Мистер Блэк (ЛП) - Мичел П. Т.. Страница 14
— Нет, я ждала этого гребаного момента.
Я ахаю от шока, когда его рот берет в плен мой, в поцелуй, заставляющий расплавиться даже кости. В следующую секунду он прижимает меня к себе слишком близко, словно вторая кожа, мой адреналин зашкаливает, посылая огонь по всему телу.
Его чувственная порка, должно быть, возбудила меня. Или, может, это просто все касается лишь самого Себастьяна: его соблазнительные слова, его напряженный взгляд, его волнующее собственническое удержание моего тела. Что он имел в виду, своим последним комментарием? И почему послышалась ярость и сожаление одновременно? Я отбрасываю свои спутанные мысли и обхватываю его за шею, притягивая его как можно ближе к себе, насколько я в состоянии это сделать. Я уже восемь лет мечтаю об этом великолепном мужчине, и я не позволю ему вот так уйти.
Себастьян стонет в мой рот, затем агрессивно скользит языком к моему, побуждая меня к ответу. Его электризующее воздействие вызывает покалывание во всем моем теле даже на стопах ног. Я сплетаю свой язык с его, он вздрагивает, углубляя поцелуй, но затем отстраняется, его лицо выражает повышенное отчаяние.
— Дайте мне что-нибудь. Что угодно.
Мольба в его голосе находит отклик в моей душе, потому что я испытываю отчаянное чувство, которое храню глубоко в себе с тех пор, как была маленькой девочкой. Наши пути пересеклись, когда мне было тринадцать, и тогда засиял крошечный лучик надежды в моей жизни, когда все вокруг рухнуло. В моем сердце и разуме он был «тем единственным» на протяжении восьми лет моих фантазий, и я совершенно не ожидала встретить его вновь. Я давала ему много имен в своих фантазиях, но «Себастьян» заставляет мои внутренности гореть.
Мне нравится его имя, оно подходит ему лучше всего.
И теперь, когда моя жизнь движется по восходящей, я хочу одного мужчину, чье кратковременное появление в моей жизни — значит намного больше. Этот человек помог мне сохранить веру много лет назад, хотя для меня это стоило огромных усилий. Пока я не встретила его, всегда чувствовала, что никому не нужна, и никто не заботится обо мне. Моя тетя была единственной, кто любил меня, потому что ей пришлось, так сложилась жизнь. Никому не было до меня дела: ни моей матери, ни моему отцу, ни Уолту и ни Хейзу. Никому.
— Скажи мне свое имя,— шепчет он в мою кожу, оставляя теплыми губами поцелуи на моей шее.
Я знаю, что сегодня ночью мы можем всё, поэтому я собираюсь сделать большее, прежде чем он исчезнет из моей жизни снова. Обняв его за шею, я вжимаюсь в его тело и отрицательно качаю головой.
— Никаких имен сегодня. Помнишь.
Он накручивает мои волосы на кулак, слегка дергает, чтобы я встретилась с его взглядом.
— Ты знаешь мое.
— Я не спрашивала тебя.
Он хмурится, ему не нравится такой ответ.
Прижимая свои губы к его шее, я медленно провожу ими до его подбородка.
— Я дам тебе нечто лучшее.
Он хрипит и захватывает мой подбородок своим большим пальцем.
— Мне нужно твое имя.
Освещение от бра начинает мерцать, потом потухает полностью, окутывая нас темнотой. Раскат грома сотрясает комнату.
Я облизываю свои губы и предлагаю ему выбор.
— Ты можешь получить мое имя или меня.
Он стоит спиной к окну, поэтому его лицо находится в тени. Мое озаряется вспышками молнии, но я чувствую его пальцы, поглаживающие мое бедро, и слышу его резкий вдох. Он не ожидал такого.
Сердце бешено колотится, но я совершенно ясно осознаю, что предлагаю:
— Мое имя или мое тело. Ты выбираешь. — Как только слова прозвучали, я задерживаю дыхание. Я не знаю примет он это или откажется от меня, ведь он ужасно властный, и его тяжело понять.
Задрав мой подбородок выше, он слегка, словно перышками, проходится подушечками пальцев вниз по моей шее к завязкам плаща, распутывая их.
Когда плащ падает к моим ногам, я медленно выдыхаю с облегчением — он предпочел не спрашивать имя.
Глава 6
По моей коже пробегают мурашки, пока он очерчивает изгибы моей груди над корсетом, затем его палец опускается между моими грудями, улыбка собственника появляется на его губах.
— Отдавая себя мне, ты позволяешь делать мне с собой все, что я захочу. Я не нежный, Скарлетт. Я требовательный. Мне нравится контроль. Я получаю удовольствие от тела... и освобождения.
— Ты говоришь, что не занимаешься любовью.
— Я трахаю... — отвечает он обычным тоном, медленно проводя пальцем по моей щеке. — Но всегда с удовольствием и для наивысшей отдачи. Взамен, я обещаю, ты будешь кончать до тех пор, пока не будешь умолять меня, чтобы я остановился, и даже тогда я буду продолжать.
Вспышка молнии, осветившая часть его лица, показывает быструю порочную улыбку.
Он говорит о предстоящем грубом сексе, нежно скользя пальцами по моей груди, затем начинает медленно расстегивать каждый крючок корсета, вытаскивая его из петельки.
— А мое стоп-слово? — спрашиваю я, затаив дыхание.
Он замолкает, рассматривая крючки.
— Используй его, если необходимо, — поймав мой взгляд, он возвращается к своему занятию, освобождая последние несколько крючков. — Но ты не будешь.
Это вызов или обещание? Мой живот трепещет от волнения, в то время как мой ум пытается сопоставить его агрессивные сексуальные заявления с его нежными действиями. Это настолько будоражащий контраст, что мои внутренности могут просто воспламениться. В следующую секунду мой корсет падает на пол, мои соски покалывает от возбуждения. Я с трудом сдерживаю стон от болезненного ощущения, не желая, чтобы он понял, насколько сильно влияет на меня. Даже трение о хлопковое платье не заставляет их быть такими чувствительными.
Я ахаю, когда он делает шаг прямо ко мне, его голос — чувственный ропот, вибрирующий напротив моей груди.
— К концу ночи я получу твое настоящее имя, — говорит он, полностью уверенный в себе, и уверяя в этом меня. — Я хотел предложить тебе сообщить его добровольно.
Он думает, что я невольно скажу ему свое имя? Удачи, приятель. Я не успеваю обдумать этот вопрос, потому что он скользит руками вверх по моей талии, захватывая соски между указательным и большим пальцами. Платье немного притупляет эффект, сейчас он сжимает их с достаточной силой, заставляя меня кричать в дымке удовольствия и боли. Он не отпускает меня, а продолжает равномерно сжимать их, оказывая раздражающее давление, потому что я начинаю пульсировать между ног, в самой глубине своего центра. Это мучительная боль, называющаяся мне-необходимо-освобождение-как-можно-скорее, становится еще невыносимее. Я хватаюсь за его твердый бицепс и начинаю задыхаться; ноги трясутся.
Когда я пытаюсь сжать ноги вместе, чтобы остановить мучительную пульсацию, он быстро скользит коленом между моих ног, раздвигая мои бедра. Чуть-чуть дотрагиваясь, его жесткие мышцы бедра задевают мой болезненный центр, он опускает голову, чтобы хрипло прошептать мне на ухо:
— Есть много других способов наказания.
В следующую секунду я придвигаюсь ближе к его бедру, надеясь ощутить его давление там, где мне необходимо, но он отводит свою ногу вне моей досягаемости. Я кусаю изнутри щеку и быстро понимаю, что мне нужно прислушаться к своей голове.
— Такая красивая, чертовски сексуальная, — бормочет он, продолжая сжимать пальцами мои соски. — Твое имя, — командует он.
Я отрицательно качаю головой, затем тяжело вздыхаю, когда он скользит пальцами вниз по моей груди. Даже сквозь материал невообразимое удовольствие разливается во мне.
— Ты кончишь прямо на этом месте. Я еще нигде не дотрагивался до тебя. Ты не должна двигаться. Не дотрагивайся до меня, кроме моих рук. Ясно?
— Но я не думаю, что могу… — я выдыхаю урывками, потому что удовольствие переходит в боль, распространяющуюся по всей моей груди. Он сжимает ее слегка, но эффекта достаточно, чтобы отбить желание что-либо отвечать.
— Не думай, просто делай, что я говорю.
Я хмурюсь, потому что не люблю, когда мне указывают, что делать, но его голос смягчается, превращаясь в бархатное мурлыканье: