Удар молнии (СИ) - Бурилова Светлана. Страница 3

— Но куда? И зачем идти вам? — спрашивала я, укачивая на руках малыша.

— Нежли тебя одну с дитём оставлю?! — покачал головой Аньян. — А уходить надо, чтоб никто не догадался, что ребёнок остался жив, иначе доведут дело до конца. Пусть уж лучше думают, что мальца звери растерзали, тем более, что никто из деревенских тебя не видел.

Да, видно, правильно я сделала, когда порвала часть одеяльца малыша на мелкие неровные клочки и испачкала своей кровью из прокушенного специально пальца, а затем разбросала лоскутки то там, то здесь, создавая видимость нападения зверя. К тому же начавшийся дождь смоет мои следы, и никто из чужаков не узнает, что у их преступления был свидетель.

Но дедушка Аньян прав, кто знает, на что способны чужаки, тем более если выясниться, что в деревне, находящейся так близко от сгоревшей избушки травницы, появился неучтённый малыш. Выводы-то можно и правильные сделать. Поэтому, действительно, нужно было покинуть деревню, и лучше сделать это прямо сейчас, ночью. Деревенские подумают, что мы уехали к каким-нибудь родственникам, и странным это не покажется.

Хотя я пыталась уговорить старика отказаться от идеи идти со мной. Только тот был упрям, когда ему надо.

— Пожил я своё, — отмахнулся дед. — Могу на старости лет и попутешествовать по миру. Ничего, деточка, друзей, коли живы ещё, повидаю, тряхну стариной, глядишь, и старушку какую себе присмотрю.

Так посмеиваясь, дабы приглушить мандраж от предстоящего неизвестного пути, мы собирались в дорогу. Живности у деда Аньяна не было, так что надо было лишь сложить несколько необходимых вещей в котомку да еды на первое время.

Перед самым выходом старик нырнул куда-то в погреб, а потом сунул мне под нос пухленький мешочек, набитый монетами.

— Вот, бабка моя ещё собирала, всё надеялась внучкам передать в наследство, да не пригодилось. А вот нам с тобой в самый раз будет, — сказал дедушка Аньян, и, увидев, как я засмущалась, добавил, — и не вздумай перечить. Мне эти монеты ни к чему, а вам с малышом ещё пригодятся. Здесь хоть и не много, но пока как следует обустроимся в безопасном месте, нам хватит.

Едва взошла первая луна, мы отправились в путь. Ребёнок спал, уютно устроившись в специально смастерённой дедом сумке-люльке, что я повесила себе через плечо, удобно прижав малыша к груди. Котомку после долгих споров дед забросил на спину себе, заявив, что мне и без того будет не просто всё время таскать на себе мальчика.

Как только мы оказались на достаточном от деревни расстоянии, я решилась задать старику несколько крутившихся на языке вопросов.

— Дедушка, а ты заметил, что у мальчика разные глазки?

— Заметил. И это проблемой будет.

— Почему?

— Заметный больно. К тому же только у одной расы я как-то видел подобное, только у них рождаются дети с разными глазами, и ребятню свою они пуще всего берегут.

— И что это за раса?

— Инчихи.

— Инчихи? А какие они?

— Это оборотни, — стал пояснять дед. — Вообще, оборотни разные бывают. Инчихи, считай, одни из самых грозных и опасных, мало кто может справиться с ними в силе и скорости, к тому же все поголовно маги. Представь себе особь с тебя ростом, все чёрной масти, коли когти выпустят, то те как серпы, а клыки ого-го какие! Тем не менее, красивые до жути, девки за такими бегают, ещё как.

— За этими с когтями? — хмыкнула я.

— Так когти-то только в животной форме, а в человеческом виде — ууух! Сама бы за таким, небось, побежала, — подколол дед Аньян.

— У меня уже есть один, — с нежностью глядя на сопящего малыша, ответила я.

Так болтая, мы прошли большой путь, а когда почувствовали усталость, нашли укромное местечко под развесистыми ветвями огромного дерева, немного перекусили и, пока малыш спал, прикорнули сами.

Так мы двигались почти неделю, обходя окрестные деревни, боясь оставить хоть какой-то след. И только когда впереди показались ворота большого города, решили войти в город и отдохнуть по-человечески. Нашли на самой окраине недорогую таверну, договорились с хозяином на два дня проживания, и, войдя в снятую комнату, с облегчением вздохнули. Теперь нас вряд ли кто-то найдёт.

За время проживания в таверне я практически не показывалась на люди, хозяин знал лишь, что наверху живёт дед с дочкой и внуком, которые скоро отправляются на могилу погибшего сына и мужа. Эту легенду мы придумали ещё в дороге и старались следовать ей.

Прикупив продуктов и кое-чего малышу, мы отправились с ближайшим обозом дальше, стараясь затеряться на просторах человеческих земель.

Проезжая мимо поселений, мы внимательно всматривались, надеясь приглядеть новое место жительства, маленький домик, где мы будем жить спокойно, никого не опасаясь. В первую очередь нас интересовали поселения, где жили наравне с людьми полукровки, так нам будет легче объяснить появление у нас ребёнка-инчиха.

Но пока ничего подходящего не попадалось, нас не устраивало то одно, то другое, но так как финансы неизменно таяли, было решено, всё же устроиться в ближайшем селении, тем более что люди из обоза хорошо отзывались и о селении в целом, и о старосте в частности.

Вот только в планы опять вмешался случай.

За пол дня пути до нужного селения на обоз напали. Сначала все думали, что это небольшая шайка разбойников, и охранники обоза быстро отобьются. Вот только дедушка Аньян, повидавший в жизни многое, сразу же шепнул мне, что надо бежать, пока не стало слишком поздно, ведь охраны становилось всё меньше, а нападавших всё больше. И уже всем стало понятно, что уж слишком организованно действуют разбойники. Народ стал разбегаться, бросая свой скарб, спасая самое ценное — свои жизни.

Улучшив момент, мы тенью скользнули в ближайшие кусты. Но, видимо, нападавшие были зоркими, и за нами погнались. Быстро бежать мы не могли, дед Аньян был уже не молод, а у меня на руках всё же был ребёнок.

Раздавшийся тихий свист, а затем короткий свист заставили меня обернуться и замереть от ужаса. Дед Аньян лежал, уткнувшись в траву лицом, а из его спины торчала стрела. А повернула было назад, чтобы вернуться к старику, но он тихонько вскрикнул:

— Беги! Спасай малыша…

Захлёбываясь слезами, я побежала дальше, оплакивая своего единственного друга и защитника. Ветки зло хлестали по лицу, но я практически не замечала этого, продолжая нестись по пролеску, слыша за спиной топот ног преследователей.

Вылетев на небольшую полянку, запнулась о кочку и в изнеможении растянулась на земле, приготовившись к последним минутам своей жизни.

Вот только вместо топота ног стали слышны вскрики и хрипы, а потом на поляну прыгнул огромный хищник. Это был чёрный зверь, очень похожий на земных львов, за исключением формы гривы, спускавшейся подобно гриве лошади, морда зверя вся была в крови, глаза яростно блестели, а из глотки вырывался утробный рык.

И вот этот оживший кошмар прыжками стал приближаться ко мне. Зажмурившись, я повернулась к хищнику спиной, прикрывая телом захныкавшего ребёнка.

Но, как оказалось, загрызать меня никто не собирался. Почувствовала горячее дыхание зверя, обнюхивающего меня, вернее то, что я держала в руках, нос чёрного «льва» тыкался в свёрток с малышом. Я одной рукой попыталась оттолкнуть морду, на что тут же гневно рыкнули. Тело от страха сотрясала нервная дрожь, а когда буквально над ухом рык усилился, превращаясь в громкий рокот, который был слышен, скорее всего, на несколько километров во все стороны. Звук оглушил меня до звона в ушах, и наступила естественная реакция организма, я, практически оглохла. Поэтому дальнейшее происходило словно в тумане.

Ко мне подбежали какие-то люди, тормошили меня, пытались выдернуть из рук свёрток с ребёнком, явно что-то кричали, но я мёртвой хваткой держала ставшего таким родным для меня малышом, всё ещё заслоняя его своим телом от чужаков.

Потом мне показалось, что огромный мужчина дёрнул меня за шиворот вверх и вновь попытался отобрать ребёнка, но, когда у него ничего не получилось, хлестнул меня по лицу, видимо, разбив при этом губы, так как по подбородку зазмеилась горячая струйка крови.