Выпьем... «За любовь!» (СИ) - "Алекс Регул". Страница 16
- Эдуард Романович, если это шутка, то жестокая.
- Ирма, я сам удивлён! Но ты беременна.
- Может, перепроверим и пересдадим анализы?
- Солнышко моё, а что, по-твоему, я делал, пока тебя держал весь день у себя в клинике?
- Это сто процентный диагноз?
Он черканул на бланке, шлёпнул печать и протянул мне листочек надежды.
Моя рука тряслась, но я тянулась к бланку. Он коснулся моей ладони. Такой лёгкий, почти невесомый, как облако.
Эдуард подошёл ко мне обнял и поздравил. Я закрыла глаза и уткнулась в плечо друга. Он меня успокаивал, гладил по спине. Но я продолжала плакать.
***
Юрий
Я себя ненавидел за то, что ушёл и разрушил, хоть иллюзию, но счастья.
Я её ненавидел, за то, что позволила мне усомниться в себе.
А Олега ненавидел за то, что пришёл, и осмелился просить руки моей женщины. Даже если у него с Ирмой, что-то там было, она же жила со мной на тот момент. Значит, она была моей! И он не имел права ей делать предложение!
Но я не забуду его взгляд, когда он мне вручал её вещи. Как будто, ключи от рая отдавал, в котором побывал, но вынужден уступить правообладание. Хотя надежда на повторное владение у него ещё жива.
В тот же день я ушел от Ирмы домой.
Напился и лёг спать. Утром пришел на работу. Вечером ушел с работы. Напился и лёг спать. Через неделю такого ритма, понемногу стал успокаиваться. И ненавидел её, за то, что имела прошлое.
Дурак?
Не спорю.
Зачем ушёл?
По субботам торчал в «Тихой бухте». Надеялся встретить там Ирму. Но она не приходила. Лёлик у меня каждый раз спрашивал, как дела у «Ирмочки»? Сопляк, и он тоже о ней переживает. Может… между ними? Да, нет! Не похоже. Лёлик странный какой-то, на женщин не засматривается, а вот мужиков обслуживает ласково с улыбочкой. Вряд ли он Ирму мог склеить. Если только, она его?
Ревность меня делала идиотом. Я готов был подраться с барменом, сам не зная из-за чего. Он меня просто бесил. Но каждую субботу по вечерам я был у него. Лёлик же меня принимал, как родного. По ночам самолично сажал в такси и называл водителю мой домашний адрес, который почти сразу у меня узнал. А потом ещё нежно махал мне вслед ручкой, и убегал по ступенькам в «Тихую бухту». Бред, думал я, глядя на него, и засыпал в такси.
***
- Николай, эти документы передай Ирме, а вот эти сразу…
- Ирмы сегодня не будет, - перебил меня Николай.
- Не будет? Что значит, не будет!?
- Сотрудники говорят, она сегодня утром в лифте упала в обморок. Её привели в чувства, и она ушла. Предлагали вызвать скорую, но она отказалась.
- И ты мне только сейчас об этом сообщаешь?
- Но… я…- замялся Николай. - А наша сотрудница, Александра Кулагина, наверняка, в курсе дел. Она ж её подруга.
- Зови Кулагину!
Николай выскочил из кабинета. Я набрал номер Ирмы, но мне не ответили. Ещё бы! С какой стати!? Подумаешь, любовник бывший звонит, плевать, что он еще и работодатель действующий!
Пришла Кулагина. Николай не вернулся. И правильно! Разговор не для его ушёй.
- Присаживайтесь, - она присела. – Что с Ирмой?
- Трудно сказать, сейчас она в клинике.
- Мне сказали, она в обморок упала?
- Да.
Но по взгляду Александры я понял, у неё есть ещё, что мне сказать.
- Но, это не всё?
- Всё. Остальное она запретила говорить, - пристально смотря мне в глаза, сухо сказала Александра.
- Мне?
- Вам.
Теперь я точно ненавижу всех женщин!
- Можете идти на своё рабочее место.
Она встала, я уверен, нарочно, вызывая противнейший скрежет стулом о пол, и ушла, так резко, что я думал, со всей силы грохнет дверью. Нет. Она её распахнула, но вообще не стала закрывать. Через несколько секунд дверь прикрыла моя секретарша.
Я планировал вечером поехать домой к Ирме. Но в конце рабочего дня она неожиданно сама пришла в мой кабинет.
Увидев её, живую и здоровую, я сам не знаю почему, принял вальяжную позу в кресле и гневным голосом спросил:
- Могу я узнать причину твоего прогула?
В место ответа, она мне вручила справку. Я долго смотрел на текст.
- Что тут написано? – буквы складывались в слово, но я не мог его осознать. - Ты совсем не читаешь, что тебе пишут на этих фантиках, за бутылку коньяка?
- Почему не читала? Читала.
- В таком случае поздравляю! Ты беременна! – торжественно прочитал я с листа и посмотрел на Ирму. Но её лицо не изменилось, оно было таким же, официальным, чужим. – Ты беременна? – мой голос стал гораздо тише. – Ирма, ты беременна? Но ведь ты говорила, что предохраняешься? – неожиданно в мой мозг врезалась догадка. – Подожди… Ты, что уже тогда знала, что беременна от Олега, и поэтому не предохранялась? Да? Не ожидал от тебя такого коварства. Что ж, совет да любовь вам, – мой голос был похож на рычание, но я не мог его изменить. В висках пульсировала кровь, и уши закладывало, точнее я слышал гулкое эхо, болью, уходившее в затылок. – Ну, по крайней мере, ты меня в дураках не оставила! Так сказать, у разбитого корыта. И про Олега рассказала и про свою беременность. С запозданием, но рассказала ж. Спасибо, за порядочность. На свадьбу хоть пригласите?
Она молчала. Подошла ко мне ближе, отобрала лист с диагнозом и убрала его в сумочку. Потом пристально на меня посмотрела. Сквозь собственную злость я не мог понять, что она сейчас испытывает. Но мне хотелось ей сделать больно. Так же, как больно сейчас мне. Я встал и подошёл к ней.
- С тобой мне было неплохо, так что если муж тебя не будет устраивать в постели, я готов вновь тебе оказывать услуги любовника. Ну что, будем ему продолжать наставлять рога?
Она провела тонкими пальчиками по-своему виску, глубоко вздохнула и подняла взгляд на меня. Удивительно, она была рядом, но недосягаемо далеко. Её грациозная осанка говорила «Руками не трогать!»
А мне было, мягко говоря, всё равно. Я схватил её и впился поцелуем в губы. Она начала вырываться. От этого мой жёсткий поцелуй переместился на её шею и тут же стал скользить вниз. А руки мои… левая прижимала Ирму, правая задирала на её бедре юбку. Её же руки упирались в меня.
Но даже теперь она молчала. Дышала, навзрыд и молчала. Я мельком посмотрел в её глаза. За такие глаза убить можно!
- Выходи за меня замуж! - услышал я собственный голос.
Она перестала сопротивляться, от этого и я замер. Я ещё дышал, как марафонец на финише, но уже не пытался, «не пойми, что сделать» с Ирмой в собственном кабинете.
Почувствовав, что хватка моя ослабла, Ирма высвободилась, поправила на себе одежду. Достала из сумочки зеркальце, салфетку и вытерла с лица, размазанный мной макияж. Я попытался сделать шаг в её сторону, но она жестом руки меня остановила, при этом, на всякий случай, отступив на шаг от меня.
- Ирма…
- Достаточно, Юрий Алексеевич! Уже всего было сказано в достаточной степени. Рекомендую разобраться в себе, прежде чем обрушиваться на невинных.
- Ирма…
И вновь она меня перебила.
- И вот ещё что! – но тут она замолчала, вздохнула, так, что даже я стал успокаиваться и… - Нет. Этого я Вам не стану говорить, - она развернулась и решительно вышла из моего кабинета.
***
Ирма
Как ледокол по льдам, я шла к лифту. Если бы на моём пути возникла преграда, я бы её не стала обходить. Сбила, перелезла, наорала б на неё, но не остановилась!
Уже нажав кнопку лифта, я стала отбивать каблуком нервный ритм моей души. Лифт приехал, распахнул свои дверцы и у меня зазвонил телефон. Но прежде чем на него ответить я вошла в лифт и нажала на кнопку первого этажа.
- Алло!
- Ирма, ты где? – услышала я голос Саши.
- В лифте еду.
- С ним ужё поговорила?
- Поговорила.
- Ну и что он?
- Он на всю голову больной!
- Не поняла, он обрадовался? Что он тебе сказал?
- Саш, по телефону не передать нашу беседу, но одно я поняла точно. Беременна я, оказывается, от Олега!