Ночь безумств - Стивенс Сьюзен. Страница 14

В течение всего путешествия он и словом с ней не обмолвился, весело болтая с Мередит и Франческой.

– Когда мы повернем еще раз, вы увидите мой загородный дом.

Сантино улыбался, но при взгляде на Кейт улыбка исчезала с его лица. Поняв, что между племянницей и Сантино возникло напряжение, Мередит засыпала его вопросами о доме, который они собирались посетить. Мужчина с гордостью сообщил, что поместье раньше принадлежало древнему роду, но теперь он его полноправный владелец. Для династии, которую создаст сам. Все веселились, и только Кейт оставалась молчаливой.

Пропасть между ней и Сантино становилась больше с каждой минутой.

– Ну как вам? – спросил между тем Сантино, как только поместье появилось на горизонте.

Поместье?! Да его можно сравнить с Трианоном, построенным для капризной королевы Марии Антуанетты…

– Какой большой дом, папочка, – заключила Франческа. – А лошади тоже там живут?

Несомненно, там должно хватить комнат для всех, про себя отметила Кейт. Ей хотелось повнимательнее осмотреться, но она не желала, чтобы потом Сантино обвинил ее в том, что она оценивала его имущество. Девушка молча смотрела вперед.

– Нет, – ответил Сантино дочке. – Лошади живут в конюшне неподалеку от дворца. Хочешь, я отвезу тебя прямо туда?

Ответом стал восторг Франчески. Даже Мередит заразилась энтузиазмом девочки. Только Кейт вжалась в сиденье, чувствуя себя лишней в этом фан-клубе Сантино Росси.

Остановив машину, Сантино первым вышел и открыл заднюю дверцу со стороны Франчески. Обычно Кейт всегда сама отстегивала дочку и помогала ей выйти…

– Правда, они чудесно выглядят рядом?

Чувствуя волнение Кейт, Мередит взяла племянницу за руку. Кейт знала, что тетя на ее стороне, но также понимала, что каждая минута, которую Сантино проводит рядом с дочерью, укрепляет их связь. Тем легче ему будет избавиться от Кейт.

Девушке стало еще страшнее, когда она услышала восторженные возгласы Франчески. Кейт убеждала себя не бояться, а радоваться за малышку. Но вместо этого желание забрать дочку и исчезнуть с ней там, где Сантино не сможет их найти, становилось почти непреодолимым.

– Понравилось? – спросил Сантино, возвращаясь за руку с Франческой к Кейт и Мередит.

– Лошадки такие большие. Слишком большие для меня.

– Верно… – Сантино потер подбородок. – Жаль, у меня нет пони, чтобы мы могли покататься вместе.

Кейт поняла – Сантино просто демонстрирует ей то, что может дать дочери все, чего та пожелает. Девочка была еще слишком мала, чтобы понимать проблемы взрослых. Ей достаточно того, что теперь появился папа, который осуществит все ее мечты.

– Мы пойдем на озеро после ланча, – сообщил Сантино Франческе. – Как считаешь, тебе понравится кататься на лодке? Но сначала поиграй с тетей Мередит и щенками, пока я поговорю с твоей мамой…

– Щенки!

Франческа только что не задыхалась от счастья. Однако Мередит обеспокоено встрепенулась. Что-то в голосе Сантино изменилось, когда он заговорил о Кейт. Девушке хотелось успокоить тетю, но что она могла сделать?

– Щенки. – Кейт взяла дочку за руку. – Разве не чудесно?

– Не сжимай так сильно, мамочка. Мне больно.

– Прости, родная. Я не хотела причинять тебе боль…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Пока они шли в сторону дома, беспокойство Кейт усиливалось, тогда как Сантино, кажется, чувствовал себя прекрасно. Как и во всем остальном, он достаточно быстро преуспел в роли идеального родителя, а для Мередит – и идеального хозяина. Разве мог быть кто-то более гостеприимным? И более щедрым? Кейт была благодарна дочери за то, что та взяла за руку ее, а не Сантино, когда они вошли в просторный холл замка. Девочка с восторгом оглядывалась по сторонам, а Кент могла лишь удивляться богатству Сантино Росси. Имея такие деньги, можно купить весь мир.

Мередит расспрашивала Сантино о том или ином орнаменте или картине на стене с привычной для нее дотошностью.

– Я всего и не упомню, – рассмеялся мужчина.

Франческа тем временем подошла к витой лестнице, ведущей на второй этаж, и погладила мраморного льва, застывшего у ее основания.

– Это теперь твои львы, можешь дать им имена, если хочешь, – нежно произнес Сантино, потрепав дочурку по голове.

Франческа тут же взяла за руку папу и не отпускала его весь остаток путешествия по дому. Чтобы не оказаться в стороне, Кейт старалась поспевать за ними. Посторонний человек подумал бы, что они трое – счастливая семья. В доказательство этого все слуги кланялись и улыбались им, не сомневаясь, что синьор Росси приехал сюда со своей семьей.

Что сказал им Сантино? – размышляла Кейт.

Он был так великодушен со всеми, но на нее ни разу не взглянул. Но как бы он ни ненавидел Кейт за обман, они теперь навеки связаны Франческой. И не только ею, заключила Кейт. Нравится им это или нет, но между ними промелькнула прежняя искра, которая не угасла до сих пор.

Они остановились возле оранжереи. Там было столько разных растений и цветов, что невольно разбегались глаза. С одной стороны располагался небольшой водопад, а на лужайке лежали щенки. Сантино проводил к ним Мередит и Франческу и вернулся к Кейт.

– Кейт? – Он указал на дверь, ведущую в дом.

По спине девушки пробежал неприятный холодок, когда она вошла внутрь следом за Сантино. Она даже не приглядывалась к убранству, как Мередит. Вряд ли она окажется в этом замке еще раз.

Настало время для нее побороться за свое дитя.

– Сюда… – Голос Сантино звучал холодно и жестко, хотя он держался подчеркнуто вежливо с Кейт, пропуская ее в комнату.

Невозможно было остаться бесчувственной к красоте этого места. Комната была оформлена в кремовых, розовых и золотых тонах. Пол укрывал пушистый ковер. Один он, наверное, стоит целое состояние. Окна выходили на озеро. Вдалеке раздавался гогот гусей…

– Гуси на острове, – будто прочитав ее мысли, пояснил Сантино. – Они не подойдут к Франческе?

– Девочка знает, как вести себя с гусями, – автоматически отозвалась Кейт. – У Мередит на ферме есть гуси. Они лучшие охранники, чем собаки…

Кейт замолчала. Комната вдруг напомнила ей о том, что они пришли сюда не затем, чтобы болтать о чем-то отвлеченном.

Сантино отошел к окну. Они немного постояли в тишине. А потом он повернулся к ней. Его губы дрожали.

– Пять лет, Кейт… – Его темные глаза глядели прямо в душу. – Пять лет жизни Франчески. Ты украла их у меня.

Он никогда не поймет, почему. Никогда.

– Украла у вас обоих.

Кейт достойно выдержала его взгляд. Она не собиралась отрицать свою вину. Не тот случай.

Сантино закрыл глаза рукой, будто не хотел видеть Кейт. Девушка знала, какого труда ему стоит сдержать свою ярость.

– А ведь я доверял тебе. Благодарил судьбу, что она вернула мне тебя. Какой же я идиот! Ты даже не собиралась говорить мне, что у меня есть дочь. Ты приехала в Рим только из-за Корделии…

– Частично…

– Нет. Всецело. Не лги мне. Без вмешательства судьбы… и да, Мередит я бы никогда не узнал о существовании Франчески. Ты украла у меня дочь. И ты заплатишь за это.

– Я собиралась рассказать тебе.

– Когда, Кейт? Когда?

– Когда узнала бы тебя немного лучше… Когда поняла бы, что ты за человек… Когда мне стало бы ясно, каким отцом ты стал бы Франческе…

– Значит, ты теперь судья и Бог?

– Ты же видел ее. Видел, как она наивна, как невинна… Ты ведь не захотел бы, чтобы я отдала малышку в руки незнакомого мужчины?

– Как ты смеешь судить меня? Подвергать какому-то тесту? Который не завершен до сих пор, да? Как ты смеешь сомневаться? Ты ведь ничего обо мне не знаешь…

– Вот именно, – прервала его Кейт. – И я должна была быть уверена…

– Во мне?

– Я – мать Франчески. Моя задача защищать ее.

– Да, ты ее мать, – хмыкнул Сантино, будто это было главным несчастьем в жизни.

– Может, ты хотел бы, чтобы я пришла на порог твоего дома с ребенком на руках? Умоляла бы тебя принять меня и Франческу? Что бы ты сделал, Сантино? В чем обвинил бы меня тогда? Я помню, как ты подал в суд на ту, другую…