Мужчина ее мечты - Лоренс Ким. Страница 2

– Чезаре, это мисс Хендерсон, наш последний кандидат – по списку, но не по достоинству. – Его адресованная Анне улыбка была одобрительной и теплой.

– В учительской есть чай и печенье. Мисс Синклейр предоставит вам все необходимое. – Глава комиссии отошел, пропуская Анну к двери, и повернулся к красавцу с итальянским именем и оливковой кожей. – Мисс Хендерсон подождет в приемной, пока мы…

Анну разбирало любопытство: кто он такой, этот красавец с неанглийским именем и внешностью и с удивительными стальными глазами? Скоро последовал ответ:

– Мисс Хендерсон, это Чезаре Уркварт. Благодаря ему школа поддерживает связи с местным бизнесом, которые вам так понравились.

Анна так смутилась, что едва помнила свое имя, не то что недавно сделанное ею замечание. А на нее снова оказался устремлен пронзительный и холодный взгляд.

– На нее также произвела впечатление наша экологическая программа. – Глава комитета как будто не замечал странный подтекст происходящего; неужели все было только у нее в голове?

Пока она стояла в дверях, глава комиссии добавил:

– Именно Чезаре, его щедрость и проницательность мы должны благодарить за то, что школа не только производит достаточно электричества для себя, но и продает его обратно электростанции. Одно время ходили разговоры, что школа закроется, как многие другие, но Чезаре проявил к ней личный интерес.

Возникла пауза, и Анна поняла, что от нее ждут реакции. Она кивнула и издала одобрительный, восхищенный звук; но неужели Чезаре было так трудно хотя бы улыбнуться?

– Как дела у малышки Жасмин? – спросила женщина из комиссии. – Нам всем ее не хватает, Килларан.

– Она скучает.

Значит, у богатого и влиятельного мистера Уркварта – или Килларана? – была дочь. К ней наверняка прилагалась жена и мать, гламурная дама ему под стать? Наверное, приезжие богачи купили сердца местных жителей. Хотя цинизм Анны допускал вероятность альтруистических мотивов. В любом случае, она знала, что закрытие грозило многим местным школам и они наверняка завидовали покровителям деревни. Грустно только, что в них возникла необходимость.

– Мисс Хендерсон. – Чезаре Уркварт сделал шаг ей навстречу, и Анна крепче сжала дверную ручку. Чтобы взглянуть ему в глаза, ей пришлось запрокинуть голову; она чувствовала себя скорее нашалившей девочкой, чем будущей директрисой. – Должен извиниться за опоздание.

В голосе извинения не было, и улыбка не достигала его поразительных глаз. Анна отчетливо ощущала, что не нравится этому красавцу. Что ж, это чувство было взаимным. Она ответила на его улыбку такой же неискренней. Но, видимо, актриса из нее была хуже: у него в глазах мелькнула вспышка, прежде чем он опустил ресницы.

– Вы не возражаете, если я задам вам несколько личных вопросов? – спросил он.

«Например: сколько браков вы разрушили?» Он знал ответ. Такие женщины не менялись; они эгоистично плыли по жизни, оставляя за собой цепочку разрушений.

– Разумеется, нет, – солгала Анна. Чезаре скинул кашемировое пальто, под которым оказался элегантный серый костюм и тело, состоявшее как будто из сплошных мышц. К ее изумлению, желание скрутило жаром низ живота, и Анна пристыженно отвела глаза, сосредоточившись на своих сплетенных пальцах.

Нужно было держать себя в руках – атмосфера заметно изменилась.

Чезаре вошел в комнату, увидел красивую женщину и немедленно ощутил вспышку влечения, которая не угасла даже после того, как узнавание принесло вспышку праведного гнева. Гнева настолько сильного, что еще секунда – и он бы высказал все, что думает о ней, прямо перед комиссией.

К счастью, шок прошел, хотя его живот по-прежнему переполнял тестостероновый жар. Гормоны не разбираются в людях, в отличие от самого Чезаре. Он не позволял гормонам править собой с тех пор, как был мальчишкой. Он искренне верил, что человек не может контролировать ситуацию, если не может контролировать себя.

Эта ситуация, как и любая другая, требовала спокойного, аналитического подхода. Его применение сделало очевидным два факта: Анна не обладает никакими признаками морали, необходимыми для работы директрисой; и она завоевала комиссию.

Стоило признать, если бы это была их первая встреча, даже несмотря на свои отточенные инстинкты, обычно позволявшие ему читать людей, Чезаре не угадал бы, что она аморальная сука с лицом ангела. И сейчас ему было трудно совместить то, что он знал о ней, с невинным и удивительно прямым взглядом голубых глаз. А ведь в последний раз, когда Чезаре видел эту женщину, она публично целовалась с его женатым лучшим другом!

Тогда, в приглушенном свете ресторана, ее волосы, уложенные в стильную прическу до подбородка, были каштановыми. Но здесь, под безжалостными электрическими лампами, ее отросшие волосы, уложенные в аккуратный узел и открывающие длинную стройную шею, горели как пламя – богатый и драматический цвет меди, перевитой нитями яркого золота.

Полу всегда нравились рыжие – среди них даже были натуральные, но женился он на блондинке, и, несмотря на все попытки этой женщины разрушить их брак, они оставались супругами.

Чезаре продолжал изучать лицо женщины, которая едва не стоила его другу брака, и ощущал сильнейшее желание. Он понимал, что его вызывает: первобытная мужская реакция на красивую женщину. Пол этого не понимал; но его друг всегда был безнадежным романтиком и часто совершал классическую ошибку – путал секс с любовью.

В ту ночь Пол выбежал за ним из ресторана, догнал у машины:

– Это не то, что ты думаешь.

Чезаре не ответил на произнесенные срывающимся голосом слова. Он не собирался одобрять действия Пола; он не понимал, почему взрослый человек вообще ищет чужого одобрения.

– Ты ничего не скажешь Клэйр? Конечно, извини, я знаю, что не скажешь.

Захлопнув дверцу машины, Чезаре повернулся к другу. Как мог умный мужчина так глупо себя вести?

– Кто-нибудь ей да расскажет, ты сам понимаешь – вы не особенно скрывались.

– Знаю, знаю, но у Розы сегодня день рождения, я хотел устроить ей что-нибудь приятное. Она потрясающая и такая красивая…

Полу, видимо, не приходило в голову, что его любовницу вполне устроило бы, если бы жена узнала об их отношениях и заставила Пола делать выбор. Она, должно быть, уверена в своей победе.

Прислонившись к машине, Чезаре скрестил руки на груди, чтобы сдержать желание схватить друга за грудки и узнать, понимает ли он, что делает. А Пол тем временем изливал ему душу. Чем больше Чезаре молчал, тем больше подробностей изливал его друг. Однако, читая между строк, он составил полную картину – очень знакомую.

Женщина не просто прекрасно знала, что делать в спальне; она умела манипулировать мужчинами, использовать его слабости. Она льстила Полу, угождала его тщеславию, хитрыми способами пробужала его защитные инстинкты.

Чезаре не сомневался, что она отточила свою технику годами опыта; наверное, могла бы потягаться с его матерью, которая на его глазах прошлась по всей Европе, оставляя позади череду разбитых мужских сердец.

– Что бы ты сделал на моем месте?

Чезаре раздраженно подумал, что не может представить себя в такой ситуации ни при каких обстоятельствах. Для начала он не собирался жениться, никогда; но он видел, что некоторым мужчинам брак подходит, и Пол был из их числа.

– Я – не ты. Мне казалось, ты счастлив с Клэйр.

– Так и есть.

– И ты ее любишь?

– Я люблю их обеих, конечно! Но Рози такая… Я ей нужен. Если я порву с ней, она умрет. Она меня любит!

Чезаре терпеть не мог драматические сцены, и к этому заявлению отнесся скептически. Его по-прежнему ничуть не беспокоили чувства женщины, которая завязала роман с женатым мужчиной; однако, подавляя желание посоветовать другу отрастить силу воли, Чезаре ощутил укол совести. Легко исполняться праведным гневом, если ты не оказывался рядом с такой женщиной, не ощущал жар ее чувственности. У нее был по-настоящему грешный рот: пухлые розовые губы обещали страсть тем немногим, которым повезло их попробовать. Чезаре все больше сочувствовал другу и все больше презирал женщину, которая пользовалась своей чувственностью как оружием.