В ожидании признания - Берристер Инга. Страница 4

Стоял прекрасный солнечный день, и, зная, как дети любят гулять, Карина повела группу в парк.

Все шло хорошо до того момента, пока дети не увидели фургончик с мороженым у входа. Они были не прочь полакомиться, особенно Стефани, которая моляще смотрела в глаза воспитательницы. Кора даже и не представляла, что может произойти во время их появления у фургончика. Порой люди бывают слишком жестоки с теми, кто, как они считают, отличается от них.

У лотка с мороженым уже собралось несколько малышей с родителями и подростки. Карина совершенно спокойно подошла к очереди, не ожидая никаких проблем, за что себя потом упрекала.

Первой начала возмущаться молодая женщина, когда кареглазая Рози попыталась дотянуться до ярких бантиков ее дочери.

– Не смей трогать ее! – визгливо закричала мамаша, чем испугала собственную дочь, и та расплакалась.

Рози тоже начала плакать... Кора растерялась от того, что не может защитить подопечных, и, взглянув на Стефани, подумала, что умрет от сознания собственного бессилия, поняв, что та все понимает: столько боли и смирения читалось в ее глазах, столько слабости и покорности.

Отойдя с дочкой на приличное расстояние, молодая женщина раздраженно кричала.

– Вам должно быть стыдно! Таким уродам место рядом с себе подобными. Нельзя подпускать их к нормальным детям.

По дороге назад Стефани, слегка заикаясь, спросила подавленно:

– А что значит «себе подобными»?

Кора готова была расплакаться. Но не могла этого допустить. Сделать так – значит свести все достижения своих маленьких героев к нулю. Позже, оставшись одна, она сможет позволить себе подобную слабость. Она придет домой и поплачет вволю. Тогда уж точно никто не будет свидетелем ее слез. А теперь пора возвращаться. Нужно отправлять детей на обед.

Неожиданно одного из мальчиков привлекла игра в футбол на спортивной площадке. В его глазах чувствовалось такое восхищение, что Карина не смогла пройти мимо, тем более что Стефани начала уставать, да и было у них еще несколько минут до прихода автобуса. Поэтому группа направилась к ближайшей скамейке. На ней сидел мужчина и наблюдал за игрой. Видимо, чей-то отец, решила Кора.

Она внимательно посмотрела на него, и ее внезапно передернуло от неожиданных ощущений. Что такое? Неужели сильные загорелые мужские руки могут так действовать?

Глупости. Она всегда настороженно и даже с некоторым отвращением относилась к откровенной мужской сексуальности. На других женщин, возможно, это и действовало, но не на нее. Определенно нет. И уж конечно, ей никогда не хотелось остановить взгляд, исследовать... Волна смущения нахлынула на нее. Что же это такое, черт возьми?!

Мужчина, явно южноевропейского типа, оторвался от наблюдения за игрой и молча посмотрел сначала на ребятишек, потом на Кору и вновь на детей, как будто изучая их. Он нахмурился, словно что-то решал для себя, потом встал и пошел прочь.

Стефани грустно вздохнула и посмотрела куда-то в глубь парка, чем вызвала в Карине неимоверный гнев на людей жестоких и злых. Она уже не контролировала свои действия и эмоции, понимая, что так расстроило девочку.

Ни секунды не раздумывая, она приказала детям сесть на скамью и побежала за мужчиной. Кора схватила его за локоть и резко развернула к себе, с возмущением глядя прямо в глаза.

– Как вы смеете так поступать?! – взорвалась она. – Как вы смеете уходить от нас вот так? Как вы не можете понять, что они такие же люди, как и мы? Нет, они даже лучше, намного лучше, потому что принимают и любят нас такими, какие мы есть... Вы хотя бы представляете, какую боль причиняете им, и без того беззащитным, поступая вот так?.. Неужели в вас нет ни капли сострадания?.. понимания?..

К собственному ужасу, Карина почувствовала, что слезы застилают глаза, а ярость испаряется так же быстро, как и возникла.

Мужчина на мгновение задумался, как будто переводил гневную быструю тираду на родной язык.

Кора оцепенела. Да что же на нее нашло? Никогда в жизни она не вела себя так агрессивно, тем более с незнакомым человеком. Это было не в ее правилах – кидаться с обвинениями на людей. По крайней мере, она так всегда думала.

Потрясенная собственным поведением, таким неестественным для нее, сгорая от стыда и злясь на собственную глупость, она развернулась, чтобы потихоньку уйти, но, к ее удивлению, мужчина не позволил ей этого сделать, удержав за плечи сильными руками.

Позже, вспоминая происшествие, Кора краснела и смущалась. Она была взбешена и разъярена, но не испугана.

Шок? Да, был шок и возмущение. Но страх?

Нет.

– Отпустите меня, – попросила она, пытаясь освободиться.

Но он не ослабил своей хватки.

– Перестаньте кричать и выслушайте меня, – произнес незнакомец с приятным мягким акцентом.

Выслушать его?

– Нет, не желаю! – Ярость вновь охватила ее. – Отпустите!

– Не отпущу, пока вы не позволите мне высказаться. Вы, маленький факел, уже сказали свое, и теперь моя очередь...

Она посмотрела на него и замерла. У мужчины были потрясающие теплые карие глаза, окаймленные густыми черными ресницами. Что-то было в его взгляде, что отнимало силы, подчиняло. Он едва слышно что-то сказал и наклонился к ней, к ее губам. А Карина так и стояла, ожидая... зная... Ее губы раскрылись навстречу ему...

За мгновение до того, как губы соприкоснулись, ей показалось, что она слышит глубокий голос.

– Есть только один способ утихомирить такую мисс, как вы.

Но в тот момент ее горазда больше интересовало то, что он делает, а не то, что говорит. Поэтому она не могла с уверенностью сказать, что действительно слышала эту фразу.

Прошло много времени с тех пор, как ее целовал мужчина, очень много. По правде говоря, она даже не могла вспомнить, целовал ли ее кто-нибудь так же...

Сердце Коры забилось, готовое выскочить из груди, разорваться на сотни мельчайших осколков. Его язык медленно, но настойчиво исследовал теплоту ее губ. Она напряглась в предвкушении неизведанного наслаждения и почувствовала, что отвечает на поцелуй. Ее губы стали мягкими и податливыми.

Вдруг Карина с едва различимым стоном вырвалась из объятий. Ее лицо пылало, но не от негодования, а от новых неизведанных ощущений и чего-то незнакомого и волнующего, заполнившего все внутри.

– Послушайте, я не хотел... Я не думал... – начал извиняться мужчина.

– Вы не имели права, – взорвалась Кора. Но он не дал ей закончить и покачал головой.

– Да, не имел, и прошу прощения. Я поступил скверно... Это не должно было произойти... Просто вы чертовски разозлили меня, набросившись, как...

Кора быстро посмотрела на детей. Что они подумают об этом поцелуе?

– Я встал со скамейки вовсе не из-за ваших ребят, – тихо продолжил он. – По крайней мере, не из-за того, о чем вы подумали. Просто там не было места для всех! И я поступил так, как счел наиболее вежливым, по крайней мере, так поступают там, откуда я приехал, – твердо закончил иностранец.

Карина почувствовала, что покраснела еще сильнее. Никогда в жизни она не была столь подавленной и смущенной, и все потому, что неправильно истолковала чужие действия.

Карина опустила голову и направилась к детям, которые с волнением ожидали ее возвращения. Каким-то шестым чувством она поняла, что мужчина следует за ней. Он подошел к Стефани и присел на корточки рядом.

– Тяжело, когда привлекаешь к себе внимание, – тепло улыбнувшись, произнес он, – особенно если это недоброжелатели. Но ведь можно не принимать близко к сердцу глупые выходки глупых людей, не так ли?

Лицо девочки засияло от неожиданной поддержки, и она с энтузиазмом начала рассказывать своему новому другу, чему научилась в группе с миссис Вуд.

Рози также не упустила неожиданного проявления внимания, встала со скамейки и присела рядом с мужчиной, робко улыбаясь.

Позже, отвезя детей в интернат и вернувшись домой, Кора прокрутила в голове события прошедшего дня. И к ней пришла ужасная мысль.