Чудо купальской ночи - Алюшина Татьяна Александровна. Страница 36

– Поленька, – нежно попросил Ставров, – попробуй пошевелить правой стопой.

– Не получается, что-то держит и давит, – после нескольких неудавшихся попыток ответила она.

– Ничего, – успокаивал он, – попробуй пошевелить пальцами на стопе.

– Шевелю.

– Где-нибудь стало резко больно от этого движения?

– Больно везде, но такая боль, знаешь, как ушиблась сильно, а от того, что шевелю пальцами, резкой боли нет, просто больно, и все, – честно разбираясь в ощущениях, рапортовала она.

– Это очень хорошо! – подбодрил ее выводами Клим, вытащил из железного месива руку, поднялся, встал рядом с девушкой на одно колено на коробку передач и начал осматривать Полину дальше.

– Клим, – спросила Полина, – ты врач?

– Почти, – весь сосредоточенный на другом, ответил он и спросил, нажав пальцами на живот: – Когда здесь нажимаю, болит?

– Нет, – быстро ответила Полина и удивленно спросила: – А как так странно получилось, что ты почти врач?

– Я тебе потом как-нибудь расскажу, – пообещал Ставров и сделался совсем строгим, перейдя к ощупыванию ее ребер, верха груди и шеи: – Здесь болит?

– Нет.

– А вот так? Шея болит, когда я вот так делаю?

– Да, немножко. У меня больше болит плечо и ключица, – пожаловалась Полина.

Плечо сильно ушиблено, это Клим понял сразу, но рука свободна, не зажата покореженной дверцей, и, подняв-опустив ее пару раз, Ставров с облегчением диагностировал, что ни вывиха, ни перелома нет. Зато ушиб руки, которой Полина успела прикрыться, порезы неглубокие, но много, и все потихоньку кровоточат, а еще наливающаяся гематома на ключице от ремня безопасности, может, и трещина или перелом. И вроде бы, насколько Клим мог пальпировать и проверить в этих условиях и судя по ее внешнему виду, нет внутренних кровотечений! Сплюнуть три раза! Но это на первый взгляд.

– Солнце мое, – погладил Клим девушку по голове и осторожно поцеловал, – где у тебя сильно болит?

– Сильно, так что бы очень-очень, по-моему, нигде, – прислушалась к себе Полина. – Особенно если не шевелиться.

– Не шевелиться – это правильно, – похвалил Ставров.

И попытался опустить спинку ее кресла. А запросто, это именно та конструкция и марка неубиваемого автомобиля, что выдерживает многое непотребное обращение с собой. Именно поэтому Ставров его и взял, не убоявшись цены и влезая в кредит. Отработал джипик сегодня на все сто!

– Я немного опущу тебе спинку, ты вот так лежи, старайся не двигаться, все будет хорошо. Ладно? – попросил он и снова погладил ее по голове успокаивающе.

– Ладно, – ответила девушка и вдруг, что-то поняв, уловив и почувствовав в его тоне, тревожно спросила: – А ты куда?

– Надо посмотреть, что там, – кивнул он в сторону «Ягуара».

– Только будь осторожен, – испугалась вдруг за него Полина.

– Ничего страшного, – успокаивал Ставров и, позабыв дать обещание, поцеловал ее, достал из кармана смартфон, быстро набрал какой-то короткий номер и вышел из машины.

Полина услышала, как Клим сообщает об аварии, дает четкие данные и координаты и в то же время открывает багажник. Она повернула туда голову и прокричала, чтобы мужчина услышал:

– Ты не дал мне обещание!

– Все будет хорошо, – нажал отбой, кинул трубку на заднее сиденье и снова проигнорировал обещание Клим.

Дверца багажника хлопнула, закрываясь, когда Ставров уже бежал к перевернутому «Ягуару». И только теперь Поля поняла, зачем он вообще лазил в багажник: в руке Клим держал аптечку, которую кинул на бегу на асфальт метрах в десяти от перевернутой машины.

«Надо же, – восхитилась им в который раз Полина. – А я бы даже не сообразила с перепугу и от стресса».

И смотрела с тревогой, что он там делает, как на большом экране в кинотеатре, ибо перевернутый автомобиль лежал прямо впереди джипа.

Помощь не помешала бы, подумал Клим, но на бегу успел осмотреться вокруг и констатировать тот факт, что на этой дороге, ведущей к элитному поселку, они одни, и сообразить успел, какие именно машины и кого здесь возят и что, скорее всего, ни одна из проезжающих машин вообще не остановится, разве что из любопытства. Да и фиг бы с вами!

Первым делом Клим решил помочь пассажиру. Непонятно почему, скорее из солидарности, считая его таким же пострадавшим от идиота водителя. Он опустился на колени, заглянул внутрь машины и громко окликнул:

– Живы?

Даже стона не раздалось в ответ. Резко пахнет, бензином и кровью, аж шибает в нос. Все очень плохо! Электрики тут наворочено зашибись – весь кузов опоясан, бензин протекает, даже слышно, как струя течет, а бензинчик в эту машинку заливают самый крутой, и вспыхивает он будьте любезны! В любой момент коротнет, и рвануть может к чертовой бабушке!

А вот кровь – на пассажирском сиденье девушка, без сознания, висит на ремне безопасности, руки и длинные волосы вниз свешиваются и… истекает кровью, под ней уже набежала целая лужа. Плохо! Зажим ремня захватил защелку намертво, хорошо у Ставрова ножик с собой. Он подставил плечо под живот девушки, разрезал ремень, она кулем свалилась вниз.

А теперь осторожненько!

Вот сто пудов, там и шейный отдел позвоночника в фиговом состоянии, и внутреннее кровотечение. Прощупал пульс на горле – бьется. Слабо, но есть. Уже вперед! Теперь бы вытащить. Одной рукой он крепко поддерживал ее голову под шею – мало ли что. Пятясь назад, перехватив второй рукой ее за талию, Ставров вытащил девушку из машины, поднял на руки и бегом отнес к тому месту, где бросил аптечку.

Так, что тут? Быстрый осмотр и неутешительный диагноз – перелом грудины и ребер, легкое, скорее всего, проткнуто ребром, кровь на губах пенится, перелом руки, внутреннее кровотечение, вероятно, рваные раны, артерия задета. Он быстро наложил жгут, посмотрел на часы, запомнив время.

Аптечку в своей машине Ставров всегда возил не стандартную, а гораздо полнее укомплектованную, в силу здравого размышления профессионального медика, понимающего, что именно и в каком количестве может понадобиться при авариях на дороге. Поэтому и держал там серьезное обезболивающее, добротный перевязочный материал в достаточном количестве, сердечные и кровоостанавливающие препараты и много еще чего полезного.

Девочке он сразу вколол обезболивающее и, подумав, все же кровоостанавливающее на свой риск: не всегда можно вот так колоть, могут быть повреждения внутренние и сердечные проблемы, не монтирующиеся с этими препаратами. Но рискнул – уж больно много она крови потеряла.

И рванул смотреть, что с водителем.

С водителем дела обстояли хуже некуда. Голова проломлена, кость торчит и сто пудов позвонки шеи повреждены, рука сломана жестко – кость обломком наружу, и кровь выплескивается, пульсируя, но уже вяло. По-хорошему его вообще опасно трогать до приезда «Скорой» и без бандажа шейного, но… Вдруг на панели несколько раз моргнул очень ярко один из приборов. А вот это совсем уже звездец! Значит, замыкание во весь фронт!

Клим вздохнул – что уж теперь, если он только навредит, так тому и быть, а если этого «орла» не вытащить, сгорит ковбой недоделанный вместе со своей гламурной игрушкой. Клим достал ножик, разрезал ремень и принял на себя всю тяжесть безвольного тела. Ставров не слышал, как где-то рядом затормозила машина, но услышал, как у него за спиной мужской встревоженный голос спросил:

– Помощь нужна?

– Да! – не стал отказываться Ставров и распорядился: – Мужик, протяни сюда руки. Ага, вот так, теперь держи его вот здесь, под голову. Так зафиксируй захват и жестко держи.

– Понял, – уверил неизвестный помощник.

– А теперь на мой счет попробуем его вытащить, – спокойно руководил Ставров.

– Ты это, того… – замялся вдруг мужик, – не успеем мы, тут бензин везде и искрит.

– Давай, – не обратил внимания на его предостережения Клим. – Раз, два. Взяли – три!

Они вытащили водителя с первой попытки, как-то у них это ловко, слаженно и удачно получилось.

– А теперь ходу!! – приказал Клим.