Страсть - Кейт Лорен. Страница 64

Он пробирался через поле ангелов, благодарный за время, которое понадобилось, чтобы все проголосовали. Он должен был найти своё прошлое до того, как он выйдет из толпы и скажет наивные слова, за которые он платит до сих пор.

На Лугу был переполох — шепот и мигание света, ворчание низкого голоса. Даниэль не слышал названное имя, не видел всплывшего ангела, заявившего о своем выборе. Он толкался через души перед ним, чтобы сделать лучший обзор.

Роланд. Он поклонился пред Троном. — С уважением, я не готов выбрать. — Он посмотрел на Трон, но указал на Люцифера. — Ты сегодня теряешь сына, и все мы теряем брата. Многие, как кажется, последуют за ним. Пожалуйста, не вводи нас, необдумав, это темное решение. Не заставляй нашу семью раскалываться на части.

Даниэль развернулся при виде души Роланда — ангела поэзии и музыки, брата Даниэля и его друга, молящегося в белое небо.

— Ты неправ, Роланд, — взорвался Трон. — Из-за вызова мне, ты сделал свой выбор. Приветствуй его на своей стороне, Люцифер.

— Нет! — вопила Арриана, и взлетела из центра яркости, чтобы парить около Роланда. — Пожалуйста, только дайте ему время, чтобы понять то, что означает его решение!

— Решение было принято, — это было все, что ответил Трон. — Я могу сказать все, что в его душе, не смотря на его слова — он уже сделал выбор.

Душа слегка задела Даниэля. Горячая и великолепная, тут же узнаваемая.

Кэм.

— Что ты? — прошептал Кэм. Он почувствовал, что что-то изменилось в Даниэле, но не было никакого объяснения, кем на самом деле был Даниэль для ангела, который ни разу не покидал Небеса, который понятия не имел, что должно было произойти.

— Брат, не волнуйся, — попросил Даниэль. — Это я.

Кэм схватил его за руку. — Я понимаю, хотя я вижу, что ты уже не ты. — Он мрачно покачал головой. — Я верю, что ты здесь по делу. Пожалуйста. Ты можешь остановить происходящее?

— Даниэль. — Писец называл его имя. — Ангел притихших зрителей, Григори.

Нет. Еще нет. Он не работал над тем, что сказать, что делать. Даниэль рванул сквозь слепящий свет душ вокруг него, но было слишком поздно. Его прежнее "я" медленно поднялось, не глядя ни на Престол и ни на Люцифера.

Вместо этого он смотрел в туманную даль. Глядя, Даниэль вспомнил, на нее.

— С уважением, я не буду этого делать. Я не буду выбирать сторону Люцифера, и я не буду выбирать сторону Неба.

Рев поднялся из лагерей ангелов, от Люцифера и от Трона.

— Вместо этого я выбираю любовь — то, что вы все уже забыли. Я выбираю любовь и оставляю вас в вашей войне. Вы ошибаетесь, перенося это на нас, — равномерно сказал Даниель Люциферу. Затем, повернувшись, он обратился к Трону. — Все хорошее, что есть на Небе и на Земле, рождается в любви. Эта война не проста. Эта война не положительна. Любовь — единственная вещь, за которую стоит сражаться.

— Дитя мое, — богатый, устойчивый голос прогремел от Трона. — Ты не понял. Я стою твердо на своём решении из-за любви — любви для всех моих творений.

— Нет, — сказал Даниэль тихо. — Эта война из-за гордости. Бросьте меня, если необходимо. Если это моя судьба, я смирюсь с ней, но не вы.

Смех Люцифера прозвучал как грязная отрыжка. — У тебя храбрость бога, но ум смертного подростка. И наказание твоё должно быть наказанием подростка. — Люцифер охватил его за руку. — В аду его не будет.

— И он уже разъяснил свой выбор оставить Небеса, — пришел разочарованный ответ с Трона. — Как со всеми моими детьми, я вижу то, что находится в твоей душе. Но я не знаю теперь, что случится с тобой, Даниэль, и с твоей любовью.

— У него не будет своей любви! — крикнул Люцифер.

— Значит тебе есть что предложить, Люцифер? — спросил Трон.

— Должен быть преподан урок. — кипел Люцифер. — Разве ты не видишь? Любовь, о которой он говорит, является разрушительной! — Люцифер усмехнулся, поскольку семена его самого злого дела начали всходить. — Значит позвольте этому разрушить влюбленных, а не остальную часть нас! Она умрет!

Ангелы вздохнули. Это было невозможно, самое последнее, чего кто-либо ожидал.

— Она будет умирать, всегда и во веки веков, — Люцифер продолжил, его голос был полон яда. — Она никогда не выйдет из подросткового возраста — будет умирать снова и снова, и снова, причем именно в тот момент, когда она начнёт вспоминать про твой выбор. Так что вам никогда не удастся быть вместе. Это будет ее наказание. И как и для тебя, Даниэль…

— Этого достаточно, — сказал Трон. — Если Даниэль решил отстоять его решение, то, что ты предлагаешь, Люцифер, будет достаточным наказанием. — Повисла длинная, напряженная пауза. — Поймите: я не хочу этого для любого из моих детей, но Люцифер прав: Урок должен быть преподан.

Это был момент, когда это должно было произойти, шанс Даниэля открыть лазейку в проклятии. Смело, он полетел вверх на Луг, чтобы парить бок о бок с его прежним я. Пришло время что-то изменить, изменить прошлое.

— Что это за раздвоение? — Люцифер кипел. Его вновь красные глаза сузились на двух Даниэлях.

Силы небесные ниже Даниэля беспорядочно мерцали. Его ранняя сущность наблюдала с удивлением. — Почему ты здесь? — прошептал он.

Даниэль ни от кого не ждал дальнейших разъяснений, даже не ждал того, чтобы Люцифер позволил ему сесть или чтобы Трон оправился от удивления.

— Я пришел из нашего будущего, из твоего тысячелетнего наказания…

Внезапное замешательство ангелов ощущалось по жару, струящемуся из их душ. Конечно, это было выше их понимания. Даниэль не мог видеть Трон достаточно ясно, чтобы сказать, какой эффект его возвращение произвело на него, но душа Люцифера раскалилась от гнева. Даниэль вынудил себя продолжить:

— Я пришел сюда, чтобы просить помилования. Если мы должны быть наказаны, — и мой Хозяин, Я не подвергаю сомнению ваше решение — пожалуйста, по крайней мере, помните, что одна из величайших особенностей вашей власти — ваша милость, которая является загадочной и большой, и унижает всех нас.

— Милосердие? — кричал Люцифер. — После того размера твоего предательства? И твое будущее жалеет о своем выборе?

Даниэль покачал головой. — Душа моя стара, но мое сердце молодо, — сказал он, глядя на его прежнего "я", который казался ошеломленным. Затем он перевел взгляд на свою возлюбленную душу, красиво и ярко горящую. — Я не могу быть другим, чем то, что я есть, и я есть выбор всех моих дней. Я отвечаю за них.

— Выбор сделан, — сказали Даниэли в унисон.

— Тогда мы настаиваем на наказании, — прогремел Трон.

Великий свет содрогнулся, и на долгий момент полной тишины Даниэль задумался, был ли он прав, когда вышел вперед.

Потом, наконец: — Но мы удовлетворим вашу просьбу о милости.

— Нет! — закричал Люцифер. — Небеса — не единственная обиженная сторона!

— Тихо! — Голос Трона стал громче, когда он заговорил. Он звучал устало, и с болью, и менее уверенно, чем Даниэль когда-нибудь считал возможным услышать. — Если однажды ее душа родится без веса причастия, выбравшего сторону для нее, то она должна свободно вырасти, сделать выбор для себя, воспроизвести его в этот момент, и избежать назначенного наказания. И таким образом произвести завершающее испытание на эту любовь, которую ты требуешь, и это заменяет её права на Небеса и семью; ее выбор тогда будет твоим выкупом и заключительной печатью на твоем наказании. Это — все, что можно сделать.

Даниэль поклонился, и его прошлое склонилось рядом с ним.

— Я не выношу этого! — Люцифер взревел. — Они никогда не должны! Никогда…

— Дело сделано, — Голос прогремел, как будто он достиг своей способности к милосердию. — Я не потерплю тех, кто будет со мной спорить по этому или какому-либо другому вопросу. Убирайтесь, все, кто уже выбрал зло или не выбрал ничего. Врата Небес закрыты для вас!

Что-то промелькнуло. Самый яркий свет внезапно погас.

Небо потемнело, и смертоносно похолодало.

Ангелы, задыхаясь и дрожа, съежились поближе друг к другу.