Купаясь в солнечных лучах. Часть 2 - Зелиева Рина. Страница 16

- Вы видели какие у его бабы ноги волосатые? - заливалась я нервным хохотом. - Как у газели. Это у Пашки такой эталон красоты, видать. А я то, глупая, все догнать не могла, чем ему не угодила? Они же в ребенке все чувство прекрасного погубят с такими канонами.

- Это все, что тебя волнует? - рыкнул Слава.

Даже его зачерствевшее в боях мужское сердце дрогнуло от недавно произошедшей у него на глазах сцены.

- Слав, не ори на нее,- попросил его Шурик. - Не видишь, и так девчонке хреново.

Азара в городе не было, да и не особо нужен он мне был. Все равно дергается, как кукла на веревочках, ведомый опытной рукой кукловода. Арсена посоветовали искать в одном из популярных в их кругах клубов. Пришлось разделиться: список получился внушительный. Наведываясь в третий по счету, я обнаружила Арсения, развалившегося на диване в компании длинноногих ярко разукрашенных девиц свободного поведения и его нескольких пьяненьких то ли дружков, то ли партнеров по бизнесу, капающих слюнями на одну из танцовщиц гоу-гоу, извивающуюся перед ними, и напрочь позабывших про липнувших к ним девок.

Арсений не стал выкобеливаться, и я в который раз отметила себе, что означает для человека разница в социальном уровне и положении в обществе. Это особенности поведения, психологии, стиля и образа жизни. Но, к сожалению, на какой бы ступени социальной лестницы не стояла эта человеческая особь, это никаким образом не сказывается на духовности и нравственности. Статусность, похоже, наоборот уничтожает всякое там благородство и моральные принципы. И Арсен вскоре еще больше убедил меня в правоте моих мыслей.

Он поднялся со своего места, оттолкнув виснувшую на нем губастую брюнетку, и отрывисто бросил:

- Дальше без меня.

Подскочил ко мне, схватил за руку и куда-то поволок. Немного опешив от такого напора, я не сопротивлялась. Протащив меня, всю такую удивленную и озадаченную, по длинному узкому коридору, Арсен втолкнул мою ошалевшую персону в одну из комнат в его конце. Войдя следом, он запер за собой дверь. Я огляделась: мы очутились в большой бильярдной. Посреди помещения стоял стол для игры в русский бильярд, ярко освещенный рядом расположенных над ним ламп. Мягкая мебель, столики и бар довершали обстановку.

Я резко развернулась, попятившись от мужчины, пытаясь как можно больше увеличить расстояние между нами. Такое начало не предвещало ничего хорошего. Что он еще задумал? Рожa у него былa миловиднaя до неприличия, на ней играла подозрительная улыбочка. Глаза Арсения как-то нехорошо блестели. Темно карие бархатные, изогнутые ресницы и пронизывaющий прищур… Он уже успел прилично набраться. Да что там прилично: я еще никогда не видела его таким пьяным. Упершись задом в стол, остановилась. Дальше было отступать некуда. Только все равно зря. Арсен стремительно двинулся в мою сторону. Подойдя вплотную, облокотился о бортик стола так, что я оказалась между его рук. Наклонился ко мне, втягивая носом, словно зверь, почуявший добычу. Внутри меня все застыло. Агрессивный настрой сменился растерянностью. Стараясь отодвинуться от него, я отклонялась все дальше, опираясь на руки позади себя до тех пор, пока не поняла: еще немного, и я распластаюсь на зеленом сукне. Дыхание мужчины опаляло грудь и шею. Запах алкоголя смешивался с ароматом дорогой парфюмерии. Весь такой, как всегда, элегантный, безупречный.

Губы Арсения коснулись моей кожи. Я озверела.

- Арсен, сволочь, верни моего сына. Отыграй все назад, и я отдам тебе эти гребаные акции. Подавись.

- Фу! Как грубо, - насмешливо протянул Арсений. - Такая милая девочка и такие плохие слова говорит.

- Когда ты успел стать таким чувствительным? Или мания величия жить спокойно не дает? Амбиции до такой высоты взметнулись, что в твоем присутствии дворцового этикета следует придерживаться? - яд сочился из сердца и капал с губ.

- Зайчонок, - мужчина пропустил поток нападок мимо ушей, - боюсь, одних акций теперь будет недостаточно.

Он провел тыльной стороной ладони по моей щеке, а я икнула от неожиданности. Решил поиздеваться, гаденыш. Неповторимое лицо со скульптурными чертaми и нaглым взглядом приблизилось к моему.

- Чего ты хочешь еще? Чего тебе для счастья не хватает, милый? - со всем возможным ехидством спросила у него.

- Тебя… Хочешь, как когда-то? Тебе нравилось. Знаю. До одури нравилось…

- Ик…

Последующие два ика перешли в истерический хохот. Опять он за свое. Вот упертый.

- Да я лучше под трамвай лягу, - выдавила сквозь всхлипы. - До сих пор не могу понять, как я вообще могла с тобой тогда связаться? Ты, как сладкий пирожок: аппетитный манящий, только порченный. Сожрешь с голодухи, а потом блевать тянет.

Глаза Арсена стали колючими, губы оскалились в злобной ухмылке, которая сулила мне муки ада.

- Зря ты так, малышка. Я по-хорошему с тобой хотел. Но ты не хочешь так, да? Забыла, как орала, скулила, корчилась от кайфа, который ловила подо мной? Который дарил тебе я? Напомнить?

Он резко развернул меня, согнул пополам и обездвижил, придавив рукой к столу. Я взвизгнула и принялась брыкаться. Пальцы Арсена переместились со спины мне на шею, сдавив ее, и я чуть не задохнулась. Другой рукой он старался справиться с моими узкими джинсами, которые плотно прилегали к телу. Стянуть их было задачей не из легких.

- Риз убьет тебя. За все сразу. За все, что натворил, - пыхтела и всхлипывала я, не переставая сопротивляться, но получалось не очень.

- Разузнала, значит? Зерах - умный мужик. Не зря свой хлеб ест. Но персонал выбирать никогда не умел. Отсюда все его беды. А твой Риз сдохнет в своей пустыне. Рискнет сюда сунуться - сразу повяжут. На зоне сгниет. - Рычал Арсен, все больше распаляясь. - С тебя же давно пора спесь сбить. Зарвалась, девочка, заигралась. Уже не такая смелая, без своих защитников? Ничего. Ты у меня скоро ласковая станешь, ручная, как кошечка.

Чувствуя, как мой зад медленно, но верно оголяется, я в отчаянье завизжала. От обиды и унижения слезы брызнули из глаз, стекая по щекам и капая на зеленое сукно. Справиться с крупным мужчиной спортивного телосложения не было никакой возможности.

- Арсен, - жалобно простонала я, - пусти. Меня сейчас вырвет. - Он услышал, замер. - Меня правда сейчас вырвет, - для пущей убедительности я дернулась, изобразив спазм.

Мужчина отпустил мою шею, и я обессилено сползла на пол, трясясь и растирая по лицу слезы, пытаясь привести одежду в порядок. Арсен рывком поставил меня на ноги и прижал к себе.

- Поехали ко мне, - жарко шептал он мне в ухо покрывая шею жесткими поцелуями. - Я хочу тебя. И ты будешь моей.

- Нет. Нет. Нет, - повторяла я, как заклинание, понимая, что чем больше противлюсь ему, тем больше в нем разгорается азарт.

Оплетая пaутиной своего неистребимого шaрмa, он обладал способностью очаровывать окружающих. Как много людей обманывались в нем. Он был слишком пресыщен женским вниманием, зажрался. Все девушки к его услугам. К отказам он не привык. Вот его и тянет к тому, что недоступно.

Губы Арсения впивались в мой рот, жестоко, поглощая, насилуя, терзая. Одной рукой он с силой удерживал мою голову за затылок, другой крепко до боли сжал ягодицу, притягивая к себе. Свидетельство его желания я ощущала животом, и эта твердость уничтожала все мои надежды вырваться из цепкой хватки Арсена. Но прежде, чем перестать сопротивляться, я все же должна была предпринять еще хотя бы одну попытку освободиться, пока еще оставались какие-то силенки.

Почувствовав, что я расслабилась, он ослабил захват. Тогда я дернулась, исхитрившись пнуть его, рванулась, что было мочи, но безрезультатно. Злость от осознания собственной слабости вспыхнула, как пламя костра. Мы ожесточенно боролись. Точнее я боролась, а мужчина со смехом легко подавлял бунт, играя со мной, как кот с мышом, забавляясь моей беспомощностью.

- Отпусти ее, - вместе со стуком сорванной с петель двери прогремел голос Славы.

Воспользовавшись тем, что Арсений отвлекся на внезапно возникшую помеху для исполнения касаемых меня планов, я, наконец, вырвалась и с облегчением рухнула в надежные дружеские объятия Славика. Ноги подкашивались. Он отстранил меня и двинулся на Арсена, а я повисла на своем друге мертвым грузом.