Наперегонки с луной (ЛП) - Гауф Мишель. Страница 4
В кабинете по радио крутили песню «Никельбэк», которую он любил. Ритм барабанов соперничал со стуком дождя по гофрированной стальной крыше. В дальней стороне гаража Сандей копалась в деревянных ящиках, бросая во все стороны металлические детали.
Сквозь запахи жира, масла и бензина до Дина донесся очень четкий аромат. Он играл с ним пока он сидел в эвакуаторе, и его же он не смог определить, когда бегал в дом. Дин закрыл глаза, желая Сандей, но он знал, что чем больше будет стараться не думать об этом аромате, тем сильнее он будет углубляться в поры.
«Имбирный пряник?»
- Безрезультатно.
Сандей уселась на край деревянного ящика, уперев пальцы ног в перекладину. Дин метался перед дверью гаража, как зверь в клетке. Небо было пасмурное, и Сандей не смогла различить луну. Вероятно, тучи и дождь скрыли ее из виду на всю ночь.
Но не видно не означало, что ее нет.
Если дождь прекратиться, Дин сможет умчаться в город и поселиться в мотеле.
«Дин может представлять угрозу для горожан, - решила Сандей. - Какие разрушения может вызвать один оборотень в крохотном городке?»
Ей не хотелось рассматривать варианты. Она не обязана оберегать горожан от сумасшедшего волка, вышедшего на охоту.
Вздохнув, Сандей провела рукой по волосам, заинтриговано наблюдая за Дином. Он вышагивал так сосредоточенно, что Сандей почти видела животное, метавшееся туда-сюда с желанием вырваться на свободу.
- Ты сегодня пекла печенье? - прокричал Дин через весь гараж.
- Ты видел мою кухню. Бутерброды – предел моих кулинарных возможностей. Только не говори мне, что печенье удержит тебя на привязи.
- Нет, я чувствую запах имбирных пряников на тебе. И это вызывает у меня слюнки.
А! Должно быть пряный гель для душа, которым она воспользовалась сегодня утром.
Дин остановился и поднял глаза, его широкие плечи загородили далекий свет со двора.
- Обожаю имбирные пряники.
- Ты всегда получаешь желаемое, мальчик-волк?
- Обычно.
Умилительные ямочки. Он был так в себе уверен и преисполнен легкого очарования, заставившего Сандей улыбнуться. Тяжело неприязненно относится к мужчине, который в большинстве случаев напоминал тебе саму себя. Упрямый, настойчивый, не терпящий, чтобы ему указывали – да еще это довольная улыбка котенка, добравшегося до миски со сливками. Или в его случае улыбку собаки с целой кучей жевалок.
- Возможно, тебе нужен урок отказов? – Сандей спрыгнула с ящика – Должно быть, ужасно оказаться на твоем месте?
- Тебе будет еще ужасней. И я не строю из себя придурка, просто констатирую факты.
- Повторяю, навыки соблазнения - ноль. Передай мне еще пива.
Сандей открыла крышку и отпила.
- Я, по крайней мере, пытаюсь. А ты многих ловишь своим очарованием?
Дин обхватил руками свою бутылку.
- С чего ты решил, что я должна их цеплять?
- Значит, их и так к тебе тянет? Могу представить. Вот только одного не могу понять, почему сексуальная красавица застряла в старом грязном гараже у черта на куличках.
- А с чего ты решил, что я должна нацепить маленькое черное платьице и флиртовать, потягивая яблочный мартини?
- Сделай это со мной.
Сандей закатила глаза.
- Если это твой пред...
- Я предпочитаю имбирные пряники, котенок.
Он подмигнул и забрал у неё пустую бутылку.
- У тебя нет других вариантов. Признай, что хотел бы переспать со мной, даже не оказавшись в такой ужасной ситуации.
- Это правда. – Дин подошел ближе, и его тепло проникло под тонкую рубашку, дразня само нутро. Золотистые глаза Дина медленно и уверенно изучали лицо Сандей. – Немногие женщины смогут выглядеть так же хорошо как ты, покрывшись с ног до головы машинным маслом. И должен догадаться, что это твоя мечта. Ты на самом деле любишь свои машины, и эта работа приносит тебе счастье, и ты порвешь на куски любого, кто посмеет над тобой издеваться.
Сандей подняла бровь.
- Мне нравятся женщины, которые точно знают, что делают и чего хотят. Ты не хочешь меня? Я могу в это врубиться.
- Я не говорила, что не хочу.
Дело даже не в оборотне, а фамильяре.
- Да, - произнес он, придвинувшись еще ближе. - Я думал, что нравлюсь тебе.
Дин потерся щекой о ее щеку. Мягкая щетина послала легкое щекотку от лица Сандей к груди. По спине пробежали мурашки. Пальцы подогнулись, но она сопротивлялась, когда Дин притянул ее к себе.
- Проклятье, ты так приятно пахнешь. Уверен, что не позволишь мне попробовать.
Ох, черт, да. Но «попробовать» всегда приводит к поцелуям, засосам, а затем к своему роду вкушению. Что звучало не так уж плохо, поэтому Сандей выпалила:
- Я никогда не целовалась с волком.
- А я никогда не целовал фамильяра. - В глазах Дина заблестел свет. Слишком теплый и манящий для незнакомца. - А правду ли о вас говорят?
- А что ты слышал?
- О сексе и... демонах.
Обрадовавшись, что ей не придется сообщать о «сюрпризе», Сандей кивнула.
- Да, для демонов мы мосты в мир смертных. Но фамильяры могут контролировать, кого впускают, и обычно демонам нужен проводник, чаще всего ведьма. Она вызывает демона или произносит заклинание.
- Именно это я и слышал. Так у тебя, э-э... было много практики?
- Тебя это пугает?
- Не больше, чем скребущий в заднюю дверь оборотень пугает тебя.
Именно таковы вещи в перспективе.
Сандей забрала бутылку у Дина и повернулась бросить мусор в корзину у дальней стены гаража.
Глава 4
Дин вышагивал перед грузовиком. Каждая косточка в его теле хотела убежать быстрее ветра и убраться как можно дальше от сексуальной красотки за окном кабинета.
Но еще сильнее ему хотелось остаться, словно его ноги приросли к полу гаража.
Когда он подошел к Сандей и потерся об нее щекой, он попробовал ее сладость каждой порой. Ее пряничный аромат и сущность девочки с календаря аля «давай, можешь попытаться» медленно перемещался по жилам, усиливая желание. Она не одна из этих тоненьких как спичка любительниц потягивать чай, которые только и думают, что о помаде и стрелках на чулках. Сандей уж точно не будет обмениваться смсками по мобильному и проводить вечера за коктейлями. Естественные красные губы и чувственная энергия – да все бывшие Дина должны гореть от стыда.
И это его возбуждало.
Если бы Дин закрыл глаза, то мог бы представить, как его пальцы гладят податливое тело Сандей. Скользят по шее, спускаются по плечам, проводят по гладкой внутренней части ее локтей к запястьям. Его язык играет с твердыми сосками, поглаживая твердые вершинки, вырывая из горла любимой возбужденные стоны. Он входит в нее, грубо подтягивает к своим бедрам и погружается до конца.
Такие мысли сделали его еще тверже, если такое вообще было возможно.
Из задумчивости Дина вывел резкий треск и брызги искр. Обернувшись, он выглянул на улицу. В завесу дождя вторгся запах гари. На землю упал кабель. Моргнул свет, и гараж погрузился во мрак.
Сандей замерла, привыкая к темноте. Затем нашла фонарик в верхнем ящике стола и вышла передать его Дину. Его зеркальные глаза вспыхнули на лице; Сандей знала, что ее тоже светятся.
- Значит, ты не споткнешься и не упадешь.
Дин притянул Сандей к груди и закружил, прижав фонарик к ее спине.
- Могу поспорить, что в темноте я найду тебя быстрее, чем при дневном свете, котенок.
Сандей повернулась к нему и положила руки на мускулистые плечи. Она сжала пальцы и покачнулась, впиваясь в Дина ногтями, но твердые мышцы груди под ладонями вызвали интерес, а не желание отступить. Плоть, точно замша, нагретая под палящим солнцем, покрылась жемчужными каплями пота. Один лизок никогда не утолит жажды.
- Котенок проглотил язык? - спросил Дин.
- Я кошка, - прошептала Сандей. - И ты забываешь, что я кусаюсь и царапаюсь, если меня поставить в положение, которое мне не нравится.