Здравствуйте, я Ваша золушка! - Климова Юлия. Страница 42
– Вот бы он приехал сегодня… – прошептала Сашенька и закрыла глаза. – Вот бы приехал…
Даже если он сделает вид, будто не знает ее – пусть, даже если посмеется – пусть, даже если… нет, он не такой, он самый лучший, он никогда ее не обидит. Никогда!
Она его любит.
Любит!
Слышите все – люби-и-ит! И это счастье – теплое, долгожданное, настоящее.
А если он в четверг прочитает журнал, то…
– Мамочки-и-и.
* * *
Сергей нажал кнопку, и болтовня радиостанции оборвалась. Как-то так получилось, что он рано освободился, как-то так получилось, что домой он поехал другой дорогой, как-то так получилось, что остановился он около офиса редакции журнала «Артэль» и как-то так получилось, что уже полчаса он сидит и смотрит на подъезд дома. Сидит, смотрит, улыбается. И все это – чистая случайность, стечение обстоятельств. Улыбка стала еще шире. Ну где ты, Саша? Во сколько заканчиваются твои трудовые будни?..
Он не думал, о чем они будут разговаривать, о ее реакции на его появление, он не представлял себе ничего, потому что вовсе не собирался объявлять о своем присутствии. Днем вдруг захотелось ее увидеть, и он не нашел причин, чтобы отказать себе в этом. И дела закруглил пораньше, и поехал другой дорогой…
Она, конечно, еще совсем девчонка, а он, конечно, серый волк. Если он себе позволит, то она доверится…
– Идиот, – покачал головой Сергей и тут же увидел Сашу.
Уставшая или грустная, а может, и то, и другое… Она закрыла дверь, развернулась и пошла мимо ларьков, а потом остановилась на перекрестке. Джинсы, курточка, маленький хвостик на затылке.
– Здравствуй, Саша, – он потер небритую щеку и провел рукой по рулю. – Здравствуй.
Можно подъехать к ней, подвезти. А можно этого не делать.
Светофор переключился на зеленый, и Саша с редким потоком пешеходов перешла дорогу. Красный свет на «зебре» – машины зафырчали и рванули вперед.
Можно подъехать, а можно этого не делать…
Дождавшись, когда Сашина спина исчезнет из вида, Сергей завел мотор и поехал домой.
* * *
Белозерцев, проходя мимо ее кабинета, махнул рукой – он отправляется в командировку, вернется только к концу недели. Летите, Андрей Юрьевич, летите.
Семь часов вечера – и ей пора. Марина встала, посмотрела на идеально чистый стол своей подопечной, сжала пальцами спинку кресла, помедлила, затем села обратно, выдвинула ящик тумбочки и вынула ксерокопию рассказа.
Как все удивительно удачно получилось… В окно кабинета она видела, как Сашенька что-то калякала на листке и как потом этот лист спрятала в лоток. Оставалось только подойти и взять…
Глаза побежали по уже читаным строчкам, а на губах заиграла недобрая улыбка. Удивительно удачно… Да, а иначе и быть не могло. И как хорошо, когда ты располагаешь властью, и как хорошо, когда кому-то тоже… плохо. Последняя мысль Марине совсем не понравилась, и она тряхнула головой, решительно отказываясь от нее. Сашина работа – писать откровения, она сама согласилась, так что все правильно, а личное отношение не имеет никакого значения.
Марина вспомнила, какими глазами посмотрел на Сашеньку Белозерцев, когда увидел ее на балу…
Марина вспомнила, как покровительственно он разговаривал с Сашей, как обещал защиту…
Марина вспомнила, как Белозерцев пригласил Сашеньку на польку…
Марина вспомнила, как Белозерцев и Сашенька смеялись, танцуя…
Как он предложил подвезти ее…
Как она согласилась – выбрала именно его! Хотя могла поехать и с ней – Мариной, и с Сергеем.
– Никакого личного отношения. Работа, только работа, – произнесла Марина.
Кстати, о Сергее Ермакове…
Кто бы мог подумать… Вот он – таинственный незнакомец, рыцарь, принц! Раньше такое и в голову не могло прийти, а теперь… Никаких сомнений – рукой Саши написана эта сногсшибательная правда. Да и элементарная логика (если бы подобная версия не казалась столь невероятной) мог ла бы вывести на след.
«А потом мы поехали в Москву на его большущей синей машине». У Сергея серебристо-синий внедорожник.
«…не думала, что мы еще когда-нибудь встретимся – совсем не ожидала, но не зря же говорят, что мир тесен… Меня он не увидел, я быстро и трусливо спряталась…» Он приезжал в редакцию, и Сашенька спрашивала о нем… Значит, тогда она узнала его имя и кто он.
Марина усмехнулась – с ума сойти… И девчушка пылко влюблена в Сергея, как настойчиво она просила не отправлять рассказ в печать – три раза подходила, но, тем не менее, поглядывает на Белозерцева… Да, поглядывает! Почему она поехала именно с ним? Не знает, кого выбрать?
Марина отодвинула листок в сторону – нет, она не будет ломать голову над этим. И так тошно и больно. Почему нет лекарств от безответной любви? Она согласна выпить пилюлю и забыть своего начальника раз и навсегда. Андрей Юрьевич, Андрей Юрьевич…
– Нет, не хочу никаких лекарств, – тихо произнесла Марина. – Лучше так… Но Саше больше не стоит зариться на чужое… да и нечего тут порхать со счастливой улыбочкой на лице! Хорошо, что вы, Андрей Юрьевич, в командировке… хорошо…
Новый материал журнала Белозерцев до четверга не увидит, с откровениями Саши он сможет ознакомиться, только когда вернется, а значит, он не помешает… а мог бы, Ермаков его приятель, мало ли как… Но с другой стороны – не разочаровывать же госпожу Фокину и читателей, да и фамилия Сергея в дневнике не фигурирует и его заслуги тоже…
– Хорошо, что вы, Андрей Юрьевич, в командировке, – довольно повторила Марина и добавила: – А Сергею уже давно пора узнать правду…
Глава 22
Маленькие шалости
Владимирская область
– Машенька, тебе не холодно?
– Нет, Феденька.
– А может чайку?
– Да, вроде, уже попили два раза.
– А шашлык? Я быстро приготовлю.
– И пообедали недавно.
– А плюшки принести? До того знатные плюшки у тебя получились!
– Не надо, Феденька, лучше сядь, отдохни, – с улыбкой, кутаясь в пушистый светло-серый пуховой платок, ответила Мария Дмитриевна. – Ты замучил меня заботой, – она по-доброму засмеялась, – я и пожелать ничего не успеваю, а ты уже все сделал.
– Так я стараюсь, – заулыбался Федор Иванович, присаживаясь рядом. Помедлив, он осторожно приобнял свою Машеньку. Ух, хорошо! – Когда поженимся-то, а?
Она положила голову на его плечо и счастливо вздохнула.
«Скоро, значит», – подумал Федор Иванович и прижал Машеньку крепче.
– Ты Сашеньке сегодня звонил?
– Звонил, тут же откинулся Федор Иванович, – вроде, бодрая, но меня не обманешь. Ох, влюбилась моя пичуга, ох, влюбилась…
Федор Иванович хлопнул ладонью по коленке и промычал нечто нечленораздельное – душа за девчушку болела так, что хоть возвращайся!
– Ничего, Феденька, – успокоила Машенька, – наладится у нее, очень я в это верю.
– Пойду-ка я прогуляюсь, – задумчиво произнес он. – Похожу по участкам, в магазинчик загляну, может, еще куда…
– Иди, конечно, – одобрила Мария Дмитриевна, поднимаясь со скамейки, – а я порядок в доме наведу: вещи по шкафам разложу, а ненужное в сарай отнесу.
– Там все нужное, – забеспокоился Федор Иванович. – Вот до чего вы с Сашкой одинаковые! – Он погрозил пальцем и ворчливо добавил: – Знаю я ваш порядок, ничего же потом не найдешь.
– Не волнуйся, – улыбнулась Мария Дмитриевна, – без твоего разрешения ничего выкидывать не буду.
Федор Иванович на всякий случай напустил на себя строгости, потом издал предупреждающее «хм» и отправился к калитке.
В воскресенье портить настроение семейству Аксеновых он не стал, в понедельник, вторник – тоже, а вот сегодня созрел. Почему бы ни навестить родню Сашеньки? Не поздоровкаться? Милые же люди – Галина Аркадьевна и ее дочь Света, и им, наверняка, интересно узнать, как поживает в Москве их родственница. Родственница, которую они выставили за дверь.