Рикошетом в сердце (СИ) - "Diurdana". Страница 32

Прошла пара недель, в течение которых Оксана, замкнувшись в себе, почти ничего не ела, а только сидела у окна и грустила. Пока бабушка не спросила ее прямо, от кого она сбежала и почему плачет по ночам так горько, словно у нее кто-то умер. Девушке пришлось рассказать о том, что случилось. О парне, которого она полюбила, а он уехал в другой город и, наверное, уже женился на другой. Про то, что у них было с Глебом, Оксана, конечно же, ничего не сказала. Про то, что он любил ее и женится на другой девушке из-за денег – тоже. После того их разговора ей стало немного легче. По крайней мере, она уже не плакала, ведь, во-первых, она знала, что бабушка ее слышит, а во-вторых, бабушка так нагружала ее работой (а осенью в огороде работы было непочатый край), что ночью она спала как убитая. Без слез и сновидений.

Сначала Оксане казалось, что Глеб там, далеко в Петербурге тоже вспоминает о ней и страдает от их разлуки. Она представляла его постоянно задумчивым, нахмуренным. Представляла, что он тоже не спит по ночам и думает о ней. Но со временем романтические иллюзии рассеивались, уступая место разумным мыслям. Зачем ему печалиться? Он сам сделал свой выбор, никто из города не гнал и Алла не тащила за собой на аркане.

Глеб не страдает, окруженный яркой жизнью северной столицы. Он может устать от развлечений, но страдать от их избытка точно не будет. И уж, конечно, не плачет по ночам в подушку. Не прячется от всего мира и от себя самого. Глеб живет. Живет, развлекается на полную катушку, веселится…. Все это с Аллой…. А она тут страдания развела оттого, что он несчастлив со своей невестой.

Про свои-то обиды, про то, как он с ней поступил, она забыла, жалея его как маленького обиженного мальчика. Все это казалось такой мелочью по сравнению с отъездом любимого на чужбину в компании белобрысой стервы. Нет, ну как на каторгу провожала, в самом деле! Всю подушку слезами залила!

После осознания ситуации любовь в ее сердце начала потихоньку гаснуть. Вместо нее пришла обида, разочарование и злость на себя за излишнюю наивность и сентиментальность. Придумала себе принца, придумала неземную любовь и отдала себя в безвозмездное пользование, забыв о гордости и здравом смысле. Потом и злость начала потихоньку проходить, оставляя вместо себя пустоту в душе. А потом пришла зима, и снег, чистый и белый, совсем не такой как в городе, укрыл их тихую деревню. И девушка поняла, что боль утихла. И, может быть, потом, после придет тот день, когда она и не вспомнит сразу, кто такой Глеб, а если вспомнит, то лишь мимолетно, без грусти и горечи.

Оксана занялась делами и самообразованием. Не потому что слова Глеба, обвиняющего ее в разгильдяйстве и непоследовательности, обидели ее, а потому что во многом он был прав. Она, действительно, никогда не заканчивает начатого, не имеет цели в жизни. Но она исправится. Назло ему.

Закончив с готовкой, девушка собралась в магазин, находящийся довольно далеко от их дома. Скоро стемнеет, и Оксане меньше всего хотелось бродить по деревне в потемках. Бабушка принялась сердито ворчать о том, что она для нее старается, жениха ей толкового нашла, а внучка не могла найти другого времени, как сбежать из дома. Оксана молча отмахнулась от претензий старушки и, плотно закрыв за собой дверь, ушла.

Все-таки, несмотря на снегопад, на улице было чудесно. Правда, снег на земле, подтаивая, становился плотным и скользким как лед. А припорошенный летящими с неба снежинками представлял собой реальную угрозу вывиха лодыжки.

Девушка, как всегда о чем-то задумавшись, спокойно шагала по тропинке, когда почувствовала как, неудачно ступив, нога ее скользит вперед, и падения ей уже не избежать. Неуклюже взмахнув руками, Оксана, вскрикнув, приготовилась к болезненному удару спиной о землю и … упала на чьи-то руки, вовремя подхватившие ее.

- Что ж вы так, девушка, - услышала она позади себя мужской голос, - аккуратнее нужно.

- Спасибо. – Оксана, обернувшись, увидела перед собой высокого парня.

- На здоровье.

- Да, - девушка улыбнулась, - еще чуть-чуть, и мое здоровье пришлось бы тут по кусочкам собирать.

- Это точно. – Парень улыбнулся в ответ. – Давай я тебя провожу?

- Мы уже на «ты»? Быстро.

- А чего тянуть? – Он взял из ее рук пакет с покупками и предложил опереться на его руку. – Меня Юра зовут, а тебя?

- Оксана.

Она, подумав немного, все же просунула свою ладонь под его локоть. Пока он вел ее до дома, девушка еще пару раз попыталась поскользнуться и всякий раз даже через плотную ткань куртки ощущала, как напрягаются его твердые мышцы, помогая ей устоять на ногах.

Всю дорогу Юра развлекал Оксану своим бессмысленным трепом. Над некоторыми шутками парня Оксана, все же не сумев сдержаться, тихо хихикала. Искоса поглядывая на Юру, Оксана думала о том, как ей отделаться от него, когда он проводит ее домой. Видимо, по дороге сделать это не получится. Тогда что же такого умного ей сказать у калитки, чтоб и не обидеть его и дать понять, что их знакомство на этом моменте закончится?

Вот был бы Глеб, он бы подсказал…. Девушка вздохнула и принялась мысленно набрасывать будущий диалог со случайным знакомым.

У калитки ее дома Юра вдруг остановился и удивленно посмотрел на нее.

- Так ты та самая Оксана? Внучка Серафимы Петровны? А я тут по соседству живу. Твоя бабушка, кстати, меня сегодня на обед приглашала. Удивительное совпадение!

- Угу. – Уныло ответила девушка.

Вот только этого ей не хватало. Черт, как же так? Теперь ей от сватовства не отделаться ни за что. Бабушка в их случайной встрече наверняка увидит и промысел Божий, и волю судьбы, и удачное расположение звезд на небе.

- Ну, пойдем тогда, что ли? – Он уже придерживал для нее открытую калитку.

- Пойдем.

Глава 16. часть II

Едва Юра закрыл за ними калитку, раздался громкий лай, и на замершего парня ринулся Пиф. Оксана испытывала соблазн отпустить собаку и посмотреть, как Юра будет перепрыгивать через забор, но все же, вцепилась руками в ошейник, крикнув парню, чтоб он быстрее миновал территорию пса, на которую посторонним заходить было опасно.

После обеда бабушка, невинно улыбаясь, настояла на том, чтоб гость помог ей по хозяйству. И Оксану с ним отправила с целью спасти Юру от Пифа, с которым никто кроме нее справиться не мог.

Оксана сдерживала лающего пса и наблюдала за работой нового знакомого, наверняка слывшего здесь женихом номер один. Сильный, что уж говорить, симпатичный, улыбка заразительная, руки растут откуда надо. От местных барышень у него, наверное, отбоя не было.

Да еще бабушки, старые сводни, точно постарались и расписали, какая она тут бедная-несчастная, одинокая…. Вот он и думает, поди, что она сейчас к нему в объятия упадет.

Девушка улыбнулась своим мыслям, наблюдая, как Юра прикручивает петли к калитке. Она внимательно посмотрела на его руки – ладони были широкими, крепкими и мозолистыми…. В памяти всплыли совсем другие ладони, нежно прикасающиеся к ее телу. Ну когда же он наконец перестанет занимать ее мысли?

Когда парень закончил с калиткой, Оксана отцепила собаку и, не спуская с поводка, увела ее на улицу. Потому что от настойчивого лая Пифа у нее уже болела голова. Пес, который из маленького щенка очень быстро превратился в здорового кобеля, недолюбливал чужих, особенно незнакомых мужчин. Оксана подозревала, что Пиф ревнует ее.

- Ну что ты разлаялся?! Невоспитанный ты, Пиф. – Бормотала девушка, прогуливаясь с собакой по заснеженной улице. – Ты же знаешь, что кроме тебя мне никто не нужен. Я кроме тебя никого не люблю и не полюблю.

Пиф преданно заглядывал в ее глаза и вилял хвостом. «Наверное, поверил», - подумала Оксана. Она, вообще, считала его исключительно умным созданием и верила, что он понимает каждое ее слово. И в отличие от некоторых людей, Пиф ее любил, и девушка была уверена, что он никогда не променяет ее на другую хозяйку, которая пообещает ему новую конуру, ошейник со стразами и вкусный корм.