В ожидании чуда - Кендрик Шэрон. Страница 16

— Если тебе так нравилось учиться, почему ты не продолжила учебу? Тем более что Джаладхаре есть университет.

Элени с укором посмотрела на Калика:

— Потому что у меня не было денег.

— Но ведь существуют стипендии…

— Мой отец в любом случае не позволил бы мне уехать. Многие мужчины все еще считают, что принятие решений должно оставаться за ними, а дело женщин — им подчиняться.

Калик ничего не сказал, но подумал, что Элени от природы гораздо более умна, чем он думал, а в сочетании с ее обольстительностью, о которой она сама не подозревает, что только добавляет ей шарма, ему надо быть осторожным. К тому же ее слова заставили его кое о чем задуматься.

— Приготовься, мы скоро начнем посадку, — объявил Калик. — Это может подарить тебе еще много новых ощущений.

Приземление, как и взлет, оказалось куда менее приятным, чем полет. На дрожащих ногах Элени спустилась по трапу, возле которого их ждал блестящий черный автомобиль.

Дороги, которыми они ехали и которые Калик назвал «улочками», были узкие и почти пустые. По краям росли кустарники, необыкновенно плотные и зеленые, — Элени еще не доводилось видеть такой ограды. Но все было так аккуратно и красиво, что ее волнение понемногу уступило место восхищению.

Что учительница рассказывала им об Англии? Что в этой стране много исторических памятников и мест, которые необходимо посетить любому туристу, впервые оказавшемуся там. «Представится ли мне такая возможность?» — подумала Элени.

— Ну и каковы впечатления? — спросил Калик.

— У меня слов нет, как я рада здесь оказаться, ваше высочество! — Элени повернулась к нему с сияющими от восторга глазами.

— Мы едем в мой дом в Суррее, — продолжил Калик, невольно заражаясь ее искренним энтузиазмом и неподдельным восхищением. — Я решил, что ты будешь слишком ошеломлена, оказавшись в таком городе, как Лондон. К тому же конюшня, куда мы отправимся позже, находится ближе к Суррею.

— У вас есть дом в Англии? — спросила Элени, не подумав. В самом деле, почему бы принцу, с егото богатством, не владеть жильем в тех городах мира, где он пожелает?

Калик кивнул:

— Да. Кроме дома здесь, у меня еще есть квартиры в НьюЙорке, в Милане и вилла в Южной Франции.

— Боже мой!

Но в голосе Элени Калик различил скорее неодобрительное изумление, чем восхищение. Рот у него изогнулся в насмешливой улыбке. Неизвестно, чего хочет от этой жизни Элени, но она явно не помышляет о богатом муже. «Впрочем, — цинично подумал про себя Калик, — у нее все еще впереди». И, к своему недоумению, объяснил:

— Постоянно жить в отелях не очень удобно с точки зрения безопасности.

— Понятно, — медленно сказала Элени. На память ей тут же пришла первая встреча с принцем в отцовском доме. — А где же ваши телохранители?

— Одна машина впереди, другая позади нас. Но я не люблю, когда они постоянно мозолят мне глаза, и им об этом известно. А иногда я вообще отказываюсь от них, — добавил Калик с непонятным блеском в глазах. — Кроме того, поместье хорошо охраняется, что дает мне возможность перемещаться свободно по всей территории. Вон, взгляни туда. Мы подъезжаем.

Элени, конечно, ожидала чегото необыкновенного, но вид дома Калика в Англии все равно ошеломил ее. Просто потому, что в Калисте подобное было невозможно.

Дом из красного, как раскаленное солнце, кирпича со всех сторон был окружен зеленью. Каменные ступени вели к огромной двери, с обеих сторон ограниченной двумя резными колоннами. И повсюду, где только можно, росли цветы.

— Здесь так красиво! — восхитилась Элени. Непонятно почему, но Калик был очень рад это слышать. Хотя сам он ничего не сделал для благоустройства своего поместья, за исключением того, что купил и переложил заботу об уходе за домом на плечи других людей.

— Вы только взгляните на цветы! — восторженно продолжала Элени. — Я никогда не видела столько цветов сразу!

— Нарциссы, — сказал Калик, хотя думал совсем о другом. Что глаза у Элени цветом напоминают молодую зелень весны. — О них прекрасно сказал один знаменитый английский поэт Вордсворт.

— Можно мне будет прочитать? — с надеждой спросила Элени.

— Конечно, — машинально произнес Калик, так как его мысли уже текли совершенно в другом направлении.

Губы Элени влажно блестели и манили к себе. Ее почти детский восторг и радость от встречи с новым словно оживили и все его чувства. Калик наклонился к ней, прижал к себе, глядя на нее сверху вниз.

— Чтение, прогулки и многое другое, Элени, — негромко сказал он.

Сердце у нее забилось с удвоенной силой, но уже не от страха — от желания вновь прижаться к этому сильному мужскому телу и ощутить его губы на своих губах. Калик нависал над ней, заполняя собой все пространство, и обуревавшие ее сомнения улетучились.

Элени хотелось только одного — чтобы Калик поцеловал ее, чтобы она снова вдохнула его запах и наконец утолила тот непонятый голод, который дремал в ней, пока ее не коснулся принц.

Она прерывисто вздохнула и задрожала всем телом, когда губы Калика слились с ее губами.

Калик был обескуражен. Элени поцеловала его в ответ совсем не как девственница! Причем целовала до тех пор, пока в его легких не осталось воздуха. Он поднял голову и опустил взгляд на ее лицо. Глаза Элени были широко раскрыты.

— Хорошо? — Дыхание Калика было неровным. — Неплохой поцелуй вышел, верно, ящерка?

— О да, ваше высочество, — прошептала Элени.

Калик наклонил голову, снова захватывая ее губы и чувствуя удовлетворение от полустона Элени. Сердце у него забилось как молот, желание стремительным потоком растекалось по венам, горяча кровь. Элени была как молодая, дикая кобылка — вся соткана из страсти и огня, которая только и ждет твердой руки. «И какая она способная ученица!» — восхитился Калик, ощутив ее руки на своих плечах. Желание окатило его новой горячей волной. Почувствовать эти пальчики на своей обнаженной коже…

Элени ни в чем не желала уступать Калику. Слегка неуверенно ее язык вторгся в его рот, повторяя движения его языка, но с каждой секундой, после стона удовольствия, который не смог сдержать Калик, ее уверенность росла.

Калик заставил ее полулежать на мягком кожаном кресле. Элени смотрела на него своими невероятными зелеными глазами, полными желания, распаляя Калика еще больше. Туника на молодой, крепкой груди натянулась, обозначая твердые соски грудей, вызывая желание коснуться их, потеребить пальцами. Желание поскорее избавить Элени от ее одежды, чтобы насладиться видом обнаженного женского тела, почувствовать ее тепло, вдохнуть исходящий от нее запах, попробовать на вкус ее кожу…

Калик убрал упавшие на лицо Элени волосы, отмечая уже ставшим для него привычным легкий румянец на ее щеках и почти осязая ее желание, которое нисколько не уступало его собственному. На мгновение мелькнула мысль овладеть ею прямо здесь же, на заднем сиденье машины, но Калик усилием воли обуздал себя. Нет, еще не время и не место.

Стиснув зубы, он бросил взгляд в окно. Нет, не здесь и не сейчас. Не тогда, когда автомобиль вотвот остановится, а слуги выстроятся в холле, чтобы приветствовать своего хозяина.

Калик взглянул на лицо девушки в своих объятиях. О чем подумают люди, когда сначала принц, а затем и Элени выйдут из машины растрепанные, в помятой одежде, со взъерошенными волосами? Только о том, что принц занимался любовью со своей спутницей прямо на заднем сиденье автомобиля.

Это тут же охладило его пыл. Нетрудно представить, какое мнение сложится об Элени. Все будут видеть в ней лишь очередную любовницу своего хозяина. К тому же весьма распущенную, раз она позволила ему заняться с ней любовью чуть ли не на глазах у всех.

Калик отодвинулся от Элени и разгладил свою одежду.

— Причешись, — отрывисто велел он. — И приведи себя в порядок, чтобы у моих слуг не возникло никаких ненужных мыслей на твой счет.

С пылающим лицом, не глядя на Калика, Элени торопливо привела себя в порядок, испытывая ужас от того, что могло бы произойти, не приди принц в себя. Желание было погребено под чувством стыда и унижения. И некуда было деться от следящих за ней глаз Калика.