Иллюзия (ЛП) - Кеньон Шеррилин. Страница 37

Все…

В буквальном смысле. Вся вселенная развернулась перед ним. Ник, которого он заменил в этой реальности должен поступить в юридический колледж. Он лучше всех в своей группе закончит Гарвард и попадет в Конгресс, станет хорошим адвокатом, помогающим всем. Что еще лучше, он женится на подружке из колледжа и заведет огромную семью, которая будет обожать его и своих дедушек. В мелькающих картинах он видел смерть Кириана в древней Греции. Воскрешение Криана от рук Артемиды, его века стражи, с чем он отлично справлялся. До того дня, как похищенный Криана проснулся рядом с Амандой Деверо, и им двоим пришлось спасаться от врагов и от смерти. Ник, не способный контролировать изображения, которые менялись со сверхзвуковой скоростью, повернулся к отцу.

Только теперь он не видел того яростного монстра, каким он знал этого мужчину. Он увидел отца гораздо моложе, в руках их врагов-богов. Избитого и клейменного. Кровоточащего и закованного в цепи. Дрожащий от невероятной физической боли, его отец стоял на коленях перед существом, которая не знало ни сострадания, ни милосердия.

- Ты был рожден, чтобы служить нам, Малачай. Никогда не забывай, кому принадлежит твоя жизнь. Перед кем ты отвечаешь.

Нойр, бог, имя которого Ник не мог даже упомянуть, не подпитав силы того, наслаждался контролем над Малачаем. И имя у него было очень даже подходящее. [3] Его волосы были темнее, чем у Калеба, глаза были такими темными, что тяжело было понять, где заканчивается белок и начинается зрачок. Нойр со смехом кормился от Адариана, высасывая его силы, пока Малачай не мог больше держать свой вес даже на коленях. Он упал на земля поверженным, из уголков его глаз бежали слезы, и он беззвучно молил о смерти. Именно так обращались с Малачаями с начала времен, и это сделало их такими опасными и жестокими. Оружие массового поражения. С ними обращались не как с людьми, а как с животными, и тренировали убивать по команде. Чем больше они дичали и боялись хозяев, тем лучше. Именно поэтому Торн, Ника и Калеб, так старались удержать его подальше от лап Нойра. Они точно знали, во что превратит его древнейший бог, прежде чем отпустить Ника в мир и покончить с ним.

Появлялось все больше и больше картин, все быстрее и быстрее, четче и четче, самой неприятной была та, на которой будущий Ник уничтожал мир, породивший его. Мир, ради защиты которого каждую ночь сражались Кириан и Ашерон. Потерянный и покинутый всеми Ник повернулся против человечества. Он хотел покончить со своей болью.

Единственный способ – это разрушение планеты, сродни ядерному.

«Я, Малачай. Конец всему. Рожденный лишь для того, чтобы свергнуть древних светлых богов и служить Нойру, Азуре и Брейту – создателям тьмы и смерти так, как они потребуют. Все существа были рождены для страдания. И им не сбежать».

Откинув голову, Ник зарычал от веса судьбы, которую он не хотел принимать.

«Я не стану этим монстром!»

Его тело начало сокращаться и увеличиваться, пока он не потерял над ним контроль. Его зубы сжались так сильно, он удивлялся, как они не рассыпались. Тьма скользила по нему, как смертельно опасный боа-констриктор. Она обернулась вокруг его конечностей, ползла по его груди, сжимая его все сильнее.

«Ты всегда будешь моим», - прошептала она и лизнула его в щеку.

Адариан отшатнулся от Ника, когда понял, что происходило. У каждого бога был элемент, который он контролировал.

Во всех реальностях.

Каким-то образом Нойр выследил Николаса в этой. И он использовал тьму, чтобы дотянуться до нового Малачая и завладеть им. Если Адариан ничего не делает, мальчик попадет прямиком в алчные руки Нойра. От этой мысли его губы медленно расплылись в улыбке. Николасу было бы полезно узнать об ужасах, которые пережил Адариан. Мелкий кретин понятия не имел об настоящих унижениях и боли. Он считал, что его изнеженная жизнь была тяжелой…

Он и понятия не имел.

Николас никогда не знал настоящей жестокости. Деградации. Он не понимал, каково это быть окруженным существами, которые только и желают сломать тебя. Создания, которые чувствуют удовольствие только тогда, когда погружают в боль каждую частичку тебя.

«Вот что ты заслужил. Страдать и виться добротой Нойра, как делал это я».

Но как только эти слова забрали у него мрачное удовлетворение, он мысленно увидел, как Чирайз впервые привела к нему Ника. После всего, что он причинил ей, он добровольно ушел в человеческую тюрьму, чтобы не было соблазна причинить ей вред. Он был убежден, что она скорее умрет, чем будет терпеть его присутствие.

Пока ему не сказали, что у него посетитель-женщина. Он решил, что это была Лагерре, его древний генерал, что она затеяла какую-то пакость, но об этом он не особо думал.

Он вошел в комнату, снедаемый скукой и раздраженный, и осмотрел ее на наличие незваных гостей. Вначале его взгляд блуждал по толпе в поисках темноволосого демона, которая жила лишь для того, чтобы мучить невезучих, наткнувшихся на нее. Быстро передвигаясь, он едва обратил внимание на напуганную блондинку в очень строгом большом свитере и джинсах. Затем в его голове щелкнуло, и он узнал. Он резко переключил свое внимание на Чирайз, которая сидела за дальним столиком, и казалась такой крошечной, хрупкой и оцепенелой. Когда их глаза встретились, он застыл на месте. Целую минуту он не мог дышать. Каким-то образом, за последние два года он забыл, насколько она была красива. Насколько драгоценна. Как и в первый день их встречи, она украла его сердце. Нежный, сомневающийся взгляд ранил его изнутри. Часть его хотела подбежать и поцеловать ее. Но он знал, что она не будет рада его прикосновению. После того кошмара, через который он заставил ее пройти.

Впервые за все свое существование, он был не уверен в себе. Даже напуган. Пока он шел к ней, у него тряслись руки.

Он уже почти подошел, когда понял, что она не одна. На ее коленях дремал маленький человеческий ребенок. Совершенно сбитый с толку Адариан не мог понять, зачем она привела малыша в такое место. На нее это было не похоже.

Сглотнув, он выдвинул стул и сел напротив нее. Они не говорили несколько неловких минут. Вместо этого, она смотрела на спящего малыша, а он был готов убить его, за то, что тот отвлекает ее.

Затем она подняла голову и эти голубые глаза снова заворожили его. Когда она открыла рот, чтобы заговорить, он хотел, чтобы она уверила его в вечной любви.

Но прежде чем она успела это сделать, слабенькое крошечное существо проснулось и начало кричать.

- Шшш, Ники, - выдохнула она сладким голосом, который всегда ослаблял его. – Все хорошо, Страшилка.

И как и Адариан, мальчик немедленно успокоился. С яркой улыбкой, от которой у него появились ямочки, маленькое создание подтянулось и встало на ее коленях. Поцеловав мальчика в пухлую щечку, Чирайз попыталась пригладить буйные каштановые кудряшки, которые растрепались после сна. Малыш положил головку ей на плечо, запустил руку глубоко в ее светлые волосы и смеясь, раскачивался на пухлых ножках. Адариан презрительно улыбнулся, глядя на ребенка, который, казалось, издевался над ним тем, что мог прикасаться к Чирайз, когда ему это было запрещено.

Снова поцеловав его в щеку, она обняла его, защищая, крепко прижала к себе, и едва глядя в глаза Адариану, тяжело вздохнула.

- Адариан… познакомься с нашим сыном, Николасом Амбросиусом.

Неожиданные слова выбили из него дыхание. Даже в его самых диких фантазиях, его никогда не посещала мысль, что у них может быть дитя, которое переживет младенческий возраст. Он решил, что ребенок, которого она носила, уже давным-давно умер и похоронен. Но это…

- Мой сын?

Она кивнула, в ее глазах блестели слезы.

- Он родился чуть больше года назад… но не волнуйся, я ничего от тебя не жду. Как и не жду, что ты станешь для него отцом. Просто мне казалось неправильным не сказать тебе о нем. Уверена, что однажды он спросит о тебе, а я не хочу ему врать.