Случайность (СИ) - Волкова Ксения. Страница 27

После грохота наступила тишина. Я вооружилась ножницами, готовая защищаться, Машка напряженно следила за дверью, нервно подрагивая крыльями, встала передо мной. Когда металлическая дверь медленно отворилась, домовая тенью метнулась в проем, атакуя врага. Но это оказался Марк. Я во все глаза смотрела на любимого вампира, отмечая каждую ранку, которую видно из дыр порванной черной футболки и джинсов, на взлохмаченные волосы и когтистые руки. И меня одолели сомнения. Нужна ли я ему такая, не пойми кто? Толи ведьма, толи вампир. Да еще и с ужасным цветом волос!

Когда он повернулся ко мне, и льдистые глаза скользнули по фигуре, отмечая все изменения, я застыла, напряженно следя за его глазами. Мне было страшно. А что, если он откажется от меня?! Как я смогу без него прожить вечность, которой меня “наградили”?! И вот, наконец, наши глаза встретились. И я не увидела в них брезгливости, только удивление и облегчение.

— А мне нравится, — тихо проговорил Марк и раскрыл для меня объятья. А я от облегчения не смогла сдержать слез радости, выронила забытые ножницы и уткнулась носом в любимую грудь. Сильные руки вампира крепко прижали меня к горячему телу, такой родной и знакомый запах хвои и мяты окружил меня, даря чувство защиты и уюта. Казалось, весь мир остановился. Но нет, Машка напомнила, в какой реальности мы находимся, а крышесносный поцелуй чуть не заставил забыть.

Через ловушки нас провела чуткая Машка. Ей было тесно в этом узком коридоре, и она старалась поближе к телу прижать крылья. Мы шли за ней шаг в шаг, а Марк не сводил с нее восхищенного взгляда и крепко сжимал мою руку. Да, она у меня красавицей стала. При каждом шаге под белой шкурой перекатывались стальные мышцы, выдавая мощь зверя, а серебристые когти звонко цокали об каменные плиты пола, сопровождая наше шествие легким перезвоном. Эта мысль вызвала улыбку на моем лице. Но улыбка быстро покинула мое лицо. Когда мы вышли из подвала, через несколько поворотов оказались в большом зале, где нас ждала неизменная компания: Энтони и Атея с Акселем, восседающим на ее плече. Не хватало только сестричек. Я даже огляделась в попытке найти их, но безрезультатно.

— С пробуждением, конфетка, — хищно улыбнулся Харроу. Я только скривилась, а Марк сильнее сжал мою руку.

— Тони, хватит. Госпожа здесь, ты же знаешь. И она не в восторге от вашей деятельности, — нахмурив брови, сказал Марк.

— Да, знаю, — кивнул брюнет. — Но это ничего не меняет. Я вообще считаю, что Кровавая и так слишком долго живет. Пора уступить место молодым.

— Да что ты?! — наигранно удивленно воскликнула входящая в зал госпожа, а за ней какие-то собакоподобные монстры, покрытые кровью. Хотя и Кровавая от них не отставала. Неужели нельзя убивать аккуратнее?

— Аккуратнее не интересно, — улыбнулась мне госпожа. Я что, вслух сказала?! — Так что, Энтони, — красные глаза уставились на притихшего Харроу, — ты действительно считаешь меня слишком старой? — и так по-детски надула губы, что мне стало смешно.

— Чего ты молчишь?! — Взвизгнула ведьма. — Трус! Только и можешь кидаться словами! А как прижали хвост — обмочился!

Удар кулака Энтони под дых заставил Атею замолчать и, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на лед, повалиться на колени возле вампира. Звонкий хохот госпожи разнесся по всему залу с легким эхо.

— А ведь девочка права, — веселым голосом сказала Кровавая. — Ты трус.

И в следующую секунду произошло сразу несколько событий. Энтони кинул нож в Марка, а ведьма кинула в лезвие заклятие жидкого огня. Мое сердце испуганно перевернулось, и моего вампира окутало мерцающим щитом, в котором и застрял брошенный нож. В туже секунду Машка рыкнула на собак госпожи, приказав им не двигаться, и те послушно замерли, а сама белой молнией бросилась на Акселя: не давая возможности обернуться, она перекусила его пополам. От смерти фамильяра Атею выгнуло дугой, а из горла вырвался дикий вой. Это как кусок души вырвать, боль адская. А Энтони, не будь дураком, попытался по-быстрому слинять. Да какая женщина ему позволит сбежать, после того, как он назвал ее старой?! Наивный. Марк и Кровавая кинулись на него одновременно, с легкостью скрутив, и надели на запястья магические кандалы.

Я знала: теперь их будет судить Совет. Боюсь даже представить, какая участь их ждет.

— Ну вот, — ко мне подошла Машка, отплевываясь от черных перьев. — Теперь можно и домой.

— Хорошо бы, — обняв себя руками, проговорила я.

— Тогда пойдем, — теплые руки обхватили мою талию, прижимая к твердому телу. Я повернула голову и улыбнулась Марку. Поманив его пальчиком, попросила нагнуться.

— Я люблю тебя, — тихо прошептала на ухо моему вампиру я. Он повернул меня лицом к себе и страстно поцеловал. Обхватив сильную шею руками, я ответила на поцелуй, желая раствориться в нем.

— Я люблю тебя, — прошептали мне в губы, отчего я широко раскрыла глаза и счастливо улыбнулась.

========== Эпилог ==========

Я стояла перед зеркалом и смотрела на свое отражение. Волосы стянуты в “хвост” на затылке, глаза обведены темно-серыми тенями и подводкой, губы увлажнены бледно-розовым блеском, а фигуру обтягивает черный деловой костюм. Я переступила с ноги на ногу, цокнув высокими шпильками.

— Не волнуйся, — подошел Марк в рваных джинсах и голубой майке. Он обнял меня со спины, прижав к монолитной груди. — Этот суд будет полегче предыдущего, — сказал и поцеловал меня в висок.

— Да, вот только на прошлом суде я была свидетелем, а на этом судьей, — недовольно буркнула я.

— Я уверен, ты справишься, — широко улыбнулся вампир.

— Мне бы твою уверенность, — тяжело вздохнув, я откинула голову на плечо мужа.

Я вспомнила суд Совета, на котором была. Тогда единогласным решением Энтони Харроу и Атею фон Фитценберг приговорили к страшной участи. Ведьму было решено лишить магии, и оставшиеся пять лет жизни она должна провести в психиатрической лечебнице строго режима. Эта больница для буйных и признанных невменяемыми преступников. Атея, когда услышала это решение, умоляла ее убить сразу. Там ее ожидал ужас. Тем более с ее внешностью. Ад ей гарантирован. А Ирэн Пиррол наложила на ведьму заклинание запрета на вред. Она теперь не могла навредить ни себе, ни окружающим. Если бы я была мягче, мне бы даже было ее жаль. Но посмотрев на свою белую прядь, я думала, что можно было и пожестче что-то придумать.

Энтони Харроу приговорили к пятидесяти годам пыток, после чего — смерть. Пятьдесят лет ему будут отрезать руки и ноги, после чего отпаивать кровью крыс для замедленной и болезненной регенерации. За сутки конечности должны восстанавливаться и снова отрезаться. На удивление Тони стойко принял этот приговор, только сверкнув на меня своими глазищами, в которых светился голод и жажда обладать. Даже в такой ситуации не прекращает зариться на чужое!

И вот, когда их увели из зала, я думала, что, наконец, можно домой, но нас с Марком тормознул голос госпожи:

— А вас я попрошу остаться, — улыбнулась она.

Мы замерли перед всем составом Совета в напряженном ожидании.

— Не стоит волноваться. Я всего лишь хотела представить вам нового члена Совета, — миролюбиво улыбнулась Кровавая. Мы с Марком переглянулись в недоумении. Нам-то какая разница, кто из ведьм займет пустующий пост?

— Ну не скажи, тебя это касается напрямую, — задорно сверкнул глазами Анубис.

— Я и не говорила, — недовольно проговорила я. Не люблю, когда в голове копаются.

— Так вот, — нетерпеливо продолжила госпожа, — по единогласному мнению, было принято решение утвердить кандидатуру Евы Шайн! — торжественно закончила вампирша. Я подавилась воздухом и широко открытыми от шока глазами пялилась на Совет.

— Не хочу, — пискнула я.

— К сожалению, решение обжалованию не подлежит, — недовольно проговорила Ирэн. Пренеприятнейшая личность.

— Ты являешься сильнейшей ведьмой на данный момент. К тому же бессмертной, — пожала плечами Баньши. — Может, в кои-то веки эта должность перестанет быть сменной. По давней традиции в Совет входят сильнейшие особи своего вида. Так что права на отказ у тебя нет. Осталось только научиться пользоваться той мощью, которой тебя наградили.