Мое безрассудное сердце - Гудмэн Джо. Страница 77

Декер медленно вздохнул, пытаясь успокоиться. Повернувшись к кровати, он увидел, что Грэм наблюдает за ним.

— Что случилось? — спросил Грэм.

Декер криво улыбнулся и ничего не сказал. Не часто доводилось ему чувствовать себя глупцом; сейчас он чувствовал именно это. Серьга найдется в какой-нибудь другой куртке. Или ее найдут в прачечной, и какая-нибудь служанка, боясь потерять место, быстренько вернет ее миссис Девис, как это уже сделала в свое время Тесс. С запозданием Декер понял, что Грэм все еще ждет ответа. Говорить о своем потерянном талисмане Декер не мог. На фоне новостей, сообщенных Грэмом, это была мелочь, касающаяся его одного. Вместо этого он заговорил о том, что в первую очередь подняло его на ноги.

— Моя жена, — сказал он спокойно, — моя жена была «кондуктором» на «подземке».

Суровый взгляд Грэма на мгновение просветлел:

— Вы шутите!..

— К сожалению, нет. Я узнал об этом совсем недавно. Ее станция работала, очевидно, года три.

— Столько же времени, сколько вы были Соколом. Забавно!

Декер согласился с этим.

— Мы никогда не подозревали друг друга в причастности к таким делам.

— Но теперь она знает о вас все?

— Знает самое важное. Знает, что я использовал ее корабли, чтобы прятать беглых и перевозить их в Нью-Йорк и Бостон. Знает, почему я так хотел «Охотницу». — Декер присел на подлокотник кресла. — Вы подумаете, что это невероятно, Грэм, но она построила этот клипер специально для того, чтобы переправлять рабов на Север. В Бостоне еще не было более прочного и быстроходного судна, пока Джонна не задумала и не построила его. Я думал, что ее ничто не может остановить… до сих пор. Ваши новости очень неблагоприятны.

— По крайней мере вам не нужно беспокоиться, что ее арестуют и отдадут под суд. «Кондукторы», работающие южнее линии Мейсон — Диксон, такой уверенности не имеют. За участие в работе «подземки» их могут просто повесить. Если будет установлено, что вы и Сокол — одно лицо, вы уже никогда не сможете ввести судно ни в один из портов Юга.

— И ни одно судно Ремингтон тоже не сможет войти в эти порты, не рискуя, что его подожгут или разграбят. — Декер положил руку на спинку кресла. Он обдумывал все возможные последствия, барабаня пальцами по обивке. — Не важно, о ком из нас — о Джонне или обо мне, — они узнают. Результат будет скорее всего один и тот же. «Морские перевозки Ремингтон» потеряют возможность торговать на Юге.

— Означает ли это банкротство? — спросил Грэм. Декер даже улыбнулся, потому что Грэм вдруг заговорил, как янки и как коммерсант.

— Возможно, Джонну это тревожит, но она видела, что Шеридан столкнулся с той же самой проблемой и справился с ней, не нанеся своему делу большого ущерба. Хотя без торговых отношений с Югом «Морские перевозки Ремингтон» уже не смогут перевозить на Север беглецов. Сколько бы Джонна ни поднимала шум насчет финансовой стороны дела, я уверен, что главная ее забота — это люди. Если линия прекратит свое существование. Джонна не сможет им помогать, и она знает об этом.

Необычайное беспокойство охватило Декера. Он встал и направился к камину.

Грэм смотрел, как его друг ходит по комнате — неспешно и бесцельно. Так дикий зверь мерит шагами клетку.

— Двойная опасность, — сказал Грэм.

Декер, до того упорно смотревший в Пол, поднял глаза:

— Что такое?

— Двойная опасность, — повторил Грэм. — Опасность в квадрате. Кому бы из вас ни предъявили обвинение, результат в отношении «Морских перевозок Ремингтон» будет один и тот же. Если бы вы не были женаты… — Тут он замолчал, потому что не имел права высказать то, что пришло ему в голову. Он и так зашел слишком далеко.

— Если бы мы не были женаты, — продолжил Декер за него, — Джонна смогла бы сослаться на то, что она не знала, как я использую ее корабли. И видит Бог, до вчерашнего вечера она и не знала этого. Единственное, что она знала о Соколе, — это то, что ей рассказал Шеридан. А он почерпнул свои сведения из того, что прочел в «Освободителе» Гаррисона.

— Она может отрицать свою причастность к этому делу, — сказал Грэм, — но из этого не следует, что ей поверят.

Декер выгнул бровь:

— Вы не знаете мою жену.

Грэм тихо усмехнулся и тут же вздрогнул от боли.

— Так расскажите мне о ней.

— У нее репутация прямого человека. Она говорит без обиняков, и она не терпит дураков. Джонна Ремингтон известна своим справедливым обращением с людьми. Ее слово надежно, как контракт для большинства коммерсантов. Она говорит с откровенностью, которая граничит с бестактностью, и никто никогда еще не обвинил ее в слабости. Ее официальное отношение к противникам рабства всегда было умеренным. Она ни разу не намекнула о своем истинном отношении к нему. Если бы меня обвинили в том, что я перевозил беглых рабов на ее корабле, и если бы при этом я был только ее служащим, она могла бы отрицать, что ей это известно, и никто не усомнился бы в ее словах. Но так как я ее муж, ей никто не поверит. Никто не поверит, что она вышла замуж, не разузнав о своем будущем муже все. Гранта Шеридана она пять лет держала на расстоянии вытянутой руки.

Грэм усмехнулся. Ему очень захотелось познакомиться с этой женщиной.

— Она — необычный человек, не так ли?

— Совершенно необычный, — тихо проговорил Декер. Грэм поднял взгляд на портрет, висящий над камином.

— Ее родители?

Декер тоже посмотрел на портрет.

— Да. Шарлотта Рид и Джон Ремингтон.

Грэм задумчиво смотрел на портрет.

— Возможно, я встревожил вас без особых причин, — сказал он, отводя глаза. Он видел Джонну только мельком, но все же ему показалось, что он не ошибся в ее сильном характере, унаследованном от родителей. — Я не могу утверждать с уверенностью, что ваше положение стало более рискованным, чем оно было. — Грэм пожал плечами, ощутив при этом боль, и добавил с риторической небрежностью:

— В конце концов, кроме Джонны и меня, кто в Балтиморе знает, что вы и есть Сокол?

Декера будто ударили: Рейчел! Он уставился на Грэма невидящими глазами:

— Есть только один…

Но тут повернулась дверная ручка, и Декер замолчал. Он быстро приложил палец к губам и повернулся на каблуках. В комнату спокойно вошла Джонна. На ней было надето шелковое платье сливового цвета, переливающееся при движении. Она остановилась, переводя взгляд с мужа на гостя. Подол ее платья слегка развевался. Молчание в комнате казалось внезапным и полным ожидания. Джонна была уверена, что в комнате разговаривали, когда она подошла к двери.

— Вы говорили обо мне, не так ли? — проговорила она без всякой раздраженности. — Хорошо ли он отозвался обо мне, мистер Денисон? Или вы составляли длинный каталог моих недостатков? — Джонна поставила на столик у кровати принесенный поднос. Кроме небольшой кружки с бульоном и чашки чая, на подносе стояла бутылочка с настойкой опия и были документы, украденные из конторы Шеридана. — Я шла сюда и встретила в холле Вирджинию. Ей поручили влить в вас эту жидкость. Признаюсь, она выглядела несколько растерянной от такой перспективы. Служанки говорят, что вы уже причинили много хлопот Рейчел и Аманде, когда они пытались сделать то же самое.

Грэм посмотрел через плечо Джонны на Декера. В его серо-голубых глазах была красноречивая, хотя и безмолвная, мольба о помощи. Декер молча поднял руки.

Джонна встретилась глазами с мужем и улыбнулась.

— Отсюда вы не получите никакой помощи, мистер Грэм. Муж уже побывал точно в таком же положении, что и вы. В этой самой комнате. И я подозреваю, что он приготовился насладиться вашим горестным положением.

Грэм заметил, что Декер и в самом деле усмехается за жениной спиной, но, возможно, по другой причине, чем та, о которой говорила Джонна! Грэм заподозрил, что усмешка Декера связана с Джонной, которая в данный момент наклонилась к нему.

Джонна протянула ему ложку настойки. Грэм решительно сжал губы, и Джонна молча подняла брови.

— Но… — Стоило Грэму заговорить, как ложка оказалась у него во рту. Он проглотил лекарство. — Очень хорошо, — неловко закончил он.