Что, если... (ЛП) - Донован Ребекка. Страница 41

– Кэл, не оставайся здесь из-за меня. Твоя семья…

– Собирается там. Всегда. Поверь мне. Они никуда не ходят. Ты даешь мне один месяц. Они переживут.

Щеки Найэль розовеют, когда она изучает гитару. – Очень мило с твоей стороны.- Затем она резко поднимает голову и бросает на меня сердитый взгляд. – Я не собираюсь быть одной из твоих девчонок, Кэл!

– Хм, – говорю я, поднимая руки в защиту. – Конечно, нет. Это не … Ничего себе. Я не прикоснусь к тебе. Обещаю. - Затем я добавляю: – Пока сама не захочешь.

Она еще больше сердится.

– Или вообще никогда.

Она ухмыляется.

– Только не уезжай, – прошу я искренне. – Пока.

– Пока, – тихо соглашается она, перебирая пальцами струны гитары.

РИШЕЛЬ

Декабрь – Седьмой класс

– На что ты уставился? – спрашиваю я, пробираясь сквозь толпу учащихся, собравшихся в фойе.

Когда я подхожу ближе, я вижу, как Кэл, наклонившись к Николь, держит ее за руку и что-то тихо ей говорит. Она сидит на полу, прислонившись к ящику, и трясет головой. Она не реагирует на его слова. Она уставилась в стену с очень грустным видом.

– Что случилось? – спрашиваю я, опускаясь на колени рядом с ней. – Николь, что случилось?

– Он сильно разочаруется во мне, – отвечает она, медленно поднимая на меня лицо. Она сжимает в руке лист бумаги. Табель успеваемости. На нем видны пятна от черных чернил, которые также попали на кончики ее пальцев и испачкали юбку. – Я не могу показать ему это.

– Дай посмотрю, – прошу я и забираю у нее табель. Я разглаживаю листок и просматриваю отметки. Я не нахожу ничего ужасного. Я слышу шепот позади меня и встаю.

– На что ты уставился? – выкрикиваю я в лицо тому, кто навис над нами.

– Мм, ни на что, – отвечает прыщавый коротышка. Он удаляется, а я продолжаю сердито смотреть на собравшихся зевак, которые тоже с неохотой начинают расходиться.

Я поворачиваюсь к Николь. – Хорошо. Давай поднимем тебя с пола. - Я нагибаюсь и помогаю Кэлу поднять ее. Она все еще в трансе, и это наводит на меня ужас. – Какой предмет?

– История, – бормочет она.

– У тебя 89 баллов, – говорю я. – А в прошлой четверти 92, значит, в среднем все равно остается «А». Совсем неплохо.

– Он так не думает, – отвечает Николь, глядя в пол. – Это «В». С таким же успехом это может быть и «F». Она глубоко вздыхает. – Я ненавижу историю.

К ящику прислоняется Рей и издает короткий смешок. Я сердито смотрю на нее.

– Что? – спрашивает она. – Она так забавно это сказала.

Мне нужно подумать. Ее отец ведет себя глупо, но я знаю, что Николь должна поступить в Гарвард, иначе она перестанет существовать для него. Что, естественно, лишено здравого смысла, так как сейчас мы еще только в седьмом классе. Я кусаю губы, размышляя.

– Что случилось с твоими пальцами и платьем? – спрашиваю я, глядя на Николь. Я боюсь, что она может упасть в обморок.

– Я сломала ручку, когда увидела оценку.

– Ладно, – говорю я, тяжело вздыхая. – Вот что мы сделаем. Кэл, отведи Николь в мастерскую, чтобы отмыть ей руки тем вонючим мылом. Рей, ты пойдешь со мной в кабинет миссис Уилсон.

– Что мы собираемся делать? – спрашивает Рей. Ее глаза горят от возбуждения.

– Мы поменяем ее оценку.

У Кэла отваливается челюсть. – Что?

– Не беспокойся, – говорю ему я. – Отведи ее и отмой.

– Мы собираемся взломать компьютер? – спрашивает Рей, когда мы направляемся к кабинету.

– Что-то вроде этого, – отвечаю я. – Я помогаю ей, и поэтому знаю, где она хранит пароли. Она пишет их на бумажке и наклеивает в свой ящик, что вполне очевидно. Она не достаточно нам доверяет. А мы не тупые. Абсолютно. И она никогда не узнает.

– Что я должна сделать? – спрашивает Рей.

– Быть на стреме. Если увидишь миссис Уилсон, задержи ее, пока я не напечатаю новый табель.

– Я справлюсь, – говорит она уверенно. Я не сомневалась в этом. Кэл ужасно бы отвлекал. Он проглотил бы язык прежде, чем смог найти причину задержать ее. Рей может говорить о чем угодно. Я уверена.

Я подхожу к столу, как будто это мой кабинет. Миссис Келли занята оповещением об автобусах, а все остальные учителя сейчас на стоянке следят, чтобы никого не задавили. Миссис Келли смотрит на меня.

– Я забыла сумку в кабинете миссис Уилсон, – говорю я ей. Она кивает и возвращается к оповещениям.

Через несколько минут я открываю программу – хорошо, что она никогда ее не закрывает. Я ввожу данные Николь, и через мгновение восемьдесят девять превращается в девяносто один. Сохранить. Печать. И бегом из кабинета.

– До свидания, миссис Келли, – говорю я ей, пряча под пиджаком новый табель Николь с оценками «отлично». Миссис Келли даже не замечает моего ухода.

– Ты сделала это? – накидывается на меня Рей, как только я выхожу в коридор.

– Конечно, – торжествую я, направляясь обратно к шкафчику Николь, где они с Кэлом уже ждут нас.

Я улыбаюсь и вручаю ей исправленный табель. Она заключает меня в объятия, и я отступаю назад.

– Тебе нельзя плакать, – говорю я ей в волосы, чувствуя, как она трясется. – Ты не можешь позволить ему заставить тебя плакать.

Она выпускает меня из рук. Она все еще выглядит так, будто вот-вот развалится. Я беру ее за руку. – У меня есть идея. Я направляюсь к выходу, но Кэл и Рей не двигаются.

Я поворачиваюсь. – Вы идете?

– Конечно, – отвечает Рей за двоих, и они следуют за нами.

Мы спускаемся вниз и выходим на задний двор школы. Вокруг никого нет. Я веду всех к краю поля, все еще держа за руку дрожащую Николь.

– Я думаю… нам нужно покричать.

– Что? – спрашивает Николь, совсем сбитая с толку. Я знаю, что это звучит, как полный бред.

– Ты все еще сильно напряжена, и тебе нужно снять это напряжение до того, как оно разрушит тебя, – объясняю я. – Поэтому кричи. Готова?

Они смотрят на меня так, как будто у меня съехала крыша. Может быть. Но если бы я жила в доме Николь с ее отцом, требующим постоянного совершенства, то я бы лишилась разума.

Я делаю глубокий вдох, закрываю глаза и кричу. Я кричу ради нее и против того, что ей приходится терпеть, но что я не могу изменить. И тогда… она кричит вместе со мной. В следующий момент я замечаю, что мы уже все кричим, и наш крик эхом разносится по всему полю. И это настоящая… свобода.

Затем Рей начинает смеяться, и мы вслед за ней тоже, потому что мы действительно выглядим как сумасшедшие.

– Мы пропустили автобус, – говорит Рей, когда мы выходим из-за угла школы.

– Ну и ладно, – говорю я ей. – Мы живем не так далеко. К тому же, Николь любит ходить пешком.

Глава 13 

- Черт, если это было настолько просто, мы должны были спросить ее, почему она в Креншоу с самого начала, - говорит Рей на другом конце провода. – А сейчас спроси ее, почему она выдает себя за Найэль.

- Она была пьяна, когда рассказала мне о Креншоу. И это вовсе не похоже на то, что она призналась в чем-то, что могло бы помочь нам.

- Ага, тогда какого черта Креншоу должен был быть в ее списке. Кэл, это связано с тобой, ты так не думаешь? Уж слишком странное совпадение. Никто из тех, кого мы знаем, не поехал туда.

Я тоже об этом думал, но я не могу просто так себя заставить поверить в то, что она здесь из-за меня. Особенно, учитывая, как сильно она меня избегает.

- Я не могу поверить, что ты убедил ее остаться с тобой на каникулы. - Тогда она задыхается. – Омойбог, ты собираешься заняться с ней сексом.

- Нет. Мм, не … нет, - замялся я.

- Ты ведь собирался сказать «пока еще нет», разве нет? – придирается Рей. – Кэл, ты не можешь все испортить, переспав с ней. Она все еще нестабильна. Не усложняй все еще больше.

- Как дела с твоей демо записью? – спрашиваю я, меняя тему разговора.

Рей ворчит шепотом.

- Я думаю, что наша группа разваливается. – Ее тон ровный и подавленный.