Родные по крови (СИ) - "Dreamer". Страница 45

Уложив Юлю в кровать, мужчина потрогал лоб дочери. Температуры вроде нет. Но ему очень не нравилось, как выглядела его девочка. Если, когда она проснётся, она не будет чувствовать себя лучше, он вызовет скорую.

Тишину в квартире прервал раздражающий дверной звонок и, чертыхаясь про себя, Игорь поспешил в прихожую. Посмотрев в глазок, мужчина усмехнулся, увидев за дверью незнакомую девушку. Открыв, он подметил, что незнакомка весьма красива и чем-то даже похожа на его дочь. Те же густые белокурые, вьющиеся локонами волосы, те же глаза, черты лица…Вероятно подруга.

— Здравствуйте, — Игорь слегка опешил, когда девушка поприветствовала его по-английски. И только потом до него дошло, что, наверное, это подруга Юли из Норвегии. — Скажите, здесь проживает Юлия Самсонова? Я не ошиблась?

— Не ошиблись, — с трудом Игорь заставил себя вспомнить иностранную речь. — Только она сейчас себя очень плохо чувствует и к тому же спит. Зайдите чуть позже.

— Это даже хорошо…в смысле, я к тому, что мне нужно поговорить не с ней, а с вами. Вы ведь Игорь Самсонов?

Мужчина удивлённо приподнял брови кверху.

— Да. А вы простите…

— Я Катрин Краус. Я понимаю, что моя фамилия вам ничего не говорит… Я дочь Руслана Синельникова. Его вы наверняка помните? Он биологический отец вашей…отец Юлии. А я выходит её сестра. Вот именно об этом мне бы и хотелось с вами поговорить.

Я открыла глаза, а точнее с трудом распахнула веки, когда в моё сознание начали пробираться шумные голоса, доносившиеся из кухни. В одном из них я узнала голос своего папы. Хриплый, по всей видимости, сорвавшийся от криков голос. Слов я разобрать не могла, по причине того, что моя голова просто разламывалась на части. Даже, когда мне с трудом удалось подняться на ноги, меня тут же качнуло в сторону. Перед глазами всё расплывалось в смутные туманные картинки. Потрогав лоб, я даже несколько удивилась, когда поняла, что температура у меня в норме. Скорее всего, сие головокружение сказывается обычным недосыпом и капитально съехавшими нервами.

Накинув халат поверх домашнего сарафана, который на меня видимо надел папа, я с трудом заставила себя пройти в кухню. Но, уже только переступив порог комнаты, мне снова показалось, что у меня начались какие-то галлюцинации. Мой папа отчего-то сидел на полу, возле подоконника и курил сигарету. Его пустой взгляд был направлен прямо на меня, но создавалось такое ощущение, что он меня даже не видит. А что меня больше всего потрясло и даже заставило несколько раз сильно зажмуриться, словно отгоняя от себя какое-то безумное видение, это сидящая за кухонным столом Катя. Она тоже направила на меня взгляд, как только я появилась в проходе кухни, но в отличие от моего отца её глаза не были пустыми, наоборот, в них читалось какое-то смущение и даже чувство вины.

— Игорь Сергеевич, я, пожалуй, пойду, ладно?

Сперва до меня даже не сразу дошёл смысл слов, которые девушка произнесла на чистом английском. Только после того, как Краус так и не дождавшись никакой реакции моего отца, встала со стула и, пройдя мимо меня, вышла из кухни, через пару секунд, после чего из коридора послышался звук захлопнувшейся двери, ко мне вернулась способность соображать. По крайне мере хоть как-то анализировать ситуацию.

— Почему ты не сказала?

Папа разрушил повисшую в комнате тишину первым. Он по-прежнему продолжал сидеть на полу и курить сигарету, а его взгляд оставался всё таким же пустым.

— Не сказала о чём?

Мой голос почему-то сорвался на шёпот. Я словно где-то глубоко в подсознании уже знала ответ на свой вопрос. Только сейчас я начала понимать, что происходит. Я осознала, что никакие у меня не галлюцинации и пару минут назад здесь действительно была Катрин Краус. Она разговаривала с моим отцом, и с нарастающим внутри меня ужасом, я, кажется, начала догадываться, о чём именно.

— Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. Почему ты скрыла, что встречалась…с Русланом?

Я чувствовала, что с каждой секундой мне становится всё хуже и хуже. Мне даже пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.

— Потому что не сочла нужным грузить тебя всяким бредом. Пап, я хочу, чтобы ты знал: девушка, которая сейчас была у нас — обыкновенная мошенница. Ей, наверняка, что-то от нас нужно, она…

— Она твоя сестра. То о чём говорил тебе…Руслан — правда.

Я уловила эти слова уже каким-то краешком сознания, потому всего через пару секунд после того как папа их произнёс, я потеряла сознание.

На этот раз открыть глаза мне было намного легче. Я даже смогла оглядеться по сторонам и понять, что я нахожусь в своей комнате, в своей постели. Выглянув в окно, я поняла, что сейчас, скорее всего глубокая ночь, что собственно подтвердили часы, стоявшие на моей тумбочке и показавшие уже половину пятого утра.

Попытавшись приподняться, я тут же была осторожно и вместе с тем настойчиво уложена обратно в кровать. Чьи-то руки придавливали мои плечи, и только через пару секунд я поняла, что это папа сидит на моей кровати и не даёт мне встать.

— Поспи ещё немного, сейчас даже пяти нет.

Слова папы до меня плохо дошли. Я по-прежнему продолжала бродить рассеянным взглядом по своей комнате и пыталась вспомнить, что именно произошло.

— Что случилось?

— Ты потеряла сознание.

Папа начал поглаживать меня по голове, словно успокаивая. Он часто так делал, когда я была маленькая.

— Потеряла сознание…почему?

Нет, я помнила последние слова отца до того как свалилась на пол. Правда, вверить в них мне не очень хотелось. Но сейчас, я так и не могла понять, что со мной происходит.

Папа молчал, и эта убийственная тишина становилась для меня просто невыносимой.

— Папа, в чём дело? Что происходит?

— Ты упала в обморок, мне пришлось вызвать врача… Я не совсем уверен, тебе нужно завтра записаться на приём к….В общем, есть подозрения, что ты ждёшь ребёнка.

Я молчала. Несколько секунд я не могла выдавить из себя даже звука. Я совершенно не понимала, что сейчас чувствую. Какие эмоции меня переполняют.

— Ребёнка…? Нет, это невозможно!

Папа улыбнулся. Как-то грустно и рассеянно. Заправив выбившуюся прядь волос мне за ухо, он тихо произнёс:

— Ты уже взрослая девочка и это вполне возможно.

Я тут же нырнула под одеяло, зарылась в нём с головой. К щекам прилил румянец. Мне стало не просто стыдно. Я чувствовала себя такой…такой нашкодившей девчонкой, что меня разрывало, раздирало на мелкие кусочки от жгучего стыда.

— Нет! — я резко откинула одеяло, подскочив на постели. — Этого не может быть! У меня…давно никого не было.

— А давно это сколько?

Папин голос был мягким успокаивающим. Он словно старался не спугнуть меня, не задеть каким-нибудь грубым словом, но от этого легче не становилось. Я прекрасно помнила ту ночь, после которой я и решилась сбежать в Норвегию….Тогда с Артуром мы были близки в последний раз. И это было…

— Больше двух недель назад.

Папа улыбнулся, рассеянно взъерошив волосы.

— Ну, это действительно целая вечность.

К моим щекам снова прилил румянец. Я опять попыталась спрятаться под одеялом, но на этот раз папа меня удержал.

— Юля, давай поговорим…

— Этого не может быть. Что там тебе наплёл этот врач? Как он мог заявить, что я беременна, если…

— Успокойся, никто с точностью ничего не говорит. Завтра сделаешь тест, сходишь на приём к гинекологу и всё узнаешь наверняка. Не паникуй раньше времени. И я сейчас хочу поговорить о другом. Всё равно ты теперь уже не уснёшь, и я думаю, будет лучше сказать всё сейчас, пока я хоть как-то морально к этому настроен. Дочка, я надеялся, что ты никогда этого не узнаешь. Но в связи с последними обстоятельствами, похоже, нам всё-таки придётся заглянуть в глубокое прошлое. Ты только не злись, но я прочёл записку, которая предназначалась Артуру….И не бойся, она до него дошла. Но по её содержанию я понял, что в данной ситуации у меня только один выход. Похоже, как бы тяжело мне не было, пришло время раскрыть все карты.