У удачи два лица (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна. Страница 13

Обзаведусь собственным домиком, — думаю, такой ценной и полезной в хозяйстве мне без проблем помогут с решением этого вопроса, — обживусь, и буду спокойно заниматься привычной работой. Думаю, в таких обстоятельствах будет несложно привыкнуть к новым пейзажам и новому окружению.

— Дополнительные удовольствия? — растерянно вскинул брови мужчина, а я в ответ смущённо хмыкнула.

— Да, понимаешь, нахватались мы от людей… всякого. Телевидение вам, конечно, совершенно без надобности, а так зеркала многое умеют. Например, можно текст копировать. Скажем, уже напечатанный или написанный текст можно передавать через зеркало на большое расстояние, и там накладывать на бумагу. Или никуда не передавать, а накладывать прямо сразу. Только это всё гораздо сложнее; во-первых, нужна специальная бумага, а, во-вторых, мне нужно будет подумать и поэкспериментировать, потому что я такого никогда не делала и представляю только в общих чертах.

— Пока ограничимся разговорами, — качнул головой мужчина, разглядывая меня с непонятным выражением. С новым непонятным выражением, на прежние непонятные не похожим. Вот интересно, я когда-нибудь научусь понимать мимику этого типа? — Размер зеркала имеет значение?

— Да как тебе сказать… Если хочется видеть всё лицо собеседника, то оно должно помещаться в отражении, — я пожала плечами. — А в остальном — без разницы. У нас, например, наловчились скрещивать зеркала с линзами, и всё получается довольно компактно.

— Хорошо. Я тебя понял, спасибо. Сегодня отдыхай, а завтра попробуем поработать с зеркалами. Если вопросов нет, можешь идти; а то Рася там перед входом канаву протопчет.

— Почему ты думаешь, что она там? Ты же её в столовую отправил.

— А почему ты думаешь, что она послушалась? — хмыкнул Кай.

Вопросы у меня были, но я сомневалась, что мужчина их оценит, и уж тем более — что он на них ответит. Потому что по перспективам моей работы обсуждать было особо нечего, с этим всё было более-менее ясно, а удовлетворять моё любопытство собеседнику вряд ли захочется. А вопросы общего характера я лучше задам общительной медведице.

Выйдя наружу, я, подготовленная напутствием плетущего, совершенно не удивилась, наткнувшись на Рассвету.

— Ну, как?! О чём вы говорили?! — подхватив меня под локоть, сразу перешла к главному та.

— Он мне работу предлагал, — честно ответила я. — А разве здесь не слышно было?

— Да ну, ты что! Нет, конечно, не слышно, там ткань специальная, зачарованная. А какую работу-то?

— По специальности, — я пожала плечами. — Подожди, а у вас ещё какая-то магия есть, кроме той, которой ты учишься? Ведь если Кай — единственный плетущий, как ему хватает времени зачаровывать ещё и ткань для палаток?!

— Ну ты как скажешь, — насмешливо фыркнула она. — Сам он что ли это будет делать?! Плетущие только при лечении должны лично участвовать, потому что это слишком сложно, а так вообще гораздо проще один раз изменить плетение… ну, в данном случае, наверное, ткацкого станка, или на чём ещё подобные вещи изготавливают?

— Удобно, — завистливо вздохнула я. Капризные зеркала как раз требовали личного присутствия мастера, и каждое из них требовало индивидуального подхода. — А куда мы идём?

— Мыться! — раздражённо фыркнула она. — Ненавижу ходить грязной, а я вчера с дороги не успела.

— Ты просто читаешь мои мысли!

Как оказалось, наша цель находилась на другом конце лагеря, и по дороге мы ознакомились со всеми немногочисленными местными достопримечательностями: столовой, расположенной аж в двух просторных палатках и даже частично за их пределами, на свежем воздухе, и стрельбищем, на котором неожиданно молодой светловолосый мужчина некрупной комплекции натаскивал группу бойцов, почти половина которых была значительно старше него.

— А это кто? — полюбопытствовала я у Раси, когда мы проходили мимо.

— Кто именно тебя интересует? — уточнила она. А когда я показала, передёрнула плечами и, поморщившись, ответила. — Это Синд, он охотник. Странный тип; ужасно нелюдимый, замкнутый и грубый. Про него всякие нехорошие слухи ходят, я уж не знаю, насколько правдивые. Что вроде как он по большей части в обороте живёт, волком в волчьей стае, а человеческий род презирает. Даже странно видеть его тут, да ещё общающимся с большой группой людей; понятия не имею, как его отец уговорил. Или не отец, не знаю… Вообще, говорят, он лучший охотник, и стреляет тоже лучше всех; наверное, поэтому его и привлекли. Не нравится мне всё это. Похоже, будто действительно назревает что-то очень нехорошее, — хмурясь, девушка недовольно качнула головой. — А папа как всегда молчит!

— Может, всё не настолько печально, — оптимистично предположила я. — И они решили подстраховаться. Рась, я вот ещё что спросить хотела; ты совсем всех оборотней знаешь?

— В Боровице — всех, — невозмутимо ответила она. — В смысле, не только в городе, а вообще во всех наших владениях. Конечно, большинство только в общих чертах, но отец считает — альфа обязан. И я с ним в этом вопросе согласна: как можно управлять людьми, не зная их сильных и слабых сторон, их проблем и стремлений? Да к тому же у нас не так много народу, двенадцати тысяч не наберётся.

Я уважительно присвистнула. Драконов всего было немногим больше, наш клан насчитывал меньше полутысячи, а я из них-то по именам и в лицо знала далеко не всех.

— Хочешь, я тебя с кем-нибудь познакомлю? — вдруг радостно сверкнув глазами, предложила девушка. Воспротивиться и даже просто сообразить, что она имеет в виду, я просто не успела. — Ой, на ловца и зверь! Снор, привет! — окликнула Рася кого-то, помахав рукой. Трое мужчин, оживлённо что-то обсуждавших неподалёку, обернулись на голос и махнули в ответ, после чего от группы отделился один и двинулся в нашу сторону.

Высокий, — а они тут в большинстве своём были несколько выше, чем драконы, — плечистый, с отливающими рыжиной тёмными волосами и открытой белозубой улыбкой, впечатление он производил самое благоприятное. Так и хотелось улыбнуться в ответ и тоже помахать рукой, на силу сдержалась.

— Привет, медвежонок, — со смехом поздоровался он, сгребая Рассвету в охапку и отрывая от земли к вящему удовольствию девушки.

— Ну всё, всё, поставь, бугай! — в конце концов забилась она. — Переломишь!

— Ты здесь какими судьбами? — полюбопытствовал мужчина, послушно утверждая её на собственных ногах.

— К Каю, доучиваться приехала, — отмахнулась она. — Лучше скажи, как твои поиски прекрасной крылатой музы?

— Не спрашивай, — поморщившись, отмахнулся он. — Да и где мне её сейчас искать?

— Вот! Я к этому и веду. Знакомься, это Эжения, или коротко — Ёжик. А это — Снор, и он, между прочим, настоящий благородный сокол! — с такой гордостью сообщила Рассвета, как будто «благородный сокол» был её родным сыном. — Действительно, очень благородный, отчего и страдает. Ему, понимаешь ли…

— Рася, — с укором оборвал её предмет обсуждения. На меня мужчина поглядывал с искренним любопытством, и я отвечала тем же. Ничего птичьего во внешности Снора не было, даже наоборот; прямой нос, выразительные карие глаза, очаровательные ямочки на щеках в те моменты, когда мужчина улыбался. Весьма обаятельный, и даже симпатичный этот сокол. Интересно только, на самом ли деле такой благородный?

— С женщинами ему не везёт! — не вняла девушка. — А Ёжик, кстати, тот самый дракон, которого сейчас все обсуждают!

— Вот как? — брови удивлённо взлетели, а взгляд стал ещё более заинтересованным. — А я, представьте себе, не видел; в дозоре был, — раздосадованно вздохнул он.

— Вот и полетаете вместе, — радостно захихикала Рася.

— Почему бы и нет? — одновременно пожали плечами мы. Причём я сначала согласилась, и только потом вспомнила, что у драконов это равносильно приглашению на свидание (просто я по свиданиям побегать не успела, меня Туру быстро сплавили). Потом поняла, что и против свидания, кажется, ничего не имею, но своевременно сообразила, что у местных, наверное, эта фраза никакого подтекста не несёт.