Возвращение сказочной феи - Дарси Эмма. Страница 4

Ник улыбнулся сказочной фее. Если бы она принадлежала ему, он бы не позволил ей пылиться па полке среди других игрушек. Рядом с ней ему не потребовалось бы волшебство, чтобы проявить себя непревзойденным любовником. Она была лучшим воплощением мужской фантазии, которое он когда-либо видел.

Какая потрясающая фигура!

Тонкая серебристая ткань облегала тело феи, похожее своими формами на песочные часы, настолько плотно, что казалось, будто под ней ничего нет. Эффект был потрясающим — перед Ником стояла женщина из плоти и крови, но совершенная настолько, что в ее сказочном происхождении не приходилось сомневаться.

Прелестное лицо светилось улыбкой, способной растопить даже каменное сердце. Головку с длинными белокурыми волосами венчала диадема, делая сходство со сказочной феей полным. У Ника было единственное желание, которое эта фея с ее волшебной палочкой могла выполнить без труда, — чтобы она осталась на его вечеринке и он смог познакомиться с ней поближе.

Пока все идет хорошо, говорила себе Барби, улыбаясь так старательно, что от напряжения заболели мышцы лица. Во всяком случае, до сцены она добралась без каких-либо потерь и неприятностей. Ее неожиданное появление действительно стало сюрпризом, благосклонно принятым гостями — ни свиста, ни смеха, лишь легкий удивленный шумок и желание узнать, что же будет дальше.

Ника она увидела в тот миг, когда ступила на сцену. Леон предупредил Сью, что сам он и именинник будут располагаться за столиком как раз напротив оркестра. Они действительно сидели там, и Леон даже выразительно указал на Ника, как на виновника торжества.

Ник улыбался ей и выглядел еще более красивым, чем она помнила его. Темно-синяя рубашка подчеркивала глубокую синеву его глаз… глаз, смотрящих на нее так, как будто она — то единственное, чего он желает в этой жизни.

На миг сердце-предатель радостно затрепетало: Нику явно нравилось то, что он видел. Но рассудок тут же погасил нелепую радость. Дурочка, это похоть, а не любовь. С таким же вожделением он смотрел бы на выскакивающую из торта стриптизершу, если бы Леон придумал заказать такой пошло-холостяцкий сюрприз.

Взгляд Барби скользнул по женщине, сидящей рядом с Ником. Густая масса черных кудрей, пухлые ярко-красные губы и такое же красное, сильно декольтированное платье. Да, это тот тип, который нравится Нику. Такую же ярко раскрашенную куклу он предпочел настоящей любви тогда, в свой двадцать первый день рождения.

Барби возненавидела эту неизвестную ей женщину с первого взгляда. И было очевидно, что та прониклась к Барби таким же чувством. Сказочная фея для Ника вовсе не входила в планы Тани.

Сладкое чувство необъяснимого удовлетворения охватило Барби. Она подарила Нику особенную улыбку и подошла к микрофону. Пусть теперь пылает желанием к ней, а не к своей черноволосой любовнице, зло думала она, соблазнительно покачивая бедрами, чтобы закрепить успех.

Сью была права по поводу мести. Это станет бальзамом для раненой души Барби, если весь вечер Ник посвятит ее преследованию. Конечно, это еще раз докажет, что он всего-навсего подлый предатель, но зато Барби сможет покончить с болезненными воспоминаниями и начать новую жизнь.

Сегодня она разделается с ним, а затем уйдет навсегда!

Барби рассчитала точно и подошла к микрофону с последним аккордом «Где-то над радугой». Музыканты улыбались ей, выражая одобрение ее эффектным появлением, а дирижер даже подмигнул. И тут Барби пришла в голову идея.

— Помните, как Мэрилин Монро пела «С днем рождения» для президента Кеннеди? — шепотом спросила она дирижера.

Тот кивнул, озорно блеснув глазами.

— Сыграйте для меня в том же темпе, ладно?

— Для тебя все что угодно, малышка.

Барби взяла микрофон и пару раз сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. Одним из ее талантов было умение хорошо подражать, и она решила воспользоваться им сегодня. Конечно, сначала стоило бы порепетировать, но даже если ее голос дрогнет на какой-нибудь ноте, это лишь придаст ему сексуальности, а Ник Армстронг будет повержен.

Публика успокоилась, и наступила тишина. Сью показала ей большой палец с того места у входа, где она по-прежнему стояла. Леон наклонился и что-то говорил Нику, а его черноволосая спутница прямо-таки кипела от ярости. Ник усмехнулся в ответ на слова Леона и, игнорируя сидящую рядом женщину, повернулся к ней спиной и лицом к сцене. Он не проявил даже элементарной вежливости, довольно отметила Барби, а с голодным желанием пожирал глазами ее, «Бе-е-Бе-е» Лэм.

Оркестр взял первый аккорд. Барби, глядя на виновника торжества, придвинула микрофон вплотную ко рту.

— «С дне…ем рож…де…ния те…бя…», — с придыханием пропела она голосом Мэрилин.

Послышался гул одобрения. Публика всколыхнулась, а Ник откинулся на спинку стула и издал низкий, горловой смешок, музыкой прозвучавший для ушей Барби. Все, ловушка захлопнулась!

Барби еще раз пропела куплет, добавив в голос чувственной хрипотцы. Оркестр выдержал паузу, пока стих гул, а когда заиграл, Барби пропела в третий раз «С днем рождения», придав наиболее сладострастные модуляции словам «милый Ники». Они прозвучали явным соблазнением.

Негодяя Ника это ни капли не смутило. Чуть склонив голову набок и не скрывая своего удовольствия, он явно ждал продолжения.

И он его получил. Барби пропела последнюю строчку с максимальной чувственностью, затем округлила губы и послала ему воздушный поцелуй.

Публика взорвалась аплодисментами, мужчины вскочили на стулья, хлопая и свистя, женщины смеялись. Леон Уэбстер стал раскланиваться, чтобы все поняли, кто организатор и вдохновитель этого шоу.

Но Ник даже не посмотрел на друга. Как не смотрел он и на веселящихся гостей. Его взгляд был прикован к сказочной фее, и Барби, вынужденная удерживать на лице ослепительную улыбку, уже чувствовала боль в лицевых мышцах. Она вернула микрофон на место и сошла со сцены, чтобы приступить к завершающей части своего выступления.

— Поют все! — закричал Леон и стал размахивать руками, якобы дирижируя.

Оркестр снова заиграл «С днем рождения», но уже в более привычной интерпретации, и все те, кто еще не встал со своих стульев, поднялись и начали петь для единственного человека, который продолжал невозмутимо сидеть на месте. По мере приближения Барби лицо черноволосой любовницы Ника становилось все мрачнее, а когда Барби взмахнула своей волшебной палочкой, женщина положила руку с длинными алыми ногтями на плечо Ника, явно демонстрируя свои права на него.

Если Ник и почувствовал ее прикосновение, то никак не отреагировал. Он неотрывно следил за приближающейся феей, наслаждаясь каждым мгновением этого волшебного миража.

А Барби наслаждалась ощущением собственного, пусть и иллюзорного и сиюминутного, могущества. Это ощущение не шло ни в какое сравнение со всеми аплодисментами, какие она получала, развлекая публику. Она чувствовала свою власть над всеми присутствующими здесь мужчинами, а главное, над тем единственным мужчиной, мысли о котором не покидали ее все эти годы… над Ником Армстронгом.

От наслаждения у Барби свело живот, груди, казалось, стали тяжелее, а соски напряглись. Провокационно покачивая бедрами, она приближалась к Нику, как никогда остро осознавая свою женственность.

Он продолжал сидеть и лишь поднял голову, чтобы смотреть прямо на Барби, когда та остановилась рядом с ним. Было чудом, что она еще помнила о своих обязанностях сказочной феи с волшебной палочкой в руках. Взгляд Ника был неотрывно прикован к ее лицу, в нем читалось неприкрытое мужское восхищение.

— Загадай желание, — хрипло предложила Барби с улыбкой, взмахивая палочкой над его головой и нажимая потайную кнопку на ней. На Ника пролился дождь сверкающих блесток, усыпав волосы, нос, щеки, отчего синева его глаз стала еще пронзительнее, еще загадочнее.

Барби наклонилась, чтобы запечатлеть на его щеке волшебный поцелуй. Стук собственного сердца отдавался у нее в ушах, все остальные звуки она слышала словно сквозь вату. Совсем близко Барби увидела, как раскрылись его губы… Искушение оказалось слишком велико. Вместо того, чтобы легко поцеловать Ника в щеку, ее губы сами по себе приникли к его губам.