Плененные - Робертс Нора. Страница 11

— Я не спешу, — беспечно ответил он, гадая, испытает ли те запредельные ощущения, если воспользуется шансом и снова ее поцелует. — Не возражаю против легкого дождика.

— Ливень хлынет, — пробормотала она, прекрасно это видя, и продолжила уже громче: — Кое-какие книги полезны. Там изложена история, зарегистрированы факты, дано общее описание ритуалов. Только не в этой. — Палец указал на злосчастную книжку в мягкой обложке. — В искусстве магии используются определенные… ловушки.

— Кладбищенская земля?

Моргана закатила глаза:

— Ох, бросьте.

— Слушайте, это же очень зрелищно.

Он схватил ее за руки, стараясь передать свое видение:

— Ночь. Прекрасная героиня бредет в тумане в тенях надгробий. Ухнул филин. Вдали слышен долгий собачий вой. Крупным планом бледное лицо, обрамленное темным капюшоном. Она останавливается у свежей могилы и, напевая, сыплет землю в волшебный мешок. Гремит гром. Затемнение…

Моргана честно старалась не злиться. Чтоб кому-нибудь взбрело в голову, будто она рыщет по кладбищам!

— Знаете, мне приходится постоянно напоминать себе, что ваша задача — увлечь и развлечь зрителей и что вы действительно заслуживаете звания художника.

Надо поцеловать ей руку.

— Не часто бываете на кладбищах?

Она подавила гнев:

— Вижу, вы не признаете меня той, кто я есть. Не возражаю. Но ни в коем случае не потерплю насмешек.

— Зачем так серьезно? — Нэш стряхнул с ее плеча волосы, быстро погладил, помассировал шею. — У меня, как правило, получается лучше. Будь я проклят, двенадцать часов расспрашивал извращенца-румына, клявшегося, что он вампир. В доме ни одного зеркала. По его настоянию я все время носил крест, не говоря уже о чесноке. — Он сморщился от воспоминаний. — Тем не менее, разговорил его, открыл кладезь информации. А вы…

— А я… — повторила Моргана, изо всех сил стараясь не замечать, что он гладит ее по руке кончиком пальца с такой же ловкостью и чуткостью, с какой ласкал Луну.

— Просто не верится. Сильная женщина с чувством стиля, тонким вкусом и нездешним ароматом… Не верю, будто сами во все это верите.

Кровь начала закипать. Невозможно, никак невозможно признать, что он ее бесит и одновременно манит.

— Стало быть, притворяетесь, чтоб получить желаемое?

— Когда девяностолетняя старуха рассказывает о своем возлюбленном-оборотне, убитом в волчьем обличье в двадцать втором году, я не назову ее лгуньей. По-моему, либо она чертовски талантливая фантазерка, либо сама в это верит. Мне и то и другое годится.

— Пока смотришь с точки зрения киносценария.

— Я на жизнь зарабатываю иллюзиями и фантазиями. Кому плохо от этого?

— Наверняка никому, когда идешь выпить с друзьями и посмеиваешься над интервью с сумасшедшими. — В глазах вспыхнул огонь. — Попробуйте надо мной посмеяться, язык сплошь покроется бородавками.

Видя, что она по-настоящему сердится, Нэш спрятал ухмылку.

— Я только говорю, у вас много знакомств, богатая фантазия, вы знаете массу фактов. Именно это мне нужно. Думаю, репутация колдуньи повысит годовые доходы на пятьдесят процентов. Колоссальная приманка. Только не надо играть со мной в игры.

— Думаете, я выдаю себя за колдунью ради повышения прибыли? — Моргана медленно поднялась, опасаясь вблизи причинить ему физическое увечье.

— Нет… Ой! — В бедро впились кошачьи когти, Нэш подскочил на месте.

Моргана с Луной обменялись одобрительными взглядами.

— В моем собственном доме называете меня лгуньей и шарлатанкой?

Он отцепил от себя кошку и встал:

— Нет. Просто прошу говорить со мной честно и откровенно.

— Честно и откровенно. — Она зашагала по комнате, безуспешно стараясь обрести контроль. С одной стороны, он соблазняет ее против воли, а с другой — издевается и считает обманщицей. Пускай наглый осел благодарит судьбу, что у него еще не выросли уши-лопухи длиной в двенадцать дюймов. Оглянулась с коварной улыбкой. — Хотите, чтоб я была честной и откровенной?

Улыбка слегка смягчила опасение, что сейчас полетят тяжелые предметы.

— Хочу, чтобы вы успокоились. Дайте факты, я их обработаю.

— Успокоиться, — кивнула Моргана. — Мысль хорошая. Успокоимся вместе. — Шагнула к нему с горящими глазами. — Не разжечь ли камин? Ничто так не успокаивает, как уютный живой огонь.

— Неплохо. — И очень сексуально. — Сейчас разожгу.

— Нет, позвольте.

Она круто развернулась, протянула к топке руки. В крови плеснулась чистая холодная струя. Это древнее искусство осваивается первым, утрачивается последним. Взгляд и мысли сосредоточились на сухом хворосте. В следующую секунду взревело пламя, дрова затрещали, заклубился дым.

Довольная Моргана добилась, чтобы топка разгорелась в полную силу. Опустила руки, оглянулась, с радостью видя, что гость не только побелел как полотно, но и не может закрыть рот.

— Так лучше? — мило уточнила она.

Нэш сел на кошку. Луна негодующе взвыла и метнулась прочь, несмотря на его невнятные извинения.

— По-моему…

— По-моему, вам надо выпить. — Войдя в раж, Моргана протянула руку. Графин взлетел со столика, стоявшего в пяти футах, и опустился к ней на ладонь. — Бренди?

Он с силой выдохнул:

— Н-нет. Спасибо.

— А я выпью. — Пальцы щелкнули, подлетел бокал, завис в воздухе. Конечно, дешевое представление, да уж очень приятно. — Точно не хотите?

— Угу…

Пожав плечами, она отправила графин обратно, он опустился на столик с легким стеклянным звоном.

— Ну, — проворковала Моргана, устраиваясь рядом с Нэшем на диване, — на чем мы остановились?

Галлюцинация. Гипноз. Нэш открыл рот, и, только заикнулся, Моргана и гладкая кошка улыбнулись. Спецэффекты. Все вдруг стало так ясно, что он рассмеялся над собственной глупостью.

— Где-то проволочки протянуты… Дьявольски ловкий фокус, детка. Абсолютно первоклассный. Вы купили меня на минуточку.

— Правда? — пробормотала она.

— В прошлом году я приглашал на помощь ребят из группы спецэффектов. Посмотрели бы вы, что они вытворяют.

Подняв графин, он поискал выключатели и рычаги, но увидел только старый ирландский хрусталь и гладкое дерево столешницы. Пожав плечами, направился к топке, присел, подозревая, что под поленьями находится зарядное устройство, которое приводится в действие маленькой кнопкой. А потом вдохновенно вскочил:

— Слушайте! Герой, ученый, приезжает в город, влюбляется в колдунью по уши, доходит до умопомрачения, пытаясь объяснить ее трюки… найти логическое объяснение… — Фантазия неслась дальше. — Тайком пробирается на церемонию… Вы бывали когда-нибудь на церемониях?

Моргана сдерживала раздражение и одновременно испытывала насмешливое удовольствие.

— Естественно.

— Замечательно. Познакомите меня с деталями. Пусть он увидит, как она делает что-нибудь сногсшибательное, скажем, разжигает без спичек костер, и не понимает, фокус это или нет. Зрители тоже.

От бренди внутри потеплело. Пульсирующее напряжение утомляет.

— В чем суть?

— Кроме страшилок, по-моему, важно, как обыкновенный парень относится к тому, что влюблен в колдунью.

Внезапно помрачнев, Моргана уставилась в бокал:

— Спросите себя, как колдунья отнесется к тому, что влюбилась в обычного человека.

— Вот для чего мне нужны вы. — Нэш подскочил к дивану и плюхнулся рядом. — Не только как колдунья, но и как женщина. — Совсем успокоившись, хлопнул ее по колену. — Теперь поговорим о чарах и заклятиях.

Тряхнув головой, Моргана отставила бокал и рассмеялась:

— Ладно. Поговорим о магии.

Глава 4

Нэш не одинок. Одиночество невозможно, если целый день сидишь за книгами, обогащая память и населяя собственный мир вымыслами и фактами. С детства он довольствовался своим обществом. Когда-то это был способ выжить, потом образ жизни.

Годы, прожитые с бабкой, с теткой, время от времени с приемными родителями, убедительно показали, что лучше самому придумывать занятия, чем ждать, пока их для тебя придумают взрослые. Последние чаще граничат с наказанием, нравоучением, одиночным заключением или — в случае с бабкой — мгновенной трепкой.