Темное желание - Фихан Кристин. Страница 47

Не стоит перекладывать на меня свои промахи. Потребуется немало времени, чтобы исправить ошибки, которые ты допустил. Мне придется действовать незаметно, чтобы она ничего не поняла. И вообще, нужно убедить ее в том, что она не имеет права самостоятельно принимать решения.

В последних словах Джулиана была явная насмешка. Какой мужчина мог заставить Дезари повиноваться и исполнять его волю?!

В это время Барак вернулся на сцену. Он был спокоен и невозмутим, аккуратно причесан и безупречно одет. Джулиан почувствовал присутствие в зале Синдил, хотя сейчас она сделалась невидимой для человеческих глаз. Барак то и дело поглядывал в угол сцены, и Джулиан догадался, что Синдил там. Скорее всего, Барак притащил ее сюда. Он наверняка отказался бы выступать, если б не мог одновременно наблюдать за Синдил. Впрочем, нелегко защищать сразу двух женщин, оберегая их и от смертных убийц, и от поклонников, и от вампиров.

Наконец песня закончилась, и зал взорвался аплодисментами. Молодые девушки вскочили со своих мет в передних рядах и бросились к сцене, пытаясь прорвать цепочку охранников. Одна из них бросила Бараку красные шелковые трусики, но промахнулась, и они угодили прямо в руки невидимой Синдил. Та брезгливо подцепила их двумя пальцами и швырнула на гриф гитары Барака. Толпе показалось, что трусики сами собой взвились в воздух. Это вызвало новый всплеск эмоций, и в зале раздались одобрительные возгласы.

Синдил поднялась с места, чтобы уйти со сцены, но Барак бросился ей наперерез. Зрители поняли это по-своему. Им показалось, что Барак хочет подзадорить поклонниц, и в зале восторженно завизжали фанатки.

Синдил гневно сверкнула глазами.

— Ты не имеешь права говорить мне, что я должна делать и где обязана находиться. Как ты сам заметил, ты мне не брат. Мой брат — Дарий, и он не заставлял меня сидеть на сцене и смотреть, как ты их развлекаешь.

И она презрительно обвела рукой толпу визжащих в экстазе девиц.

— Не смей мне перечить, Синдил, — грозно предупредил Барак. — Мне плевать на то, что заставлял или не заставлял тебя делать Дарий. Я не позволю тебе скрыться до тех пор, пока не буду убежден в твоей безопасности. И ты станешь мне беспрекословно повиноваться.

Несколько секунд Синдил молчала и только вызывающе смотрела на Барака. Со стороны невозможно было понять, как она выйдет из ситуации.

— Прошу тебя, Синдил, — вмешалась Дезари, — не забывай про аудиторию. Не давай Бараку повод сердиться.

Синдил взмахнула длинными ресницами, отбросила за спину спадающие на грудь волосы и села, повернувшись спиной к Бараку. Было в ее поведении нечто царственное — так могла держаться особа королевской крови.

Музыканты заиграли веселую мелодию, Дезари запела, а Синдил начала машинально постукивать ногой в ритм музыке. Пожалуй, впервые за все время после нападения Сейвона. Синдил любила музыку, сама играла на всех инструментах, хотя предпочитала клавишные и ударные. Группе пришлось объяснить ее отсутствие на сцене тем, что она якобы уехала отдыхать и отпуск затянулся. Правда, они обещали, что в ближайшем будущем Синдил обязательно вернется.

Дезари вздохнула с облечением. Она понадеялась, что любовь к музыке вернет сестру к полноценной жизни. И подумала о Джулиане. У нее все эти годы были и семья, и любимое занятие. А Сейвидж оставался один. Ради брата и своего народа.

Но это уже позади, — послышался у нее в голове мелодичный голос. —  Теперь я отвечаю за тебя. Похоже, у меня нет выбора, и я стану вместе с твоим братом охранять тебя от этого сборища фанатов. А ведь вместо этого мне хотелось бы сгрести тебя в охапку и унести куда-нибудь подальше. Наша родина — Карпатские горы. Вот где нам место, а не тут, среди толпы смертных.

Милый мой.

Эти простые слова, полные любви и ласки, словно нежные пальцы Дезари, пробежали по его коже, зажигая в Сейвидже огонь страсти.

Джулиан сглотнул. На его лице не отразилось ничего. Он продолжал сканировать толпу зрителей, ощущая внутри такой знакомый и желанный пожар…

Глава 13

Джулиан взял Дезари за руку, и они направились в лес. Бесконечный концерт все же закончился, хотя после него ей и музыкантам пришлось, к величайшему сожалению Сейвиджа, еще долго беседовать с журналистами и поклонниками. Это продолжалось далеко за полночь. Теперь он внимал ночной тишине в горах, легкий ветерок уносил прочь звуки толпы, окружавшей на каждом концерте его Спутницу жизни. Теперь Сейвидж вовсе не был уверен, что сможет долго выдерживать напряженный гастрольный график. А ведь Дезари настаивает на продолжении карьеры. Карпатцу непросто выносить присутствие стольких мужчин рядом с его избранницей. И все же Дезари почему-то решила, что он смирится и примет все как должное.

— Ничего подобного! — возразила Дезари. — Никогда не думала, что ты покоришься своей участи. Я отлично понимаю, что тебе это дается нелегко. Однако я ценю, что ты уважаешь мой выбор.

Он удивленно поднял брови.

— Неужели ценишь? — хмыкнул Сейвидж, боясь рассмеяться. — Главное, ты кажешься искренней, как будто говоришь от всего сердца.

Она сжала его ладонь.

— Конечно, я не лгу. Я прекрасно понимаю, как тебе непросто, но, видишь ли, это моя жизнь, и прожить ее по-другому я не могу.

— Только еще один век, cara. Даю тебе только один век на эту блажь, не больше.

Дезари рассмеялась.

— Ты действительно так решил?

— Я, конечно, все понимаю, — вздохнул Джулиан. — Но и ты учти, что мое сердце может не выдержать. Ведь я каждый раз вынужден наблюдать, как вокруг тебя увиваются фанаты! Я с трудом сдерживаюсь. А есть еще вампиры! Они на каждом углу подстерегают тебя и вашу вторую женщину.

— Синдил, — напомнила Дезари. — Ее зовут Синдил.

Джулиан почувствовал легкий упрек в голосе возлюбленной, глаза ее погрустнели. Дезари любила Синдил и очень переживала, что их дружба уже не такая, как прежде. Даже Джулиан не заставил ее забыть о страданиях Синдил. Дезари очень хотелось вернуть старые времена и увидеть Синдил такой, какой она была раньше. Даже волшебный голос Дезари не мог излечить душевные раны, которые нанес Синдил обратившийся Сейвон. Вернее, Синдил сама не хотела принимать ее помощь. Вот почему Дезари грустила: ей не оставалось ничего другого, как наблюдать за сестрой со стороны. А та все больше уходила в себя, стараясь избегать контактов с миром и с семьей.

Джулиан знал, о чем задумалась Дезари. В ее воспоминаниях он увидел прежнюю Синдил, задорную и озорную, смеющуюся, с искрящимися глазами. Вот Синдил обнимает Дезари, и обе хохочут над тем, как им удалось обвести вокруг пальца старшего брата и выкроить себе немного свободы. Вот они разрабатывают хитрый план, чтобы обмануть брата, и от души смеются над нотациями Дария, когда он застает сестер врасплох. А как дулся на Синдил Барак, когда ей удавалось от него улизнуть! Сестры дружили в течение долгих столетий и по-настоящему сблизились. К тому же в семье больше не было женщин, и они могли делиться самыми сокровенными мечтами и желаниями, страхами и сомнениями только друг с другом.

Джулиан склонил голову и зарылся подбородком в шелковистые волосы Дезари. Он любит ее. Любовь… Как часто люди произносят это слово, особенно не задумываясь над его смыслом. Для Джулиана любовь — это нечто святое. Дезари для него все — свет и радость, истина и красота. Целый мир — такой, каким он должен быть. С ней он ощущал гармонию, пребывал в умиротворенном состоянии духа. Его восхищали уверенность в себе Дезари и ее удивительный дар. Разумеется, любая карпатка обладает талантами, но почему раньше он этого не замечал? Видимо, большинство карпатских женщин, подчиняясь силе мужчин, не могли реализовать свои способности в полной мере. Но неужели они не понимали, что все силы мужчины-карпатца — темные? И как можно их сравнивать с тем светом, которые несут в себе женщины? Кроме рождения детей они способны на многое, например дать мужчине благословенный душевный покой. А что касается исцеления, то тут женщины давно превзошли мужчин.