Муки сердца - Лэнгтон Джоанна. Страница 5

Глава 2

Кимберли вскочила на ноги. Ее прекрасное лицо исказила маска дикой ярости.

— Вы принимаете меня за полную идиотку?! — закричала она так громко, что голос сорвался.

Агостино Мангано неторопливо поднялся и выпрямился во весь свой могучий рост. Его невозмутимость словно насмехалась над несдержанностью Кимберли.

— С учетом последних двух лет вашей жизни… — Он запнулся. — Сколь откровенным мне позволительно быть?

Кимберли ловила ртом воздух. Голова шла кругом. Досадно, что ему удалось вывести ее из себя. Шум, доносившийся из открытого окна, вывел девушку из оцепенения. Пара ребятишек играла в мяч на улице. Но их голоса, как звуки из другого мира, едва отпечатывались в ее сознании.

— Извиняться не нужно, — насмешливо разрешил Агостино. — Я понял вас гораздо раньше. Вы холодны и неприступны. Каждый раз, когда вы с Эстебаном показывались на публике, я видел ваше стремление быть при нем. Должно быть, это забавно в спальне…

Кимберли ощутила легкий холодок вдоль позвоночника. Ее разрывало от желания впиться ногтями в это красивое лицо. Она хотела убить Агостино. Кимберли не доверяла голосу. Ее волновало другое: никогда прежде она не испытывала столь всепоглощающей ярости.

— Для меня всегда было очевидно, что Эстебан работает на публику. Ему хотелось похвастаться при каждом удобном случае: «Посмотрите! Вот и я с красоткой вдвое выше меня ростом и втрое моложе», — ядовито продолжал Агостино. — Полагаю, он не часто прибегал к интимным развлечениям. Все-таки годы уже не те…

— Вы… да вы… самый отвратительный и мерзкий человек из всех, кого я знала! — воскликнула Кимберли и повернулась к собеседнику спиной.

— В конечном итоге вы только выиграете. Вам необходим кто-нибудь вроде меня. — Две сильные руки железной хваткой опустилась на ее хрупкие плечи и с силой развернули.

— Вы мне нужны так же, как дырка в голове! — выругалась Кимберли, пытаясь вырваться на свободу. — И уберите ваши руки… Я не люблю, когда меня лапают!

— Зачем же так сердиться? Мне придется напомнить вам о ссуде, — спокойно произнес Агостино. — Я уже все обсудил с адвокатом Бартлеттов. Разумеется, я рассчитываю на ваше понимание.

Упоминание о передаче долга ледяным душем остудило гнев Кимберли. Лихорадочный румянец на щеках сменился восковой бледностью. Кимберли тупо изучала потертый ковер у его ног.

— Вас надули. Я не могу погасить ссуду… прямо сейчас. Я даже не в состоянии уплатить часть ее, — произнесла девушка.

— Не стоит делать из мухи слона, — картинно вздохнул Агостино. — Сядьте, иначе вы упадете. Я уже заверил вас, что не собираюсь требовать погашения долга немедленно. Между прочим, могу я спросить, зачем вам понадобилась ссуда?

— У меня возникли финансовые затруднения, вот и все, — уклончиво ответила Кимберли, как всегда защищая отца. Она подозревала, что человеческие слабости непонятны господину Мангано и вызовут лишь гримасу отвращения. Измученная и пристыженная, Кимберли откинулась на спинку кресла.

С первого момента она не ожидала ничего хорошего от визита Агостино Мангано. Он завладел частью ее, как до последнего времени Эстебан. Только нынешний владелец не станет довольствоваться игрой напоказ. Кимберли не ввели в заблуждение ни его заверения, ни неожиданные нежные интонации в голосе. За последние десять минут Агостино превратил ее в лепечущую, визгливую развалину и теперь сменил повелительный тон на сочувствующий.

— Я не обсуждаю денежные вопросы с женщинами, — тихо произнес Агостино. — И не хотел бы отступать от своих принципов.

Агостино Мангано — миллиардер, само олицетворение щедрости. Кимберли передернуло. Он когда-нибудь смотрел на себя со стороны? Ей довелось присутствовать на деловом совещании, возглавляемом им. Незабываемое впечатление. Король и трепещущие подданные. Они вели себя так, словно в любую минуту Агостино мог вскочить и заорать: «Казнить всех!». Взрослые мужчины потели и заикались в его присутствии, сжимались, когда он рассматривал их предложения, впадали в панику, стоило ему только нахмуриться. Агостино терпеть не мог дураков.

Он обладал блестящим умом, хитростью, способностью к манипулированию. Он все и вся держал под контролем. Эстебан Бартлетт, напротив, был вполне безобиден. Кимберли справлялась с ним. И Эстебан, надо отдать ему должное, никогда не строил из себя ее единственного защитника в этом враждебном мире. Однако теперь на горизонте замаячила реальная угроза.

— Я знаю, откуда вы приехали, — услышала Кимберли свой громкий голос и вновь подняла голову.

Черные глаза Агостино внимательно наблюдали за ней.

— Тогда к чему весь этот спектакль?

Кимберли нервно сглотнула. Ее напугало приближение новой волны неукротимой ярости. Своим заявлением она рассчитывала поставить его на место, заставить отступить. Кимберли хотела показать, что у нее хватило ума разгадать его тактику. Кнут и пряник. Железная рука в бархатной перчатке.

— Как насчет ужина сегодня вечером? — спокойно предложил Агостино. — Мы сможет поговорить. Вам нужно время, чтобы все обдумать.

— Мне не нужно никакого времени. — Кимберли заглянула в темные бездонные глаза и испытала странное чувство, словно земля качнулась под ногами. Ее ресницы гневно взметнулись, брови сурово сдвинулись. Она покачала головой: длинные золотистые локоны, похожие на шелк, заструились по плечам. — Я не буду вашей любовницей.

— А я об этом и не просил.

Циничный смешок сорвался с ее губ. Кимберли порывисто встала.

— Нет необходимости быть столь откровенным. Естественно, я не думаю, что вы готовы предложить мне нечто более респектабельное. Поэтому я не намерена обсуждать эту тему, — решительно заявила девушка. Она постаралась сфокусировать взгляд на напольной вазе. Во рту пересохло, и Кимберли инстинктивно облизнула кончиком языка верхнюю губу. — А вот умеете ли вы проигрывать, мистер Мангано?.. Думаю, что узнаю об этом достаточно скоро…

— Я никогда не проигрываю, — резко выдохнул Агостино. — И я очень настойчив. Если вы приняли окончательное решение, я, разумеется, не стану тратить время на преследование, но, вне всяких сомнений, захочу вас еще сильнее.

Кимберли вздрогнула. Атмосфера в комнате накалялась. Ее взвинченные нервы уловили крошечные импульсы тревоги. Она намеренно смотрела в сторону, но через какое-то время взгляд невольно вернулся к Агостино и попал в плен его неотразимых глаз.

— И я буду зол на вас, — предупредил он. В хриплом голосе зазвучали интимные нотки. Он медленно подошел ближе. — Вы не заставляли Эстебана пройти через столь тяжелые испытания… Почему со мной по-другому? Я могу доставить вам больше удовольствия, чем он. Я знаю, что нравится женщинам. И знаю, что сделать, чтобы такая женщина, как вы, почувствовала себя обеспеченной и оцененной по достоинству.

Словно ребенок, подошедший вопреки запретам слишком близко к огню, Кимберли подпала под воздействие его гипнотической энергии. Сердцебиение участилось, кровь горячими мощными волнами заструилась по венам. Страстное желание, доселе незнакомое, волнующее и пугающее одновременно, овладело ею.

— Агостино?.. — прошептала Кимберли как во сне. Голова кружилась, мир вокруг казался нереальным.

Он подошел и властно притянул ее к себе.

— Как легко ты произнесла мое имя…

Кимберли повторила его снова. Как призыв, как мольбу…

В черных глазах блеснуло магическое золото ответного желания. Кимберли не узнавала собственного тела. Ее бил озноб, ноги стали ватными. Грудь под джинсовой рубашкой набухла, упругие соски резко натянули грубую материю, болезненно заныло внизу живота.

Внезапно раздался резкий стук. Кимберли и Агостино вздрогнули.

— Расслабься… Мяч попал в оконную раму, — сказал он. — И теперь мальчишки удирают со всех ног.

Кимберли его не слышала. До нее медленно доходил весь ужас происходящего. Агостино Мангано обнимал ее и собирался поцеловать. Но хуже всего, что каждая клеточка ее изнывающего от желания тела отчаянно жаждала этого поцелуя.