Янтарная слеза (СИ) - Варзина Татьяна. Страница 32

Но этот поцелуй был совершенно не похож на предыдущий. Губы Эйкена вдруг сделались мягкими, он ласково покрывал поцелуями ее лицо, заставив Велену приоткрыть от изумления глаза.

— Ну же, успокойся девочка, — тихо прошептал он, — я всего лишь преподал тебе небольшой урок. И если ты будешь слушать меня, этого больше не повториться, обещаю. — Он осторожно погладил ее растрепавшиеся волосы, задержав руку на щеке, — ты же будешь хорошей девочкой?

Велена судорожно кивнула, чувствуя, что-то еще чуть-чуть и она вновь расплачется. Девушка готова была пообещать сейчас что угодно, лишь бы прекратился этот кошмар. А император прижал ее к своей груди, укачивая, как ребенка и шепча что-то нежным голосом. И от этого голоса в душе Велены поднималась горячая волна ненависти, осушая слезы. Она будет послушна. И смириться. Но лишь до того момента, пока он не повернется спиной. И тогда она убьет его. Да простят ее светлые боги, но Велена сделает это. Без сожаления и каких-либо сомнений.

Она сомкнула отяжелевшие веки, мерное покачивание навевало дремоту. Эйкен осторожно уложил ее на кровать.

— Спи, Велена, — шепнул он и девушка почувствовала, как Эйкен нежно прикоснулся губами к ее лбу.

Но как только за императором закрылась дверь, она распахнула глаза и уставилась в темноту. Больше она не сомневалась, принимать ли помощь Ирвиса. И слабо надеялась, что тот сможет организовать ее побег как можно быстрее. Усталость брала свое и Велена уснула.

Но и во сне тревога не отпускала ее. Сначала, появилось знакомое озеро. Старая ива на берегу, россыпь звезд на водной глади. И вот из воды появляются знакомые стройные фигуры ее подруг. И она бежит, спешит им на встречу, радуясь встрече после стольких дней разлуки. И изо всех сил ударяется о невидимую преграду, всего в нескольких шагах от кромки воды. Удивленно останавливается, протягивая вперед руку, и чувствует ледяной холод на кончиках пальцев.

Этого не может быть! Она отступает, проходит пару шагов в сторону, и снова под рукой незримая стена. Велена толкает ее, бьет сжатыми в кулаки руками, до боли, до ломоты в ладонях, до ссадин на костяшках пальцев. Но это преграда слишком прочна для нее. И тогда она кричит. Зовет. На глазах выступают слезы, в горле образуется тугой комок, прерывая крик. Но ее все равно не слышат, словно не замечают совсем.

Девушка медленно сползла на землю, жалобно всхлипывая. Неужели теперь она осталась совсем одна?

Вздрогнув, Велена проснулась. Она не сразу поняла, что разбудило ее, вырвало из тяжелого сна. Проведя дрожащей рукой по лицу, вытерла мокрые от слез щеки, и поняла.

Взгляд. Чей-то пристальный, внимательный взгляд. Вот что заставило ее проснуться. Судорожно подтянув одело к груди, она лихорадочно осматривала комнату, боясь увидеть высокую фигуру императора. Смутная тень в противоположном углу комнаты заставила Велену испуганно вжаться в постель.

— Не бойся, — послышалась тихая просьба. Это не император. Девушка была уверена, что впервые слышит этот чуть хрипловатый мужской голос, но спокойнее не стало.

Тогда тень придвинулась ближе, наступив на дорожку мутного лунного света, льющегося из окна. Мужчина. Высокий, худощавый, с правильными чертами лица, в темноте трудно разглядеть подробнее, но, кажется, темноволосый.

— Кто вы? — ее голос дрожал от пролитых недавно слез.

— Я? Просто сон, — пожал плечами мужчина, словно удивляясь ее недогадливости.

Да и что еще он мог ответить? Когда перед глазами Родерика появился образ ведуньи, он даже не предполагал, что его сознание сможет перенестись на огромное расстояние так легко. И теперь, отвечая на законный вопрос девушки, клял себя последними словами.

— Очередной кошмар? — Велена грустно улыбнулась, с невыразимой горечью глядя на ночного гостя.

— Нет, я не хочу стать кошмаром, — нахмурился Кеннет, только сейчас замечая неестественную бледность девушки и следы слез на лице.

— Значит, вы хороший сон? — недоверчиво спросила Велена.

— Я мог бы попробовать им стать, — серьезно кивнул Родерик.

Он медленно подошел к кровати, осторожно присаживаясь у нее в ногах. От князя не укрылось, как в глазах у Велены промелькнул страх, и это заставило его сердце болезненно сжаться. Он снова почувствовал желание защитить эту девушку, спрятать от всего мира и не делиться ни с кем.

— Не бойся меня, — снова попросил он, просто не зная, что еще сказать, как вызвать ее доверие, — расскажи мне.

— Что рассказать?

— О чем ты грустишь?

— Не хочу, — мотнула она головой, — это больно.

— Если расскажешь, я смогу разделить с тобой эту боль. — Родерик облокотился на прикроватный столбик и прикрыл глаза.

— Я не знаю… — робко начала Велена, тяжело вздохнув, — смогу ли.

— Не попробуешь — не узнаешь.

И Велена начала рассказ. Медленно и сбивчиво по началу, постепенно она вкладывала в свои слова все больше и больше эмоций. Рассказывая, как больно ей было терять Винса. Как мучает ее неизвестность о положении родных и Гвинда. Как страшно ей от того, что делает с ней император. И что даже во сне она больше не может быть рядом с друзьями. Ночь стерла границы, позволяя без стыда выплескивать чувства утраты, страха, боли. Даже ненависти, которую она испытывает к своему мучителю. Родерик слушал внимательно и не перебивал, не выказывал сочувствия и не смеялся. Просто слушал. И ей действительно становилось легче.

Она начала говорить об императоре, и чувство ненависти вновь затопило ее, мешаясь со страхом, грозя перерасти в истерику. Но остановиться Велена уже не могла. И когда ее голос почти сорвался на крик, вдруг оказалась в объятьях незнакомца. Он прижимал ее к себе и молча гладил по волосам. Слезы пропитали тонкую ткань его рубашки, от которой исходил знакомый, приятный аромат. Так пахнет лес после дождя. Свежестью воздуха, терпкой древесиной, горьковатой травой.

Родерик все еще молчал, но Велене и не нужны были слова. Ей просто стало спокойно, боль притупилась, как он и обещал. И они еще долго сидели, обнявшись в тишине ночи.

— Мне пора идти, — произнес Родерик, заметив как начало светлеть небо на востоке.

— Почему? — вздохнула Велена.

— Я ведь сон. А сны всегда уходят утром.

Осторожно отстранив от себя девушку, Кеннет сделал шаг назад и его фигура начала медленно таять в воздухе.

— Ты приснишься мне снова? — грустно спросила Велена.

— Я очень постараюсь, — кивнул он в ответ и исчез.

Девушка легла в кровать, зябко кутаясь в одеяло. Она верила, что он придет снова. Она не останется больше одна. С этой мыслью Велена уснула, на этот раз спокойно и без сновидений.

Родерик встречал рассвет у окна кабинета. Когда его сознание вернулось в замок, он не помнил. Минуту назад он сжимал в руках хрупкое тело девушки, вдыхая аромат луговых цветов, погружаясь в ее теплый свет, и вот он снова один. За ночь огонь в камине погас, но Темный не чувствовал холода. Его грело чувство, родившееся этой ночью где-то в глубине его души. Он еще плохо понимал, чем грозит ему такая неосмотрительность, но изменить что-либо было невозможно. И это пугало Темного. И радовало одновременно.

Велена сидела в тяжелом кресле у окна, уже привычно кутаясь в шаль, и безразлично смотрела в книгу, лежащую на коленях. У камина сидеть было бы теплее и удобнее, но тогда она не смогла бы наблюдать за кружащимися за окном снежинками. Или изучать тонкие, хрупкие узоры инея на стекле. Все равно отвлечься на книгу не получится, слова не откладываются в памяти, мешают собственные мысли. Громкие, тревожные, они кружились в голове стремительно, как снежинки за окном. Прошло уже три дня с того ужасного ужина с императором. Он не солгал. С тех пор, как она стала послушно принимать его внимание, Эйкен вел себя вполне миролюбиво и обходительно. Каждый вечер он ужинал с ней, вел светскую беседу, лишь изредка выходя за рамки приличий. Она научилась не показывать этого, но внутри все еще вздрагивала от страха и отвращения, когда он целовал ее. Или гладил по руке. В игривом жесте наматывал на палец прядь ее волос, поднося к губам. Он не спешил. Знал, что Велена полностью в его власти, и достаточно напугана, чтобы не возражать.