Тридцать дней, тридцать ночей - Манн Кэтрин. Страница 22

Ведя ее по извилистым коридорам крыла, которое занимал его отец, Дуарте едва замечал картины испанских художников, стоящие целое состояние. Все его мысли были заняты предстоящим знакомством Кейт с королем.

Откуда, черт побери, это волнение? Ведь он затеял весь этот фарс с помолвкой в первую очередь для того, чтобы сделать приятное отцу. Они с Кейт заключили деловое соглашение. Правда, в последнее время он стал частенько об этом забывать.

За прошедшую неделю характер их отношений из делового превратился в личный, и его это потрясло до глубины души. Но этого ему было мало. Он хотел большего. Кейт не переставала его удивлять. Например, собираясь идти к Энрике, она не взяла фотоаппарат. Она сказала Дуарте, что ее босс обойдется фотографиями короля, которые она сделает на свадьбе Тони. Еще его удивляло, что она посылает в «Интрудер» слишком мало снимков.

Бледный и худой король сидел на кровати поверх покрывала, прислонившись к подушкам. В руке он держал карманные часы. На нем был синий халат. Его собаки лежали на полу у изножья кровати. Они не только защищали своего хозяина, но и составляли ему компанию. Кейт наклонилась, чтобы погладить Бенито. Пес отреагировал на это спокойно, поскольку она пришла с Дуарте.

Глаза Энрике были закрыты, и на мгновение Дуарте показалось, что он спит. Неожиданно темные глаза короля открылись и заблестели.

— Папа, — произнес Дуарте, обнимая Кейт за талию. — Это Кейт.

Убрав часы в карман халата, Энрике начал оценивающе разглядывать Кейт. Дуарте подвел ее ближе к нему.

— Я рада, что вы поправились и вернулись домой, сэр, — уверенно произнесла она.

Пожилой мужчина ничего не ответил, и Дуарте начал беспокоиться о том, что острый ум отца начинает его предавать.

Кейт подошла еще ближе:

— Не возражаете, если я сяду?

Дуарте восхитила ее смелость.

Продолжая молча ее разглядывать, Энрике указал ей на кресло, стоящее рядом с его кроватью.

Кейт опустилась в него. Ее спина была напряжена, но это единственное, что выдавало ее волнение перед встречей с королем.

Она указала на полотно Сальвадора Дали, висящее ближе всего к его кровати:

— Меня всегда приводили в восторг его работы со стекающими часами.

— Ты изучала изящные искусства?

— В колледже я посещала лекции по истории искусства. У меня диплом журналиста. Я не умею рисовать, зато, как мне хочется думать, мне удается передавать свои наблюдения за окружающей действительностью с помощью объектива.

— В досье, которое мои люди на тебя собрали, было несколько твоих работ. У тебя настоящий талант.

Несмотря на упоминание о досье, Кейт сохраняла спокойствие. Очевидно, что от короля это не укрылось.

— Тебя не смущает, что я наводил о тебе справки?

— Я собирала информацию о вашей семье, так что мы квиты.

Король искренне рассмеялся:

— Мне нравится ход твоих мыслей, Кейт Харпер. — Взяв ее левую руку, он посмотрел на кольцо и одобрительно кивнул: — Отлично подходит.

После этого король положил голову на подушку и снова закрыл глаза.

Это все? Дуарте ожидал большего. Он думал, что отец спросит его о дате свадьбы, будет намекать на то, что хочет внуков.

Удивительно, но непринужденное общение Кейт с его отцом заставило Дуарте ощущать свою потребность в семье острее, чем когда-либо. Наблюдая за ней, он увидел то, чего не замечал все эти несколько недель. Кейт прекрасно вписывается в его мир. Она не теряется в стрессовой обстановке и оказывает влияние на других людей, не давя на них. Это умная независимая женщина, которая знает, чего хочет.

Он испытал потрясение, когда осознал, что Кейт была права, сказав, что он ездит по стране и часто меняет женщин, потому что боится к чему-либо привязаться. Он всегда гордился своей способностью быстро принимать решения, но сейчас колебался.

Пришло время действовать. У него в запасе недели, и он намерен использовать каждую секунду этого времени, чтобы попытаться убедить Кейт, что она должна остаться в его жизни по окончании тридцатидневного срока.

Проснувшись, Кейт резко приподнялась в своей постели. Ее сердце бешено колотилось. Она потянулась к Дуарте, но его не было. После их продолжительной близости она заснула в его объятиях. Ей приснился кошмар, в котором она оступилась и начала соскальзывать с карниза в отеле на Мартас-Виньярд.

Ускользать от Дуарте.

Она откинула с лица волосы, и простыня, сохранившая запах одеколона Дуарте, упала с ее груди. Сегодня он был таким нежным, таким внимательным.

Вдруг ее рука наткнулась на какой-то предмет, лежащий на его подушке. Включив торшер, Кейт обнаружила, что это малиновая коробка с золотым бантом, но без карточки. Впрочем, ей не нужна была карточка, чтобы понять, кто ее принес. Украшения и одежда — часть их договора, этот подарок — совсем другое дело. Возможно, таким образом он намекает ей на то, что их отношения могут быть более серьезными.

Кейт испытывала одновременно приятное волнение и страх. Но может, она зря так нервничает? Она будет чувствовать себя полной идиоткой, если в коробке окажется новое платье для очередного мероприятия, на котором они появятся как влюбленная пара.

При воспоминании о своей встрече с королем, который дал ей понять, что готов принять ее в свою семью, ее охватило чувство вины. Она заметила, как он обрадовался за Дуарте. Он любит своих детей и переживает за них. В отличие от ее отца. Она не знала, хватит ли ей духа продолжать лгать королю.

Есть всего лишь один способ узнать, что находится в коробке. Она взяла подарок с подушки. Он оказался тяжелее, чем она ожидала. Любопытство пересилило страх. Она сорвала бант, сняла оберточную бумагу и открыла крышку. При виде небольшой фотографии в рамке у Кейт перехватило дыхание. Ее автором был Ансель Адамс! На ней был изображен восход луны над заснеженными горными вершинами. Дрожащими пальцами она достала фотографию из коробки.

Какая внимательность! Стоило ей всего один раз упомянуть имя своего любимого фотографа, как Дуарте его запомнил. Зная о предпочтениях человека, легче выбрать для него подарок. Он не купил универсальную вещь, которую можно подарить любой женщине.

Да, он перегнул палку, когда привез сюда Дженнифер, но таким образом он всего лишь пытался сделать приятное Кейт.

Она поставила фотографию на прикроватный столик. Ей нужно найти Дуарте и поблагодарить. Посмотреть, не слишком ли большое значение она придает его подарку. Открыв встроенный шкаф, она схватила первые попавшиеся джинсы и пуловер. Одеваясь на ходу, она направилась в гостиную.

Дверь на веранду была открыта, и она вышла туда. В отличие от веранды на другой стороне дома, которую показала ей Шеннон в день ее приезда, здесь вместо кованых перил была белая отштукатуренная стенка до пояса, которую украшали кашпо с папоротниками и кактусами. Широкие каменные ступени спускались с нее к пляжу. Звезды отражались в темной глади океана.

Оглядевшись, Кейт ничего не увидела, кроме волн у берега и небольшой группы пальм. Когда она уже собралась назад, ее остановило какое-то поскрипывание. Повернувшись, она обвела взглядом пляж в поисках его источника.

Бледные лучи луны высветили гамак между двумя деревьями. В нем лежал Дуарте. Одна его нога была перекинута через край гамака. Он медленно покачивался. Она до сих пор ни разу не видела его таким расслабленным. Приблизившись, она увидела, что на нем тот же черный костюм для боевых искусств, что и в вечер их первой встречи. На лбу у него виднелись капельки пота. Должно быть, после того, как она заснула, он пошел в спортзал. Он делал это всякий раз, когда ему нужно было снять напряжение.

Она прислонилась к стволу пальмы:

— Спасибо за подарок.

— Пожалуйста, — мягко ответил он и протянул руку, приглашая ее присоединиться к нему.

— Работа Анселя Адамса — это отличный выбор, — сказала она, взяла его за руку и улеглась рядом с ним.

— Любой человек, у которого денег куры не клюют, мог бы ее купить.