Шалый малый - Вильмонт Екатерина Николаевна. Страница 40
– Да? У тебя что, память отшибло? Забыла его разговор с Русланчиком? Все он прекрасно знает! И вполне возможно, что того мужика убили по его приказу! Ты должна под любым предлогом отказаться от его предложения.
– И не подумаю.
– Почему?
– А на каком основании? И потом... я даже мечтать не могла о такой работе! И в смысле денег это...
– Тебе мало истории с Настей?
– Ну, Настя сама виновата, подставилась по дури. И не он ее там запер, а ревнивая баба. А он как раз хотел ее выпустить.
– Боже мой, даже самые умные женщины такие дуры! Непроходимые дуры! Ты что, не понимаешь ничего?
– Чего я не понимаю?
– Да он же под тебя клинья подбивает!
– Ну, с этим я справлюсь! Я ему уже сказала, что не принимаю подарков, что...
– Все это очень мило, гордо, интеллигентно. Только его это пуще раззадорит! Или ему надоест миндальничать...
– Послушай, Макар, я думаю, почти у любого крупного дельца в нашей стране полно криминальных знакомых, но это не значит, что все они сплошь убийцы и подонки. Мой муж работает у него больше пяти лет... – сказала я, и тут же в мозгу всплыло «и сейчас трахается в Дании с Кариной Новиковой».
– А чем он занимается у него на фирме?
– Он экономист, окончил МГИМО, а на фирме консультант по международным экономическим связям.
– Да, я так и думал... На нем прямо написано – выпускник МГИМО.
– А что в этом плохого? Там дают прекрасное образование! – разозлилась я.
– Ну, допустим.
– И бизнес этот вполне легальный.
– Но ты-то знаешь, что за этим стоит!
– Пока я знаю только, что ты узнал того типа.
– А разве этого мало? Этот тип напрямую связан с Бекетовым, если тот поручает ему доставить девушке его мечты соболью накидку. Надо же... Соболья накидка... Звучит, как в романе позапрошлого века.
– Послушай, Макар! Моя работа никак с этим всем не связана! Я не наивная девочка, я сумею держать его на расстоянии, если он вознамерится... Но от такой работы, я не откажусь ни за какие коврижки!
– Упрямая ослица! Я же тебя предупреждаю...
– Вот и чудесно! Предупрежден – значит вооружен! Я приеду в Москву и сразу переговорю с ним. Скажу, что я готова работать, но с условием, что никаких подарков, никаких люксов в «Астории», вообще ничего, кроме... Короче, сразу обозначу границы. Я не стану ездить к нему в дом, ну и... Полагаю, ему этого будет достаточно.
– А если он предложит тебе... руку и сердце, как в тех же романах позапрошлого века?
– На фиг мне его сердце? У меня есть муж. И я его люблю!
– Это месть за вчерашнее? – прищурился он.
– За вчерашнее? А что было вчера? – притворилась я.
– Ох, Поля, актриса из тебя никудышная. Ладно, делай что хочешь, в конце-то концов, но запомни две вещи – никогда, ни при каких, даже самых невероятных, обстоятельствах не упоминай при нем о той истории в лесу. Это первое!
– Естественно!
– А во-вторых, я хочу тебя, как никогда ни одну женщину! А теперь до свиданья!
Он кинул на стол тысячерублевую купюру и почти бегом вышел из кафе.
Вот те здрасьте! Шалый малый!
Я вернулась в Москву в растрепанных чувствах. С одной стороны – Карина Новикова, с другой – вся эта история с Макаром и Бекетовым. Вот уж точно – шалый малый! Всю дорогу до Москвы я думала, что же мне делать, и пришла к выводу, что такая работа может мне до конца жизни больше не обломиться. И подноготную Бекетова, не будь встречи в лесу, я никогда бы не знала, и работала бы на него спокойно и счастливо. Но рассказывать обо всем этом я не буду ни одной живой душе, даже Насте.
Когда я вошла в наш офис, Настя встретила меня на удивление сухо.
– Ну, как съездила?
– Насть, что с тобой? Плохо себя чувствуешь?
– Я чувствую себя ужасно!
– Что-то случилось?
– Это как посмотреть...
– Насть, как говорил Гоцман: «Не тяни кота за все подробности!»
– На вот, посмотри и скажи, подруги так поступают?
И она протянула мне какой-то глянцевый журнал. Мне сразу бросился в глаза снимок моей елки из аспарагуса. Это была статья обо мне, с фотографиями моих работ последнего времени. Выглядело все это очень эффектно. Была там и моя фотография. И называлось все это «Изыски Полины Зацепиной».
– Откуда это? – ошеломленно спросила я.
– Ладно, не притворяйся! Как ты могла, Поля? Там же нет ни слова обо мне! О моих работах, а мы же вроде бы вместе... Столько лет дружбы... А ты обо мне даже не вспомнила! Как ты могла? Знаешь, я ухожу из фирмы! Ты меня в расчет не принимаешь, так что мне тут делать? Считай, у тебя больше нет подруги! – рыдала Настя.
– А ну прекрати истерику! – прикрикнула я. – Ты что, спятила? Да я знать не знала, ведать не ведала ни о какой статье! У меня никто не брал интервью, я вообще впервые слышу обо всем этом! И можешь не сомневаться, я бы такого не допустила!
– Да? Но так не бывает! Что ж, по-твоему, эту статью напечатали по прихоти какого-то сотрудника редакции?
– Да я понятия не имею! Хочешь, я сейчас позвоню в этот журнал и устрою им такой скандал?
– Так ты действительно ничего не знала?
– Насть, тебе не стыдно? Как ты могла подумать, что я о тебе забыла или, того хуже, намеренно о тебе не упомянула? Зачем? Чтобы не делиться славой, что ли? Я все-таки не такая идиотка.
– Но ведь кто-то же эту статью заказал? Тогда кто?
– Есть у меня одно соображение...
– Какое?
– Погоди, сперва надо все проверить. И не вздумай мне тут демарши устраивать! Уйдет она... Куда, хотелось бы знать? Да и вообще, это я должна обижаться, как ты могла обо мне такое подумать!
Я сразу набрала номер Бекетова, но телефон был заблокирован. Наверное, у него совещание. Ладно, потом позвоню.
– Не отвечает.
– А кому ты звонишь?
– Бекетову. Уверена, это его рук дело.
– Почему?
– А откуда, хотела бы я знать, взялись фотографии из его дома, а?
– Ой, правда!