Целого Мира Мало (СИ) - "Алекс Д". Страница 42

— Я точно уверен, что у Кости нет шансов. — я даже улыбнулся, укладывая девушку на кровать. Дина недоуменно посмотрела на меня, а я кивнул на постер. — Теперь я знаю, какие мужчины нравятся застенчивым молоденьким воспитательницам.

— Это так, для интерьера. — она снова премило смутилась, набирая очки в моих глазах.

— Конечно. — насмешливо кивнул я. — Тебе что-то нужно? Доберешься до ванны? Я могу воду включить….

— Спасибо, я сама. — Дина растерянно хлопнула ресницами. — Мне уже лучше. Тебе пора отдыхать.

— Точно. — согласился я, поведя затекшими плечами. Какая-то дьявольская сила не давала мне уйти из этой чисто девичьей комнаты, навеявшей мне смутные воспоминания. — Я был груб сегодня. Прости.

Я в шоке. Кто это сказал? Боже, да я еще не протрезвел. Или совсем чокнулся. Дина похоже разделяет мое мнения, судя по расширившимся в изумлении глазам.

— Но ты заслужила. — решил добавить каплю дегтя, и ей сразу полегчало. Измайлова удовлетворенно кивнула.

— Доброй ночи, Влад. Еще раз — извини.

— Ты уверена, что все нормально? Этот поддонок точно ничего плохого не сделал?

— Нет, Влад. Ничего он не сделал. Спасибо за заботу. — она выразительно посмотрела на дверь, и у меня не осталось повода для продолжения разговора.

— Ты ненормальный. — сказал я сам себе, покидая понравившуюся комнату.

Спать пошел к Инге. Комната для гостей казалась холодной и необжитой, а моя была занята Кириллом. На скорую руку принял душ, и завалился в постель. Впервые за много лет мне приснился сон. Инга говорила, что я иногда кричу во сне, словно меня преследует тысяча чертей, но я никогда не помнил ни один из привидевшихся кошмаров. А этот запомнил. Наверно, потому что он не был страшным. Скорее, грустным, с налетом горечи. Мне снилась Лина. А, может, виделась. Я лежал в кровати и смотрел в потолок, когда увидел ее неясный силуэт, присевший на самый край постели. Я резко выпрямился, но ее холодная прозрачная ладонь откинула меня обратно. Зеленые глаза первой жены светились добротой и нежностью, но улыбка была жалостливой, печальной. Лина казалась такой же красивой, как я запомнил ее. И совсем юной, как в день нашей первой встречи.

— Не дай им запутать тебя, Влад. — сказала она ласковым мелодичным голосом. — Он снова придет. И ты не сможешь сопротивляться, потому что ждешь этого. Он — отражение всего плохого, что есть в тебе. Не отпустит тебя, если ты сам не позволишь. Не твой путь, чужая судьба….

Я не понимал, о чем она говорит, и просто наслаждался звуком голоса и удивительной красотой.

— Никогда не любил меня. — шепнула она, наклонившись. Изумрудные глаза пронзали насквозь, и я почти не дышал. — Я знаю. Знаю.

— Лина. — прошептал я, не узнав свой собственный голос, и протянул руку, чтобы поймать видение, но схватил только пустоту. Образ Лины рассеялся, словно золотистая дымка, оставив о себе лишь запах ее духов, и призрачный угасающий нежный шепот.

Глава 17

— Почему ты расстроена, сестра? Разве я не сделал все, о чем ты просила меня?

— Он несчастлив, Агерад. Мне грустно, что я не могу помочь. Неужели твоя магия не действует?

— Разве я не предупреждал тебя? Не все желания делают человеческую жизнь осмысленной и успешной. Обретение вожделенного блага еще не счастье. Он растерян, потому что не понимает, что превращает его мир в пустыню. За каждой поверженной вершиной, появляется еще одна. И так до бесконечности. Быть баловнем судьбы очень сложно. Теряется равновесие и смысл бытия, сердце черствеет, перестает воспринимать сигналы, посылаемые нам высшими силами. Это закон Вселенной — получая одно, неизменно теряешь другое.

— Я хочу, чтобы он получил все. Абсолютно все.

— А, если он не знает, чего хочет? Слишком много дурных желаний, кармические последствия которых неизменно ложатся на его плечи. Я не могу дать ему смысл, ради которого он продолжит земной путь. Боюсь, что твой избранник оказался во власти темной стороны своего я.

— Почему он не видит свет, что я послала ему? Зачем все эти женщины, которые умирают, не давая ему ни радости, ни счастья?

— Это и есть оборотная сторона медали. Изнанка души. Некоторые желания не должны исполняться. Но ты и он решили иначе.

— Мы можем все исправить?

— Слишком поздно, Имеда. Свой путь на земле он чертит сам.

— Неужели он не способен любить?

— Любовь не зависит от желания. Это выбор, к которому он не готов. Это дар Богов, который дан избранным. Я не властен над чувствами, иначе освободил бы тебя много лет назад, и мы бы не говорили сейчас о последствиях твоего решения.

— Не думала, что ты можешь стать образцовым папочкой. — не без иронии произнесла Инга, наблюдая через большое окно гостиной, как несколько счастливых детей играют в снежки в зимнем саду, радостно вереща от восторга. Она не смотрела на только что вошедшего мужа. Получив ощутимый удар ледяным комком в лицо, Влад вернулся в дом, чтобы перевести дух. А дети, включая Кирилла, их родители, Лера и Динара продолжили игру без него.

— У мальчика сегодня день рождения. Пусть радуется. — холодно отозвался Орлов. Инга обернулась и посмотрела в раскрасневшееся на морозе лицо Влада.

— Ты прав. — задумчиво согласилась она. — Кирилл — хороший мальчик.

— Что-то не так? Ты странно выглядишь.

Инга пожала плечами, кутаясь в свободный кашемировый светлый свитер. Улыбка ее была грустной, отрешенной. Как она могла объяснить ему, что с ней? Если и сама не знала ответа. Все сложно, очень сложно, в голове полный бардак, сердце в руинах, а душа на распутье. И меньше всего женщина ожидала, что будет скорбеть по своей сопернице. Так много лет, несбывшихся надежд, неисправимых ошибок, одних и тех же граблей, по которым она научилась ходить, не набивая шишек. В двадцать лет жизнь казалась куда проще, проблемы — решаемей, а любовь…. Была. И есть. Теперь она свободна поступить так, как хочет сердце, как оно всегда хотело, но сердце молчит, глухое, облитое слезами и горечью, бесконечно и безнадежно разбитое.

— Сергей хочет рассказать Лере правду. — произнесла Инга тихо, но Влад услышал ее. На его красивом сдержанном лице не отразилось ни одной мысли, ноль эмоций. Он еще холоднее, чем она думала. Зачем они поженились? Почему она продолжает этот фарс, называемый супружеской жизнью? И как ей поступить, чтобы снова не ошибиться?

— Ты уверена, что не поздно для подобных откровений? — спокойно спросил Влад, скидывая намокшую куртку. На щеке алел след от снежного комка, и, наверно, останется синяк. Инга посмотрела в безмятежные синие глаза. Самый красивый мужчина из всех, что ей доводилось видеть. Самый неразгаданный и сложный. Она могла бы полюбить его, но не в ее силах согреть столь ледяное сердце. И оставить его позади — у нее тоже нет сил. Удивительная штука жизнь! Долгие годы ждать человека, верить, надеяться, пытаться забыть, и возвращаться снова. Вся ее молодость прошла в грязных номерах гостиниц, где остались и девичьи мечты, и гордость, и чувство собственного достоинства, и надежды на светлое будущее. И когда Инга, наконец, решила поставить точку, освободилась от наваждения, сроком в десятки лет, проблема разрешилась сама собой. И что она? Вышла замуж за сумасбродного мальчишку, грандиозно хорошо играющего роль сильного и преуспевающего мужчины. Снова тупик. Боже, как глупость! Инга усмехнулась, проведя тонной кистью по уложенным волосам. Влад не сводил глаз с ее лица, и она не знала, что сказать ему. Она, вообще, его не знала.

— Прости, я вчера так и не вышла попрощаться с Костей, а тебе пришлось его провожать. Так разболелась голова. Он обиделся?

— Не думаю. — Влад сунул руки в карманы джинсов и пожал плечами. — Костя тоже не очень хорошо себя чувствовал. Но выглядел прекрасно, синяков почти не видно.

— Съездил в гости к сестренке. — попыталась улыбнуться Инга. — Я так толком и не поняла, что с ним случилось. Я была в прострации, вернувшись с похорон, и сразу в больницу, а его уже выписывают. Он что-то говорил, но я ничего не запомнила.