Нежеланная - Кендрик Шэрон. Страница 13

Но за внешней сдержанностью Джованни скрывалось его собственное изумление – он был поражен, когда прочитал об этом в письме, присланном Маликом. Жители Карастана, обожающие царствующую семью и всех, кто был с ней связан, сразу же полюбили Джованни заочно.

В газете «Обозреватель Карастана» на первой полосе появилась статья, в которой восторженно говорилось о том, что Хавьер и Джованни вольют в семью шейха новую кровь.

Планировалось, что Джованни впервые официально предстанет на балконе в составе почетных гостей королевской свадьбы. И он твердо решил, что в этот момент будет держать Паоло на руках…

Алекса молчала всю дорогу, пока они ехали во дворец, и у нее успело возникнуть ощущение, что вся эта поездка приведет ее к полному одиночеству.

Паоло подпрыгивал на коленях у Джованни, взволнованно разглядывая странные деревья, покрытые цветами, и небо, проглядывавшее сквозь них, – оно было гораздо шире, чем небо их родины.

– Посмотри на солдат! – вскричал Паоло. – У них ружья!

Алекса умоляюще взглянула на Джованни. Глаза его холодно сузились, но он тронул Паоло за руку.

– Лучше взгляни туда, – сказал он. – Вон маленькая обезьянка – она играет на гармошке.

– О!

– А ты знаешь, что на главной площади города выступают заклинатели змей?

– Настоящих змей?

Джованни кивнул.

– Черных кобр и питонов.

– А я их увижу?

– Конечно, увидишь. Ну вот, мы приехали во дворец.

– Дворец? – переспросил изумленный Паоло, который видел дворцы только на картинках.

– Дворец, – спокойно подтвердил Джованни. – Здесь живет шейх, и скоро ты познакомишься с ним.

Джованни встретился взглядом с Алексой. Ребенок еще не догадывался, что шейх Захир был его дедушкой.

– Вот этот? – с восторгом выдохнул Паоло.

– Конечно. – Джованни улыбнулся.

Он уже был в этом дворце, но сейчас он взглянул на него глазами сына и был поражен его роскошью и величием.

– О, как здесь прекрасно, – прошептала Алекса, глядя на дворец из окна лимузина, и все ее тревоги на миг исчезли.

Дворец был сделан из голубого камня всевозможных оттенков, но цветы, в которых утопало здание, были, по контрасту, самых разных тонов – розовые, красные, пурпурные, кремовые и оранжевые. Она почувствовала их аромат, как только вышла из автомобиля, и у нее слегка закружилась голова.

Тут она впервые и увидела Соррел – та вышла из тени дворца и казалась такой невесомой и неземной в своей прозрачной парандже, что Алекса подумала, не снится ли ей эта светловолосая женщина.

– Проходите внутрь, в прохладу и тень, – пригласила Соррел. – Я вижу, как вам жарко.

Мне не только жарко, подумала Алекса, я ужасно устала и содрогаюсь при мысли о том, что этот мужчина, который когда-то признался мне в любви, а теперь смотрит на меня с ненавистью, отнимет у меня сына.

– Где вы научились так хорошо говорить по-английски? – спросила Алекса нетвердым голосом, когда Джованни увел Паоло в ванную.

Легкая тень пробежала по лицу Соррел.

– Я расскажу вам обо всем, что вы желаете знать, но сейчас вы не в таком состоянии, чтобы вести беседу. Пойдемте, я отведу вас в ваши комнаты.

– Но я подожду сына, – возразила Алекса.

– С вашим сыном все будет в порядке, – успокоила ее Соррел. – Обещаю вам. Вы скоро увидите его. А вам надо отдохнуть – вы едва держитесь на ногах.

Могла ли Алекса положиться на Соррел? И более того: могла ли доверить Паоло Джованни? У Алексы кружилась голова, но глубоко внутри она почувствовала уверенность, что с Паоло все будет в порядке.

– Наверное, вы правы, – запинаясь, сказала она.

Соррел провела ее по длинным мраморным коридорам, В центре дворца находился внутренний двор, в котором был разбит роскошный сад – с благоухающими цветами, тенистыми деревьями и мозаичными дорожками. Журчащий фонтан вызвал у Алексы желание окунуться в прохладную воду.

– Вот ваши комнаты, – сказала Соррел, открывая двойные двери.

Внутри была огромная гостиная с шелковыми портьерами и изысканной мозаичной мебелью. Хрустальные люстры поблескивали мириадами огней.

– Здесь две спальни и три ванные комнаты, – мягко сказала Соррел. – Может быть, вы хотите освежиться?

Алекса была так истощена – эмоционально и физически, – что ей трудно было даже ступать.

– Но Паоло…

– Я полагаю, что Джованни вместе с Хавьером показывают Паоло дворец. Будет лучше, если Паоло увидит свою мать посвежевшей и улыбающейся. – Соррел подвела ее к зеркалу. – Посмотрите на себя.

Алекса отпрянула, увидев свое отражение, – поникшие плечи, темные круги вокруг глаз. Она была бледна, как фата невесты. Почему Джованни не сказал ей об этом? Потому что хотел выставить ее дурнушкой? Жалкой продавщицей магазина, кем она и была на самом деле?

Надеялся ли он на то, что она произведет такое ужасающее впечатление на семью шейха, что они посчитают ее недостойной матерью для королевского отпрыска?

Но вместе со страхом в ней появилась решимость. Она не желает быть игрушкой в его руках! Сидеть и ждать худшего?! Какого черта!

– Почему вы, англичанка, живете в этом странном и экзотическом месте, Соррел? – снова спросила она.

– Мой отец много лет был послом Великобритании в Карастане, – сказала Соррел. – Я проводила здесь каникулы, выучила здешний язык и полюбила этих людей. – Тень пробежала по ее лицу. – Мои родители были убиты в самолете над горами Марабана, когда мне было шестнадцать, и моим опекуном стал Малик, помощник шейха, очень влиятельный человек, с которым вы скоро познакомитесь.

– И вы не хотели вернуться обратно в Англию? – спросила Алекса.

Соррел покачала головой.

– Нисколько. Я почувствовала неразрывную связь с Карастаном. Может быть, мне внушили это чувство родители, которые познакомили меня с культурой и историей этой страны. Когда я бывала в Англии, то мысленно все время возвращалась в Карастан, поэтому и решила закончить свое образование здесь.

Она пожала узкими плечами и застенчиво улыбнулась.

– Каково же ваше положение теперь? – испытующе спросила Алекса.

– О, мое положение… – Соррел издала короткий смешок. – Я работаю в посольстве Великобритании и живу в стенах дворца. Я не знаю, каким словом определить мое положение здесь!

Алекса уловила легкую горечь в тоне Соррел, но сказала себе, что это не ее дело, У нее достаточно собственных переживаний. И все же слова этой женщины вселили в нее бодрость – может быть, между ней и ее соотечественницей возникнет родственная связь? Или некий союз?

– Мы будем жить в этих комнатах вместе – Джованни, Паоло и я? – тихо спросила она.

– Да. – Возникла долгая пауза. – Это было требование Джованни.

Лицо Соррел было бесстрастным, она беспомощно пожала плечами. Не обвиняй меня, казалось, говорила она. Не задавай мне вопросов, на которые я не могу откровенно ответить. И Алекса все поняла. Джованни обладал здесь властью, и желания его выполнялись беспрекословно. У нее нет другого выхода, как следовать им. Но ведь это не значит, что он отберет у нее ребенка силой.

– Могу я быстренько принять ванну? – спросила она Соррел.

– «Быстренько»! – рассмеялась та. – Я не слышала таких слов с тех пор, как была в Англии, а это было много лет назад! Да, конечно, она уже готова для вас.

Соррел открыла дверь в ванную комнату, и Алекса, несмотря на свое подавленное состояние, вскрикнула от восторга: в круглой чаше, украшенной мозаикой, поблескивала тонко благоухающая вода, на поверхности ее плавали лепестки роз.

– Похоже на сказку из «Тысячи и одной ночи», – произнесла Соррел с улыбкой. – Это, конечно, не ослиное молоко, но, я надеюсь, вы насладитесь купанием.

Насладитесь?

Когда Соррел ушла, Алекса скинула свою мятую одежду и, облегченно вздохнув, погрузилась в благоухающую воду. Ванна была глубокой, и ощущение от теплой воды было невероятно приятным. Она бы оставалась здесь весь день, но это невозможно. Алекса вспомнила свою крохотную ванную в Англии, где ей приходилось маневрировать среди развешанных на веревке детских носков и штанишек, и еще раз вздохнула.