Красивая ошибка (ЛП) - Коул Мэрайя. Страница 39
Я больше не находилась в комнате встреч АА. Комната была темной, и единственным человеком в ней была Лия. Она смотрела на меня с безразличным выражением лица. Я знала, что это моё разыгравшееся воображение, но мне действительно казалось, что Лия находилась в зале и слушала все, о чем я говорю.
– Она говорила, что людям нельзя доверять, что они ненадежные, что каждые 8$, потраченные на бутылку онемения и безболезненности стоят намного больше, чем любая дружба. После ее смерти, я начала пить ещё больше. Мне нужен был алкоголь, чтобы функционировать, чтобы дышать. Каждое утро, каждый вечер, каждый день…
Последовав плохим советам, и живя в Универе в одной комнате с мстительной сучкой, я потеряла над собой контроль. Выпивая по любому поводу, я тратила каждый лишний доллар на новую бутылку.
В ночь аварии, когда меня арестовали, мне сказали, что уровень алкоголя в моей крови в пять раз превышает допустимый, и если бы я выпила еще пару шотов, я бы вероятно умерла. Наверно этого я и добивалась… – я вздохнула, но всё ещё не могла плакать. Вбитая привычка не распускать нюни была слишком устойчивой.
– Я думаю, моя мама действительно поспособствовала тому, какой ебнутой я стала на сегодняшний день, и хотя я всё еще ненавижу её за то, что она оставила меня, я ни в чем ее не виню … Она старалась, как могла, а теперь я буду стараться сама. Я постараюсь измениться…
Ну, вот... Это все, что я хотела сказать.
Я спустилась с подиума и села на своё место.
В зале повисло молчание, и я уже собиралась встать и уйти, потому что обычно мы аплодировали, когда кто-то что-то рассказывал. Они должны были сказать мне, что все в порядке, что я хорошо справилась, но никто не проронил ни слова. Я просто впустую поделилась своей историей.
Я взяла свою сумку и повесив ее на плечо уже собираясь уйти, но тут я услышала, как Тим начал аплодировать. Его поддержал мужчина, сидящий справа от меня, затем женщина слева от меня.
Все в зале начали хлопать и подходить ко мне, чтобы обнять.
– Отъебитесь от меня, – говорила я, стараясь не улыбаться. – Я не люблю, когда меня обнимают…Нет, я серьезно, я не люблю обниматься…
Глава 16
Я достала свои сбережения, что были спрятаны в секретном отделении моего комода. Благодаря моей работе в «Фениксе», после выплаты за фонарь и дорожный знак, оплаты услуг суда и выкупа моей машины у штата, у меня осталось восемь тысяч долларов.
Я рассчитывала проработать в клубе еще неделю или две. Пришло время детально обдумать план переезда в Нью-Йорк.
Первый раз в жизни мне пришел положительный отзыв от редактора: «Я бы с удовольствием обсудил с Вами Вашу рукопись».
Это не гарантия, не обещание, но и не отказ.
Я скрутила деньги и засунула их обратно в носок, когда раздался стук в дверь.
– Привет, Эмерланд, – в мою комнату вошла Вирджиния.
– Привет. Как дела?
– Зачем ты снимаешь все эти письма с потолка? Я уже привыкла к ним.
– Просто так, – вру я.
Мне хотелось сказать ей, что больше не чувствую себя неудачницей и не хочу смотреть на доказательства того, какой несчастной я себя чувствовала несколько месяцев назад, но я молчу. Я и так слишком много о себе рассказала за последние несколько недель.
– Мы с Генри очень гордимся твоими достижениями этим летом, – она обняла меня так сильно, что я не могла вздохнуть. – Очень, очень тобой гордимся.
– Я всего лишь прошла терапию, – ответила я, когда Верджиния отпустила меня.
– Нет, ты сделала намного больше. Ты смогла удержаться на работе больше, чем обычно, у тебя появились друзья, ты сама выплатила штрафы. Ты добилась очень многого, хотя так и не нашла времени, чтобы посетить церковь.
Я засмеялась.
– Ты можешь спуститься вниз? Мы с Генри хотим с тобой поговорить, – Вирджиния не дав мне времени ответить, практически стащила меня вниз по лестнице.
– Вот и ты! – когда мы зашли в гостиную, Генри снял свои очки для чтения. – Присаживайся, Эмерланд.
Я переводила взгляд с Генри на Вирджинию, гадая, какого черта происходит. Единственный раз, когда они вот так со мной «говорили», пусть я и была пьяна, но точно помню, что «разговор» был не очень приятным.
Они посмотрели друг на друга и одновременно вздохнули.
– Я не уверен, знаешь ли ты, но все эти годы Лия звонила нам и оставляла голосовые сообщения… – Генри чуть не плакал. – Она говорила, что мы никогда с тобой не познакомимся, и она никогда не позволит нам принимать участие в твоей жизни, – Вирджиния вытирала слезы, и Генри положил руку ей на плечо, – это был её способ, сделать нам ещё больнее. Лия знала насколько нам больно. Наверно с годами она начала осознавать, что больно не только нам, но и ей. Лия начала присылать нам твои фотографии, копии твоих оценок. Ты взрослела, и она стала присылать нам копии твоих сочинений и рассказов.
Я почувствовала, ком формирующийся в горле, но заставила себя сдержаться. Никогда бы не подумала, что Лия действительно читала что-нибудь из моих работ, и я бы ей никогда не поверила, если б она сказала мне, что отсылает их дедушке с бабушкой.
– Последние десять лет мы только так и общались. Никаких звонков или сообщений, только письма. Лия присылала нам твои работы, а мы писали, что получили и просили прислать еще, – Генри вытер слезу, – последнее письмо, которое она нам отправила, она написала сама.
Генри достал письмо из нагрудного кармана и протянул мне. Оно было запечатано.
– Почему вы не открыли его?
– Письмо пришло с запиской. Она отправила его за день до своей смерти. Она попросила отдать его тебе, следуя инструкциям.
– Инструкциям?
Генри плакал и улыбался одновременно.
– Она просила отдать его тебе, когда мы решим, что ты больше не злишься на неё.
Я пальцами гладила края конверта и качала головой. Лия никогда ничего не писала, кроме её предсмертной записки, и я не была уверенна в том, что моё сердце выдержит это.
– Это всё, что вы хотели сказать? – мой голос срывался. – Я должна закончить уборку в комнате.
– Есть еще кое-что, – Вирджиния подошла ко мне и положила руку на плечо. – Мы знаем, что ты уже некоторое время планируешь уехать из Блайта и оставить нас.
Я почувствовала себя немного виноватой, когда она начала плакать.
– Нет. Я просто…
– Мы всё понимаем, – прервала меня она, – мы все прекрасно понимаем. Мы просто не хотим, чтобы ты уезжала так скоро.
Взглянув на них, я увидела грусть в их глазах.
– Я буду приезжать на праздники, и звонить каждые выходные.
Вирджиния прижала палец к моим губам.
– Мы хотим, чтобы ты закончила колледж.
– Что?
– Мы заплатим за обучение, – сказал Генри. – У нас более чем достаточно средств, чтобы оплатить тебе колледж в университете штата – Университете Алабамы. Это недалеко от дома, и ты всегда сможешь позвонить нам, если тебе плохо или просто пригласить нас к себе.
Я покачала головой, не веря своим ушам. Это совсем не то, что я ожидала. Совершенно.
– Ну, что ты думаешь? – в ожидании моего ответа, Вирджиния почти задержала дыхание. – Издательские дома в Нью-Йорке никуда не денутся. А у тебя всегда будет образование и профессия.
– В чем тут уловка?
– Никаких уловок, – Генри улыбался, – ну, может быть парочку…
– Например?
– Когда ты будешь учиться, будешь посещать АА, хотя бы в первый год обучения. Тебе надо будет звонить нам хотя бы раз в неделю, и высылать нам все свои работы.
– Это всё?
– Это всё.
– А вы не боитесь, что я просто спущу ваши деньги? Что я снова просто вылечу из колледжа?
– Не вылетишь, – Вирджиния гладила костяшки моих пальцев. – Мы уверены, что не вылетишь.
– Можно я обдумаю ваше предложение?
– Конечно, – она обняла меня, – мы верим в тебя, Эмерланд. Мы всегда верили и будем в тебя верить.
Несмотря на то, что я очень старалась не плакать, слёзы текли по моим щекам.