Странная парочка - Уилкинс Джина. Страница 5

Сожалея, что не может отказать, Анджи кивнула.

– Да, конечно. Заходите.

Дала, чуть полноватая секретарша, шагнула в кабинет и набрала побольше воздуха, впечатляюще подняв объемистую грудь.

– Мисс Сен-Клер, нам с Гей очень неудобно от того, что вы услышали в пятницу за ленчем. То, что мы говорили, не лезет ни в какие ворота, и мы приносим свои извинения.

Анджи бесстрастно кивнула.

– Считайте, что все забыто.

Гей, вошедшая вслед за Далой, помотала головой.

– Как же забыть. Мы понимаем, как больно вам сделали. Нам самим теперь не по себе.

– Вы вовсе не… – машинально начала Анджи и остановилась. – Да, вы сделали мне очень больно, – призналась она, помолчав. – Но ведь вы говорили то, что думаете.

Дала виновато прикусила губу, большие карие глаза радостно встретили неожиданную весть о том, что и у Анджи бывают человеческие чувства.

– У нас просто не было возможности узнать вас, мисс Сен-Клер. То, что мы сказали, непростительно, но мы… мы просто злословили. Дурачились, понимаете?

Конечно, она понимала. Сколько раз Анджи с «друзьями» по загородному клубу веселились на чужой счет в такие вот часы за ленчем.

– Я понимаю. Пожалуйста, не думайте об этом больше.

Снова заговорила Гей.

– Мы хотим попробовать новый итальянский ресторанчик. Хотите присоединиться к нам, мисс Сен-Клер?

Первым импульсом было вежливо отказаться. Второй оказался более честным. Ей, черт возьми, хотелось принять это предложение. Надоело есть в одиночестве, постоянно быть в одиночестве. Если Рис не соизволит отпустить ее, она заявит, что заслужила обед так же, как и все остальные.

– С удовольствием. Спасибо за приглашение. И, пожалуйста, называйте меня Анджи.

Обе женщины выглядели слегка ошарашенными согласием, но поспешили заверить, что очень рады. Сказав, что будут ждать внизу, они вернулись к работе, оставив Анджи с довольно растерянной улыбкой на лице. Немалая понадобилась им храбрость, чтобы зайти, думала она, вспоминая злые сплетни, которые не раз приходилось слышать после ареста отца. Никто из так называемых друзей, попавшись на этом, не извинился и не попытался загладить вину приглашением пообедать вместе. Опозоренное имя отца сделало ее более чем нежелательным членом привилегированного круга.

У нее возникло подозрение, что заходившие к ней сотрудницы обладают большей глубиной чувств и более сильными характерами, чем богатые повесы, с которыми она общалась прежде. Только ей очень хотелось знать, настолько ли охотно они приняли ее в свою компанию, если бы знали об ее отце.

Почти месяц спустя после случая с Далой и Гей, в пятницу утром, Анджи оторвал от работы голос из дверей:

– Извините, мисс Сен-Клер.

Анджи подняла взгляд от заваленного письменного стола.

– Да, Джун?

Секретарша Риса с ворохом бумаг в руках виновато поморщилась.

– Извините, что отвлекаю вас, но вы случайно не знаете, где мистер Вейкфилд? Уже начало двенадцатого, а он еще не давал о себе знать. Может быть, он говорил, что не придет с утра, но я не помню.

Анджи нахмурилась. Она уже и сама удивлялась, что Рис не звонил ей, как обычно, раз десять в это утро, но решила, что он слишком занят.

– Он не приходил с утра?

– Нет. И я не знаю, что делать с этими бумагами. Нужна его подпись.

– Но он вчера говорил, что прежде всего надо взяться за лондонское дело. Я все утро ждала, что он меня вызовет.

Джун пожала плечами.

– Не знаю, что и сказать. Такого с ним раньше не случалось. По крайней мере, за те шесть лет, что я здесь работаю.

Анджи работала у Риса только пять месяцев, но не хуже, чем Джун, знала, что не в его обыкновении просто не явиться на работу, не предупредив хотя бы по телефону. Десяток возможных причин пронеслись в мозгу. Ощущая пустоту под ложечкой, она сняла трубку и набрала его домашний телефон.

Слушая гудки вызова, она уверяла себя, что слишком серьезно относится к ситуации. Хороша же она будет, если ответит запыхавшийся женский голос и выяснится, что работодатель просто устроил себе выходной для плотских утех. И тут же поспешила уверить себя, что эта мысль взволновала ее только потому, что Рис слишком серьезный бизнесмен для подобной безответственности.

Когда прозвучал пятый гудок, она снова начала волноваться. Что, если он не может ответить? Что, если ему плохо или…

– Что такое?

Хриплый рык принес облегчение.

– Слава Богу, – вырвалось у нее. Наступила пауза.

– Мисс Сен-Клер? Который час?.. О, черт! – Голос был явно нездоровый.

– Вы больны, мистер Вейкфилд? – встревоженно спросила Анджи.

Он надсадно закашлялся.

– Похоже, да, – прохрипел он, и в голосе звучало удивление, что Рис Вейкфилд оказался подвержен болезням, подобно обычному человеку. – Проклятье!

– Вы спали?

– Да. Я не мог заснуть прошлой ночью и, наверно… – он не договорил, снова закашлявшись, за чем последовало новое ругательство.

Уже борясь с улыбкой и чувствуя совершенно неуместную нежность к мысленному образу наводящего страх работодателя в постели, всклокоченного, с опухшими глазами и лихорадочным румянцем на щеках, Анджи покрепче сжала трубку.

– Чем я могу помочь вам? – просто спросила она.

С другого конца провода донесся звук движения.

– Ничем, – пробормотал Рис. – Я буду через… – Голос оборвался, и донесся звук падения. – Черт!

– Мистер Вейкфилд? Что случилось?

– Голова кружится, – отрывисто ответил он.

– Тогда ложитесь в постель. И даже не думайте приезжать сегодня на работу. Кто ваш врач?

– Мне не нужен врач. И я должен приехать. Эти бумаги по лондонской сделке требуют подписи сегодня. И я…

– Бумаги я вам привезу, – решительно перебила Анджи. – И все, что требует вашего внимания сегодня. Остальное может подождать, пока вы не выздоровеете.

Рис вздохнул.

– Ладно, – неохотно согласился он. – Привозите. Возьмите у Джун запасной ключ и войдите сами. Захватите еще папку Перкинса. И…

Записывая перечень документов, которые он счел требующими неотложного внимания, Анджи приняла отчаянное решение сократить список на несколько пунктов. Человек болен. Компания не развалится, если он даст себе день-другой отдыха.

– Буду у вас через полчаса, – пообещала она.

– Через пятнадцать минут, потребовал он прежде, чем Анджи успела повесить трубку.

Анджи взглянула на застывшую рядом Джун.

– Мистер Вейкфилд болен. Я должна отвезти ему кое-что, нужное на сегодня.

– Мистер Вейкфилд болен? – повторила Джун. – Что с ним?

– Похоже, сильная простуда. Может быть, грипп.

Вышколенная секретарша, не удержавшись, хмыкнула.

– Спорю, он зол как черт, – откомментировала она, кладя кипу бумаг Анджи на стол. – Поддаться обычной простуде! Кто бы мог поверить, что у какого-то микроба хватит смелости заразить самого Вейкфилда?

Анджи рассмеялась, приятно удивив Джун, и тут же покраснела, опустила глаза и начала собирать кое-что для Риса.

– Спасибо, Джун. Я немедленно еду.

– Да, мисс Сен-Клер, – отозвалась Джун, и в ее голосе звучала новая, дружеская нотка, не ускользнувшая от внимания Анджи.

Оставшись одна, она вздохнула. Кому нужен ее холодный, отчужденный вид? Несмотря на то, что весь первый обед сохранялось некое ощущение неловкости – Анджи не слишком успешно пыталась поддерживать беседу и в то же время не особо распространяться о себе, – Гей и Дала приглашали ее еще дважды. Ей пришлось отклонить оба предложения, потому что Рис оставил ей время только на сэндвич в буфете; но они, похоже, готовы были пригласить ее еще раз и всегда находили повод перекинуться словцом при встречах.

Микки иногда заглядывал после обеда якобы навестить быстро растущего котенка, но главным образом потому, что она теперь держала в доме печенье для него. И ей приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы установить безопасную дистанцию между собой и боссом, хотя остальные мужчины в «Вейк-тек» давно оставили ее в покое. Почему, когда нужны были друзья, никого не оказалось, а теперь, когда она хочет одиночества, возникает близость с людьми?