Посейдон (ЛП) - Бэнкс Анна. Страница 6
— Давай позвоним ей.
— Ответит ли она с этого номера?
— Нет, но я позвоню и оставлю сообщение.
Он набирает 800 — номер, на покупке которого она настояла для липовой фирмы. Свою подставную компанию Рейчел называет "продажей гарантийных талонов для авто". Она почти никогда не отвечает на звонки. И лишь иногда перезванивает Галену.
Когда он слышит голосовую подсказку оставить сообщение, то произносит:
— Рейчел, позвони мне на этот номер, у меня нет своего сотового. Мне нужно узнать, чей это телефон, а так же оба имени владельца, если ты сможешь их достать. Да, и мне нужно узнать, где находится Джерси, и хватит ли у меня денег, чтобы его купить.
Когда он кладет трубку, Рейна вопросительно смотрит на него.
— Оба имени?
Гален кивает.
—Ты ведь знаешь, у доктора Миллигана два имени — Джерри и Миллиган.
— Ох. Верно. Я и забыла об этом. Рейчел сказала, у нее несколько имен в телефонной книге. Что это значит?
— Это значит, у нее столько имен, что никто не сможет узнать, кто она на самом деле.
— Наверное, в этом есть смысл, — бормочет Рейна, пиная ногами песок. — Спасибо за объяснение.
Телефон вновь зазвонил. На экране высветился скрытый номер.
— Привет, Рейчел.
— Приветик, котик. Я смогу узнать имя к утру, — произносит она и зевает.
— Я разбудил тебя? Прости.
— Ой, да ты же знаешь, я не против.
— Спасибо. А что насчет Джерси?
Она смеется.
— К сожалению, Джерси не продается. Если бы и продавался, его бы уже давно заграбастал мой дядя Сильвестр.
— Ладно, тогда мне нужен там дом. И возможно, еще одна машина.
Он отворачивается от сестры, которая выглядит так, будто вот-вот съест футболку Эммы. Гален не имеет ничего против — если это помешает ей укусить его.
Спустя затяжную паузу, Рейчел произносит:
— Дом? Машина? Что ты будешь делать в Джерси? Звучит довольно серьезно. Все в порядке?
Он пытается отойти на расстояние от сестры и шепчет:
— Я... кажется, мне придется пойти в школу на некоторое время.
Молчание. Он проверяет экран, чтобы убедиться, не разорвано ли соединение.
— Алло? — шепчет он.
— Я здесь, детка. Ты просто меня удивил, вот и все, — она прочищает горло. — Так, ммм... какая школа? Средняя? Колледж?
Он качает головой.
— Я пока не знаю. Вернее, я точно не знаю, сколько ей лет.
— Ей? Ты покупаешь дом и машину, чтобы произвести впечатление на девушку? О, боги!
— Нет, это не так. Не совсем так. Можешь прекратить визжать, пожалуйста?
— О, нет, нет, нет, я не прекращу визжать. Я поеду с тобой. Вещи такого рода — это моя специализация.
— Ни в коем случае, — шипит он, проводя рукой по волосам.
Рейна хватает его за руку и кричит:
— Положи трубку, сейчас же! — но он отталкивает ее и рычит.
— О, ну пожалуйста, Гален, — протягивает Рейчел, и ее голос становится умоляющим. — Ты должен позволить мне поехать. И кроме того, тебе нужна мать, если ты хочешь поступить в школу. Ты же ничего не знаешь об одежде. Я нужна тебе, сладкий.
Он стискивает зубы — отчасти из-за того, что его сестра дергает его за руку, а отчасти — потому что Рейчел права — он и понятия не имеет, что и как делается у людей. Он отвязывается от сестры, зарядив в нее хорошей пригоршней песка, прежде чем отбежать подальше.
— Ладно, — произносит он. —Ты можешь поехать.
Рейчел восклицает от восторга и хлопает в ладоши.
— Где ты? Я приеду за тобой, — Гален замечает, что она больше не кажется сонной.
— Э-э, доктор Миллиган сказал, что мы в Дестине.
— Ладненько, а где этот Дестин?
— Он сказал, Дестин во Флориде.
— Отлично! Лечу! — он слышит грохот на заднем плане. — Так, придется добираться самолетом, так что буду завтра. Рейна там тоже будет?
— Не в этой жизни.
Рейна молнией выхватывает у него из рук трубку и уносится прочь.
— Конечно же, я с вами! И прихвати мне еще лимонного печенья, хорошо, Рейчел? Да, и те блестящие мази для губ тоже, а то они у меня слишком сухие....
Гален массирует виски, раздумывая о том, что же ему стоит сделать.
И решает похитить Эмму.
Глава 5
Непрошенный туманный рассвет пробивается сквозь эркерные окна гостиной. Я тяжело вздыхаю и с головой кутаюсь в стёганое одеяло, перед этим взглянув на стрелки напольных часов в углу. Для сна я выбрала гостиную из-за того, что это единственная комната, в которой есть часы. На протяжении всей ночи я любовалась деревянными часами и не смотрела на циферблат. Последний раз я заснула в 2 часа ночи. Сейчас уже 6 утра. Это означает, что со смерти Хлои я впервые проспала четыре часа подряд.
К тому же, это первый день выпускного года, который начнётся без нее. Я к этому не готова.
Я откидываю одеяло и сажусь. По окнам понятно, что на улице ни темно, ни светло, а серо. Кажется, будто там холодно, но я знаю, что это не так. Ветер шелестит сухой травой неподалёку от заднего крыльца, словно это шорох юбок гавайских танцовщиц. Интересно, как выглядит море этим утром. Первый раз со смерти Хлои, я решаю это проверить.
Я открываю раздвижную стеклянную дверь навстречу теплому августовскому бризу. Один ловкий прыжок с верхней ступени заднего крыльца — и мои голые ноги утопают в холодном песке. Это частный пляж, и, обхватив себя руками, я прохожу по дорожке между двух огромных песчаных холмов перед нашим домом. За ними еще один миниатюрный холмик, закрывающий вид на океан из окон гостиной. Спала бы я в своей комнате прошлой ночью, я могла бы уже впитывать солнечный свет со своего балкона на третьем этаже.
Моя комната битком набита вещами Хлои. Нет ничего на моих полках, столе, в шкафу, что бы не напоминало о ней. Награды, снимки, косметика, одежда, обувь, мягкие игрушки. Даже на кровати – стёганое одеяло с коллажем из наших детских фотографий, которое мы вместе сделали для школьного проекта. Если я вынесу отсюда все вещи, связанные с Хлоей, то комната окажется пустой.
Такая же пустота внутри меня.
Я останавливаюсь в нескольких шагах от кромки воды и плюхаюсь на песок, прижимая колени к груди. Утренний прилив — отличная компания, когда хочешь побыть вдали от людей. Он успокаивает и утешает, и ни о чем не просит. В отличие от солнца. Чем выше оно поднимается, тем сильнее убеждает, что время не остановить. От него не убежишь. Оно пролетает мимо, не важно, смотришь ли ты на старые деревянные часы, или на солнце.
Итак, наступил мой первый день в школе без Хлои.
Я вытираю слёзы и встаю. Всю дорогу до дома я иду, зарывая пальцы в песок. Мама ждет меня на ступеньках заднего крыльца, одной рукой она разглаживает халат, а другой — держит кружку с кофе. На фоне пляжного домика с серой кровлей, она похожа на призрака в своем белом халатике, — если не считать длинных темных волос, необыкновенно голубых глаз и привычку пить кофе. Она улыбается так, как мама улыбается дочери, потрясённой утратой. И слёзы полились с новой силой.
— Доброе утро, — говорит она, облокачиваясь на дерево, стоящее рядом с ней.
Я присаживаюсь и наклоняюсь к ней, она крепко меня обнимает.
— Доброе утро, — хриплю я.
Мама протягивает мне кружку и я делаю глоток.
— Тебе приготовить завтрак? — она пожимает мое плечо.
— Спасибо, я не голодна.
— Тебе нужны силы для первого дня в школе. Я могу сделать блинчики. Или французские тосты. У меня есть всё, что нужно, чтобы приготовить вкусный омлет.
Я улыбаюсь. Обожаю омлет. Она отыскивает всё, что можно, и добавляет в омлет — лук, болгарский перец, грибы, жареную картошку, помидоры, — и неважно, кладут это в омлет или нет.
— Конечно, — говорю я, поднимаясь.
* * *
Я слышу запах готовки из ванной, и выходя из душа, стараюсь угадать, что же на завтрак. Запах напоминает халапеньо* (*халапеньо — разновидность острого перца чили), что поднимает мне настроение. Я сбрасываю свое полотенце на кровать, достаю футболку на вешалке из шкафа. Я не покупала ничего нового к школе, так что моим одноклассникам придется смириться с моей старой одеждой — футболка, джинсы и шлепанцы. В любом случае, это все, что я буду носить в ближайшие две недели, пока тщательно не спланирую новый наряд.