Лена Дэнс (СИ) - "Katou Youji". Страница 14

Ленька два месяца перебивался на заначках и частных занятиях со школьниками, а потом согласился. Он уже привык не экономить копейки, да и Нелли Васильевна словно ожила после выхода на пенсию, когда вдруг появившиеся деньги позволили ей минимально путешествовать и посещать различные занятия для взрослых. Она втянулась в изучение языков, курсы компьютерной грамотности и йогу. Занятия часто проходили во второй половине дня, когда преподаватели освобождались от основной дневной, работы, и иногда затягивались до десяти- одиннадцати вечера.

Эти бабкины увлечения, а заодно и ее отсутствие дома и позволяли Леньке безнаказанно, «в полном параде» — то есть в женских тряпках и при макияже, выбираться в клуб. Судачавших на лавочке возле дома «кумушек» Нелли на дух не переваривала и на корню пресекала малейшие попытки обсуждения сплетен, останавливаясь для разговоров, только если речь шла о постоянном повышении квартплаты.

А от уличных старожилов Елена Васильевна могла бы узнать много интересного о внуке. Например, о том, что последнее время Леньку открыто провожает и встречает светловолосый, военного вида парень. И видно, как в его дорогой машине с полутонированными стеклами они... целуются взасос.

Ч.12.

В семье Дэна все было намного проще. Вплоть до его поступления в столичный вуз, они жили в небольшом военном городке, приютившемся, как нелюбимый ребенок, в тени областного центра. Формально поселения разделяли всего лишь пятьдесят километров, фактически — десятилетия в развитии.

В областном центре все было совсем другим: новые высотные дома, ремонтируемые дороги, психология людей, да даже просто скорость, с которой они ходили по улицам, а еще имелись троллейбусы. Все это Дэн понял, когда уже переехал в общагу вуза, но в детстве ему казалось, что все вокруг живут так, как они с семьей в городке. И уж точно он никогда не думал, что окажется после обучения в Питере.

Жители городка знали друг друга если не по именам, то в лицо, и часто здоровались друг с другом через узкие улицы, просто выходя на балконы. Все было у всех на виду и в прямом смысле этого слова.

— Палыч, твой младшой вчера поздно вечером опять от гулящей Маринки возвращался. Смотри, чужого спиногрыза растить будете.

— Да что уж теперь поделаешь. Ему там как медом намазано, не за ремень же хвататься. Сам должен думать, что делает. А твой старшой-то все работу найти не может? Приходил вчера к нам на проходную… Интересовался.

— И не говори. А у кого работа-то сейчас есть? У Никитиных сын, вон, тоже мается. На заработки в центр решил податься. С тещей все равно ужиться не может. Она гнобит его гнобит, а он ухмыляется. Тяжело примаком быть. Я ему сразу после свадьбы сказал, крестник он мне как-никак: «Ну, за каким… лешим ты там пустить корни решил? Нужник, что ль, в дому, а не до ветру, пригрел?» А видно пригрел.

В общем, скрыть в городке кто с кем живет, кому с кем изменяет, на какие деньги существует, просто элементарную семейную ссору казалось почти невозможным. Да и скрывать Дэну тогда было нечего.

В школе он учился как большинство сверстников: перебивался с тройки на четверку и никаких звезд с неба не хватал. После уроков торопился прямиком в местный спортивный клуб, где занимался по примеру отца единоборствами, а после гонял в теплое время на велике, а зимой пропадал на катке, играя с однокашниками в хоккей. Учителя к Дэну не докапывались из уважения к его сестре.

Мила училась двумя классами старше и слыла круглой отличницей. Она регулярно побеждала на областных олимпиадах, где представляла военгородок, и часто выбиралась в центр соревноваться с друзьями в «Что? Где? Когда?». Сестра успевала все, и в девятом классе у нее уже был ухажер, за которого она собиралась в дальнейшем после поступления в вуз выйти замуж. Избранника Милы Дэн не особо жаловал, тот казался ему… склизким, что ли.

Будущего родственника звали Жека, но он сам себя именовал на иностранный манер — Джэк. Однажды они все вместе большой компанией отправились посидеть у местного обрыва, места встречи в городке у молодежи. Зачем Мила решила опереться на хлипкую загородку, так никто и не понял. Но когда шаткая конструкция начала заваливаться под весом ее тела, Жека просто молча смотрел за своей девушкой и не спешил ей помочь. Опешили все.

— Жень… — всхлипнула Мила.

Дэн рванул к сестре, потащил ее на себя, и они завалились на землю рядом с краем обрыва, а загородка полетела вниз. После этого он серьезно поругался с Джэком и чуть не набил ему морду, но сестра продолжала твердить, что ее ухажер «хороший», а тогда просто растерялся. И, в конце концов, не Дэн же собирался замуж за Джэка. Тогда об этом можно было говорить спокойно, и без всякого двусмысленного подтекста потому что, кто такие «геи» в городке все знали лишь понаслышке, а вот быть «пидорасом» считалось таким же зазорным, как сидеть в тюрьме, и по существу для многих означало одно и то же.

Родители к Дэну с учебой также не вязались.

— А что, у нас в доме уже есть один ученый — Милка наша. Вся в сеструху мою пошла. Тоже башковитой была, жаль, что с тем «иностранцем» спуталась. Он ей все сказки вешал, что из Египта приехал, а сам из Киргизии оказался. Вот и растит теперь «египтянина» в одиночку. Из кишлака он оказался. Так что не дрейфь, Дэн, в правительстве, вон, тоже одни троечники сидят и ничего, вышли в люди. Чем ты-то у нас хуже, глядишь, еще чиновником станешь, — шутил отец.

— Вадим, ну что за дурацкие шутки? Вместо того чтоб за «тройку» подзатыльник дать, ты сына еще и поощряешь, — притворно сердилась мать. — Дэн, ну хоть бы списывать у девчонок научился. А то мне все мозги учителя проездили… Вот ваша старшенькая…

— А он младшенький. Ему полагается, — ржал отец.

Своих детей и супругу Вадим баловал и из каждой командировки привозил всем щедрые подарки. В отличие от большинства обитателей городка, их семья жила почти безбедно. Как-то раз отец притащил из Москвы игрушечную модель иностранного самолета, и Дэн чувствовал себя самым счастливым на свете.

— Дениска, дай папке поиграться, — в шутку поклянчил Вадим.

— Не дам. Ты сломаешь еще что-нибудь или батарейки посадишь, — надулся сын.

Собственником Дэн был уже тогда и не любил, когда чужие прикасались к его вещам.

Вадим коптил небо в должности замдиректора загибающегося полувоенного НИИ и приносил домой зарплату, позволяющую супруге Нине после рождения третьего ребенка — Виталика плотно осесть дома. И многие жители городка по-белому и по-черному завидовали крепкой успешной семье, в которой царили уважение и понимание.