Рокировка. Шах - Долгова Галина. Страница 31

Глава 11

Уснуть мне больше не удалось, и оставшиеся до завтрака два часа я просто пролежала, глядя в окно и раздумывая над своей идеей, потому в столовой появилась хмурая и злая. И, естественно, вид двух близняшек-блондинок, вылизывающих моего супруга прямо за столом, радости мне тоже не доставил.

– Так понимаю, это – те самые «еще две»? – буркнула я, без разрешения усаживаясь за стол. Муж прищурился и пристально уставился на меня, откинувшись в кресле.

– Ты плохо выглядишь, – констатировал он.

– Хуже, чем обычно? – поинтересовалась я, сама наливая себе чай и не обращая внимания на удивленные взгляды присутствующих за столом. Не ожидали? Думали, я теперь тенью буду бродить и бояться выходить из спальни. Да как бы не так!

– Да, – скрипнул он зубами.

– Ничего удивительного. Новое место. Плохое настроение. А чем хуже у меня настроение, тем страшнее я становлюсь, – пояснила, прямо посмотрев в глаза супругу, с удовольствием отмечая в них шок от моих слов.

– Целитель поможет.

– Чем? Это ведь не болезнь.

– Да? И что же тогда испортило вам настроение?

– Разочарование, конечно, – пожала я плечами. – Магистр, когда убеждал принять ваше предложение, описывал всех эйдэйрсов весьма аристократичными, тактичными и умными людьми, а их дома – как венец вкуса, манер, чистоты и порядка.

– Да? И что же из всего вышеперечисленного вас разочаровало? – лик мужа посмурнел. Смешно, но я почему-то даже мысленно не могла назвать его по имени. Муж – это какое-то безликое существо, а вот давая имя – даешь существу личность. А к личности волей-неволей испытываешь какие-то чувства. Так что пусть будет просто «муж», «супруг», «он», «эйдэйрс», да как угодно, но только не по имени.

– Всё, – отрезала я и с удовольствием откусила от тоста. – Впрочем… кухарка у вас вполне приличная, и продукты на удивление свежие. Это радует. Хоть с этой стороны проблем со здоровьем не будет.

– А с какой будут? – попался на удочку муж.

– С вашей, конечно же. Прежде чем мы начнем пытаться делать детей, вам стоит обратиться к целителю. Половые болезни – самые страшные и могут передаваться по наследству, а мы же оба хотим, чтобы ребенок был здоровым. Ведь так?

– Что… ты… сказала? – прошипел блондин, и я поняла, что сейчас будет буря.

– А что непонятного? Вы хотите здорового ребенка? Я тоже. Но ваши беспорядочные половые связи… нет, вы как знаете, но сначала стоит обследоваться, а то мало ли…

Договорить я не успела. Волна ярости просто шибанула, скидывая меня со стула и взметая юбку на голову. Кажется, я перешла допустимую грань, но и терпеть не собиралась. К тому же… в данном случае определенный риск оправдывал разбитые локти и отбитую спину.

– Что ты сказала? – голос мужа перешел на рык, и, открыв инстинктивно закрывшиеся глаза, я увидела надвигающуюся грозу в виде вставшего со стула супруга.

– У вас еще и проблемы со слухом? Печально. А как же целители? Неужели…

– Заткнись! И быстро извинись, дрянь!

– И не подумаю! – рявкнула я в ответ, наконец-то поднимаясь с пола. Помочь мне, естественно, никто не поспешил, а в объемных юбках встать самой было трудновато. Да, похоже, от меня такого и не ожидали.

– Я сказал – проси прощения! И на колени, чтобы лучше усвоила!

И вот тут шутки закончились. Камень на шее внезапно потяжелел и начал давить вниз, словно пригибая к земле. В голове все поплыло, легкая тошнота и боль в висках лишали четкости мышления и силы воли. Что-то внутри буквально требовало подчиниться, упасть на колени и заскулить, вымаливая прощение…

Вот только я на такое пойти не могла. Даже ради собственной жизни. Возможно, будь я обычной и расти в другой семье, я бы четче осознавала, ради чего можно потерпеть, а ради чего – нет, но я слишком долго жила, отвоевывая себе право на место под солнцем. И не настолько хотела жить, чтобы позволить себе согласиться на меньшее. Я готова умереть, но не унизиться… и не потому, что я такая принципиальная и гордая… Все гораздо банальнее – слишком часто меня унижали, чтобы я еще и делала это сама.

Зато теперь все стало на свои места. Сила обряда вынуждала подчиниться, действительно делая жену рабыней мужа. Но из-за моего обмана воздействие было неполным, хотя и того, что я чувствовала, вполне хватало. Теперь главное было не показать, что принуждение подействовало не полностью.

Со всей силы закусив губу, почувствовала резкую боль и теплый ручеек, который потек по подбородку. Это немного отрезвило, и я даже смогла вскинуть голову, чтобы он увидел мои глаза, а главное, выпустить чистую силу, сметающую со стола тарелки и бокалы. Вскрики девиц, мат мужчин, звон посуды и глухие удары падающих тел и мебели, треск стекла…

Удивленный, даже шокированный взгляд мужа – последнее, что я успела увидеть. Кажется, я умудрилась не просто перейти грань, но еще и потоптаться на ней. Взбешенный супруг, прищурив яростно пылающие глаза, не удержался и со всей силы чем-то в меня запустил. Ударная волна просто смела меня, я лишь успела ее чуть сгладить… для окружающих. Смешно, но в какой-то момент я четко ощутила, что могу не просто устоять на месте, но даже отразить атаку. Вот только в данной ситуации мне это было не нужно, и, глубоко вздохнув, я опустила щиты, чувствуя, как в голове взрывается сверхновая и перед глазами наступает тьма.

Солнечный луч скользнул по глазам и замер на щеке, щекоча ее, словно перышко. Невольно улыбнувшись, я приоткрыла глаза, впитывая последние теплые лучики, и потянулась, чтобы тут же тихонько заскулить.

– Осторожно, госпожа, вам пока нельзя шевелиться.

Ната. И что, интересно, экономка делает у меня в комнате? Приоткрыв глаза, я уставилась на неловко замершую женщину. Она стояла, не зная куда деть руки, и неловко переминалась с ноги на ногу, судорожно что-то ища глазами. У нее за спиной маячил поднос с тарелками, источавшими пряный аромат.

– Ната… Доброе утро? – голос сам перешел в вопросительные интонации.

– Да, госпожа. Вы проспали почти сутки. Чего-то желаете?

– Попить и поесть, – вымученно улыбнулась я, чувствуя тяжесть и боль во всем теле.

– Конечно-конечно, – засуетилась она, помогая сесть и переставляя поднос мне на колени. – Как вы себя чувствуете?

– Не очень, – честно призналась я.

– Господин вчера хотел прислать вам целителя, но вспомнил, как вы говорили, что еще пару дней к вам нельзя применять магию, – внезапно проговорила женщина, а я невольно задумалась, к чему бы это? Попытка оправдать хозяина? Или это хозяин пытается замаскировать свою жестокость?

– Да, он прав. Кстати, а почему вы здесь?

– Ну как же… – экономка даже обиделась. – Вы же без сознания, надо, чтобы кто-то присмотрел… накормил. И хозяин велел его тут же позвать, как вы проснетесь и поедите.

– Не обижайтесь, – я улыбнулась ей. – Просто, уверена, у вас и так слишком много обязанностей, чтобы еще сидеть подле меня. Приставили бы какую-нибудь служанку, и все.

– Да как же! – всплеснула руками Ната. – Как же… служанку? Мне не тяжело!

– И я благодарна вам, честно. Просто мне неловко нагружать вас, Ната. К тому же, – я внутренне замерла, – мне ведь положена личная горничная, разве нет?

– Конечно! Просто вы же еще не видели девушек, как же вы выберете-то…

– А мы знаешь, как сделаем? Ты присылай мне по две девушки каждый день, а я присмотрюсь к ним. Какая понравится, ту и оставлю.

– Хорошо, госпожа. Пожелания есть?

– Да. Пусть будет молодая, чтобы могла бегать по моим поручениям, и без мужа и детей, чтоб могла и по вечерам задержаться и с утра пораньше прийти. Но только блондинок тех не присылай, хорошо?

– Конечно! Я и не подумала бы! – женщина вполне искренне возмутилась. Ну-ну, приказал бы хозяин, и прислала. А то и сама бы решила повредничать. Думает, я уже забыла, как быстро она вчера перешла с госпожи на эйсу? Это сейчас то ли напугалась, то ли господин решил сбавить обороты.