Манагер - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 78

— Отстань, идиот! Ты такой же дурак, как твой отец! Стой и заткни свой глупый рот, болван! — Мамаша лорда явно рассердилась, но на ее лице это никак не отразилось, оно осталось бесстрастным и красивым, как у статуи.

— Итак, господин шаман, я слушаю ваши претензии!

— Хорошо. Давайте не будем больше хитрить и изображать из себя девственниц, ладно? — Дама при этом слегка вспыхнула и покрылась румянцем. — Вы захватили моих людей — мальчика и матросов с корабля. Вернее, если быть точным, не вы захватили, а ваш муж, глупо погибший на берегу. Я требую, чтобы вы их вернули мне, и конфликт будем считать исчерпанным. Да, хочу предупредить сразу: мне известно точное количество моих людей, захваченных вами, потому не советую врать и укрывать их. Обманете — я раскатаю ваш домишко по камешкам, сожгу его — там есть чему гореть, не правда ли? — Усмехнувшись как можно более неприятной улыбкой, я повернулся и пошел к пролому в воротах, кинув на ходу: — Я буду ждать у своей повозки. Выводите людей, выносите мальчика, и не дай боги, вы его уроните или повредите при переноске — я вас всех поубиваю!

Выйдя из ворот, я подошел к повозке и облокотился на оглоблю, ожидая результата своего наезда.

Стоять было тяжко — устал очень, столько за эти дни событий, столько потрачено жизненной энергии — на несколько жизней хватит, это точно.

— Чего они там? Выдают наших? — с надеждой спросил Рункад. — Без боя обошлось?

— Без боя, — устало сказал я и влез на облучок, усевшись рядом с парнем. — В ногах правды нет, а ждать, похоже, придется еще прилично — пока они там доругаются, пока решат, как и кто будет выводить, — минут сорок пройдет, не меньше.

Но нет — не прошло и пятнадцати минут, как из ворот вышла процессия: мужчины, которые осторожно несли на большом куске ткани маленькую фигурку, в которой я с облегчением узнал Карнука. Он был очень бледен, полголовы закрывал огромный синяк, а возле волос тянулась грубая воспаленная рана, затянутая неаккуратными стежками. Убил бы эту чертову шаманку! Заштопала пацана, как сапог, такой был красавчик, а теперь… хотя, возможно, еще все поправимо.

Матросы поклонились мне, вышел один, самый старший, и сказал:

— Спасибо, господин Манагер, что нас вытащили! Как-то не хочется остаток жизни в рабах ходить. Вот только куда нам теперь деваться? У нас нет ни денег, ни корабля, мы не знаем, куда идти и что делать. Вы нам поможете?

— Да куда же я денусь… конечно, помогу. Мы сделаем так: вы доберетесь с нами до столицы, а там устроитесь на какой-нибудь арканакский корабль и уедете домой. Все это время я вас буду кормить, по мере моих сил, следить, чтобы вас не обижали. Скажи, тут все, кто спасся с корабля? Только пятеро?

— Пятеро. И мальчик, ваш спутник. Его нашли на берегу, с разбитой головой. С тех пор он без сознания. Непонятно, как жив.

— Давайте-ка его в повозку положим, ребята, — обратился я к стоящим молча матросам, — только не растрясите. Ага… аккуратно, аккуратно! Все, норма. Подождите немного, сейчас поедем. И последите за лордовскими прихвостнями — как бы напоследок пакости какой не учудили!

Запрыгнув в повозку, я посмотрел на лежащего паренька и отметил для себя — вроде как кости черепа целы, вдавленностей никаких нет. Сорвало скальп, да, но это поправимо. Соленая вода вымыла из раны заразу, шаманка, хоть и грубо, зашила ее и, скорее всего, обработала каким-то антисептиком. Теперь он находится в стабильном, хотя и тяжелом, состоянии. Можно полечить. Плохо то, что я сам-то еле-еле на ногах держусь. Как лечить, чтобы себя не загнать вконец? А что делать? Повезешь его сейчас в таком состоянии — растрясется на этих дорогах, вообще дух вон вылетит. Надо лечить…

Наложив на него руки, я сосредоточился и стал вливать жизненную силу.

Мальчик дышал с хрипом, был очень бледен, но через несколько минут порозовел и задышал свободнее, потом его кома перешла в сон, и я тоже чуть не заснул — на меня напала такая слабость, что я привалился к стенке повозки и, не вылезая наружу, сказал Рункаду, стараясь, чтобы мой голос не дрожал:

— Сажай парней в повозку и давай правь к постоялому двору. На сегодня хватит уже…

Откинувшись, я впал в полуобморочное состояние и почти не слышал, как в повозку влезали матросы, не чувствовал, как она затряслась по пыльной дороге, и немного оклемался только тогда, когда мы уже подъезжали к трактиру.

Матросы выпрыгнули на землю и нерешительно остановились возле входа в заезжую.

— Ребята, помогите отнести парнишку наверх, сейчас я распоряжусь, чтобы вас накормили, и устрою куда-нибудь под крышу — в комнату или на сеновал.

Матросы аккуратно подхватили спящего Карнука и под руководством Рункада бережно занесли его наверх, не обращая внимания на взгляды постояльцев, живо заинтересовавшихся процессом. Я же медленно, как старик, вылез из повозки и побрел в дом, оставив поводья мальчишке-конюху, параллельно велев ему распрячь загаров, поставить их в стойло, задать корма и укрыть повозку под большим навесом во дворе — не оставлять же ее на улице, сопрут, однако.

— Приветствую вас, господин воин! Вижу — побывали у Заруги, и весьма удачно. Поздравляю с покупкой! Что желаете еще? — подобострастно спросил трактирщик в надежде на хорошую прибыль. — У вас прибавилось людей? Хотите снять еще комнаты?

— Комнату. Большую, одну на всех, без особых удобств. Хватит и тюфяков на полу — не лорды, перебьются. Ужин на них — что там попроще да посытнее, без спиртного. Можно по кружке пива, ну и воды, сколько надо. Пришли ко мне служанку — пусть выстирает и отгладит нашу одежду. Мыло есть в купальне? Горячая вода? Как там мои девушки в комнатах? Все нормально у них?

— Все в порядке, господин! Девушки отдыхают, их одежду перестирали, сейчас досыхает, в купальне мыло в горшочке, душистое, воды вам приготовили — госпожа Рила распорядилась, постаралась к вашему приходу. Вам приготовлено полотенце, простыни. Как вымоетесь, оставляйте прямо там одежду, утром все будет готово — постираем и погладим.

— Принесите мне в номер пирогов, пива, сока, чего-нибудь сдобного, я проголодался. Если парень, что с нами был, скажет, что голоден, ему тоже дайте поесть. Вот тебе пятьдесят монет, а надо будет — еще добавлю.

— Все ясно! Все сделаем! — Трактирщик радостно заторопился выполнять мои распоряжения, а я, медленно и осторожно, боясь упасть на лестнице, побрел наверх, в нашу с Рилой комнату.

Дверь была закрыта, я постучал, Рила сразу откликнулась и на мой голос открыла дверной запор. При виде меня она охнула и схватилась за голову:

— Что с тобой?! Ты еле стоишь! У тебя щеки ввалились, как будто ты голодал полгода! Иди скорее, ложись!

— Нет… помоги мне сходить в купальню — боюсь свалиться по дороге, позорище будет.

Рила пошла рядом, поддерживая меня и направляя. Наш путь лежал через коридор гостиницы — в купальню можно было попасть или снизу, через двор, или пройдя через коридор второго этажа и спустившись с противоположной стороны.

Подруга была замотана в простыню и напоминала какую-то греческую богиню, только загорелую. В принципе, ей было наплевать, как идти, — она привыкла в Арканаке бегать практически голышом, но, с ее слов, боялась, что тут от вида ее голой задницы у постояльцев глаза вылезут из орбит, да так и останутся. Здешний народ не приучен к виду разгуливающих голышом девиц — могут неправильно все воспринять.

Купальня ничем особым не отличалась: комната как комната, типа бани, со сливом в полу под решетками из дерева. Я разделся, уселся на табуретку, и Рила, черпая горячую воду из нескольких кадок, принесенных прислугой, стала отмывать меня, натирая мочалкой и черпая душистое мыло из горшочка.

Я балдел, закрыв глаза и чувствуя, как горячая вода смывает с меня усталость и едкий пот, смешанный с морской солью. Свой знаменитый меч и мешочек с деньгами я оставил у входа — где разделся, там же оставил. Не бросать же все это в номере. Мы, конечно, люди простые и доверчивые, но не настолько же, чтобы быть идиотами…