Идеальный вальс - Грейси Анна. Страница 12

Хоуп разрывалась на части. Одна ее половина желала знать о нем любую, даже самую незначительную информацию. Другая – требовала игнорировать все эти сплетни и самой заняться распутыванием его тайн, и пускай это займет несколько больше времени. Сплетни никогда и ни о ком не отзывались положительно. Но Хоуп было понятно, что остановить компаньонку не удастся, тем более что это входило в ее прямые обязанности – проверять такие вещи.

Фейт прервала мысли сестры.

– Бедный дядя Освальд, он выглядит таким разгоряченным, зато леди Гасси словно и не танцевала вовсе. Пойдем Хоуп, спасем бедолаге его мужскую гордость.

Фейт взяла сестру под руку, и они направились туда, где стоял их покрасневший опекун, изо всех сил старавшийся не пыхтеть.

Леди Августа Монтигуа дель Фуэго изящно обмахивалась эбеновым [32] веером. Как только девушки приблизились, она заговорила:

– Хоуп, дорогая, какого великолепного огромного зверя ты заполучила для вальса. Ах, как же мне нравятся такие высокие, смуглые, таящие в себе опасность мужчины. А его плечи... – она вздохнула со знанием дела. – Если бы было возможно сбросить хотя бы половину моих лет, я бы перехвалила его у тебя, ты же знаешь. Он оправдал твои ожидания?

Дядя Освальд почувствовал себя оскорбленным. Леди Гасси подмигнула Хоуп. Та улыбнулась в ответ.

– Он... более чем интригующий.

Фейт удивленно на нее посмотрела.

Леди Гасси вызывающе вскинула брови:

– Интригующий – мне нравится, как это звучит. Он напомнил мне моего второго мужа, аргентинца. Он тоже был огромным, смуглым, задумчивым мужчиной... – она мечтательно вздохнула. – И дьяволом в пос... – она поймала взгляд своего чичисбея [33] и своевременно исправилась: –... когда вспыхивала страсть.

– Гасси! – воскликнул дядя Освальд.

Леди Августа невинно ответила, что это чистая правда.

– О, ну да, у него действительно был очень вспыльчивый характер. – Прикрывшись веером, она бросила взгляд на двоюродного дедушку девушек и добавила самым нежнейшим тоном: – Освальд, вы такой же... страстный, как и он. – И она быстро-быстро захлопала ресницами.

Фейт и Хоуп захихикали. Дядя Освальд сделал попытку нахмуриться, но был настолько рад неуместному комплименту, что лишь нерешительно дернул бровями. Он покраснел так сильно, что Хоуп испугалась, не взорвется ли он сию же минуту.

– Что-то здесь очень жарко, – торопливо проговорил он. – Давайте выйдем на улицу и немного подышим свежим воздухом.

На этот раз хихикнула леди Гасси. Хоуп подхватила под руку дядю Освальда, а Фейт – леди Гасси. Эта женщина, перешагнувшая через свой пятидесятилетний рубеж, не обладала и крупицей благопристойности. Ни для кого не являлось секретом, что дядюшка Освальд последние два года пытался заставить ее выйти за него замуж, но леди Гасси пока еще не была готова связать свою судьбу с кем бы то ни было. Она уже дважды теряла мужей, напоминала леди Гасси своему поклоннику, и если ему это ничего не говорит, то ей говорит о многом. Впервые в жизни она наслаждалась положением вдовы и находила его очень приятным.

Хоуп даже слышала, как однажды леди Гасси говорила дяде Освальду, что он может оставаться и веселиться рядом с нею, сколько его душе угодно, но замуж она за него не пойдет. Раньше, Хоуп и Фейт часто обсуждали, означает ли это, что леди Гасси и дядюшка Освальд – любовники.

Теперь Хоуп в этом не сомневалась и, взглянув на сестру, поняла, что та, скорее всего, думает также. Это было довольно шокирующе – в их-то возрасте! Хотя с другой стороны, если они нравятся друг другу, то ей все равно.

«Как же прекрасно все еще любить, когда ты уже немолод», – с тоской подумала Хоуп. Она так давно ждала своей любви. Бывали дни, когда пустота, боль и отчаяние охватывали ее настолько сильно, что от этого ей становилось невыносимо.

Нельзя сказать, что она не делала попыток влюбиться. По крайней мере, Хоуп старалась. Прошлые два сезона она танцевала с сотнями мужчин, поощряя их улыбками и с воодушевлением выслушивая их россказни о мнимом героизме или душераздирающих напастях. Они осыпали ее комплиментами, дарили цветы и небольшие подарки. Некоторые из них сделали ей предложение. Они целовали ей руки, а кое-кто осмеливался поцеловать в губы, но ни один из них не покорил ее сердце.

Она посмотрела через всю комнату, где мистер Рейн наклонился к протянутой руке леди Элинор, и нахмурилась. Леди Элинор, снова?

***

Себастьян чувствовал, что она за ним наблюдает, но пытался не обращать на это внимание. Он здесь, чтобы ухаживать за леди Элинор. Из всех женщин в списке Мортона Блэка леди Элинор выделялась, словно как по заказу. Она была тихой и серьезной и обладала всеми качествами, что вызывали в нем восхищение. Он решил, что вести с ней беседу довольно легко: она ничего не имела против молчания, не ожидала от него комплиментов и эксцентричных выходок, призванных ее очаровать. Он совсем не умел этого делать.

Леди Элинор – довольно умная женщина. Все его разговоры с нею носили вполне разумный характер, что было для него большим облегчением. Он совершенно не понимал женщин. Ни одну особь женского пола. Вообще. Поэтому женщина, трезво смотрящая на жизнь, значительно облегчила его задачу.

И самое главное, ей ни в коем разе не удастся залезть ему в душу. Она явно была не из тех женщин, которые могут заставить мужчину страдать от любви. Себастьян решил, что данное обстоятельство только укрепляет его решимость на ней жениться. Леди Элинор полностью устраивает его в качестве будущей жены, со своей стороны, он будет хорошо о ней заботиться.

Он рассмотрел все кандидатуры и пришел к выводу, что она – наиболее подходящий вариант. Себастьян был не из тех мужчин, кто отступал от намеченных планов. Он все всегда доделывал до конца. И если возникали непредвиденные проблемы, он решал их и шел дальше.

Он посмотрел на другой конец комнаты. Его непредвиденная проблема хмурилась: бровки восхитительно насуплены, прекрасный подбородок вздернут, а алые губки, которые она задумчиво надула, словно созданы для поцелуев, хотя бы для одного поцелуя. После чего можно будет двигаться дальше.

Она стояла среди своей семьи и друзей в противоположном конце зала, теперь уже смеясь вместе с ними над какой-то шуткой. Между ними зияла пропасть, даже если это был полированный паркет.

Он слегка толкнул Джайлса, давая понять, что намерен уехать. За считанные минуты они попрощались с хозяйкой и покинули зал.

– Что случилось? – Спросил Джайлс, пока они ждали, когда им принесут пальто и шляпы. – Я думал, вечер тебе понравился.

– Вальс был ошибкой, – пожав плечами, сказал Себастьян и взял свое пальто. – Необходимо, чтобы мое ухаживание не слишком затянулось, насколько это возможно.

И если будет возможно, он должен как можно меньше встречаться с Хоуп Мерридью. Он забрал свою шляпу у слуги и надел ее на голову.

– Почему ты считаешь, что вальс был ошибкой, – Джайлс в щеголеватой манере надел свою, отделанную шелком, шляпу и повесил на руку трость. – Знаешь, тебе выпала большая честь быть выбранным на последний тур вальса. Да половина мужчин в зале отдали бы свои жизни за шанс оказаться на твоем месте.

Себастьян что-то уклончиво пробормотал. Он знал об этом. Но делал вид, что ничего не замечает. Воспоминания заставляли его сердце колотиться с бешеной скоростью. Вот почему последний вальс был ошибкой – из-за чертового сердцебиения!

Тем временем Джайлс продолжил:

– Мне показалось, что вы с мисс Мерридью вместе прекрасно смотрелись. Уверен, чуть больше практики – и ты расслабишься.

Они спустились по лестнице и вышли на холодный влажный воздух.

Себастьян продолжал хмуриться, но решил не объяснять Джайлсу, что дело вовсе не в его знании шагов вальса, а в том влиянии, что эта леди оказывала на его разум. И на его тело.

– То, что мы прекрасно смотрелись, не играет никакой роли.