идея.

– А я не сомневаюсь, – отозвался он, сознавая, что ее рука так и осталась на его груди.

Боль растаяла; теперь прикосновение было просто теплым, утешительным, и Скай поймал себя на том, что мечтает почувствовать эти женские пальчики на своей коже.

Шала покачала головой:

– Я могу назвать десять причин, почему идея плохая. Для начала, я в этом городе лишь на время и…