Доктор Сон - Кинг Стивен. Страница 2

Так вот, рациональная часть сознания подсказывала: это видение было всего лишь фрагментом не запомнившегося ему целиком кошмарного сна, который он продолжал видеть, уже встав с постели и пройдя через коридор к ванной. Эта часть настаивала, что, если он снова откроет дверь, там уже ничего не будет. Зато другой отдел его мозга, а именно тот, что давал ему способность сиять, не сомневался: «Оверлук» с ним еще не закончил и по крайней мере один из тамошних духов, одержимый местью, последовал за ним во Флориду. Однажды он уже обнаружил эту женщину в ванне. Она выбралась из нее и своими скользкими (но удивительно сильными) пальцами попыталась задушить его. И если сейчас он вернется в ванную, она завершит начатое.

А потому он решился лишь приложить к двери ухо. Поначалу ничего не услышал. Затем различил едва уловимый звук.

Ногти мертвой женщины скребли по дереву.

Не чуя под собой ног, Дэнни дошел до кухни, встал на стул и пописал в раковину. Потом он разбудил маму и сказал ей не заходить в ванную, потому что там она могла увидеть нечто страшное. Когда с этим было покончено, он вернулся в постель и зарылся как можно глубже под одеяло. Ему хотелось остаться здесь навсегда и вылезать лишь для того, чтобы справить малую нужду в раковину. Он предупредил маму, и дальнейшие разговоры с ней его не интересовали.

Его мать такое уже видела. Впервые подобный ступор случился с Дэнни после того, как он зашел в номер 217 отеля «Оверлук».

– А с Диком ты будешь разговаривать?

Глядя на нее из постели, он кивнул. И мама позвонила, хотя было всего четыре часа утра.

Дик приехал позже в тот же день. Он кое-что привез с собой. Подарок.

4

После того как Уэнди позвонила Дику – а она позаботилась о том, чтобы сын все слышал, – Дэнни снова погрузился в сон. Хотя ему было уже восемь и он ходил в третий класс, во сне Дэнни сосал палец. У Уэнди защемило сердце. Затем она подошла к двери ванной и остановилась, глядя на нее. Ей было страшно – Дэнни напугал ее, – но хотелось в туалет, и она, уж конечно, не собиралась использовать для этой цели кухонную раковину. Представив себе, как пристраивается задницей над высокой фаянсовой емкостью (пусть никто этого не увидит), Уэнди с отвращением наморщила нос.

Она достала молоток из небольшого ящика с инструментами и крепко сжала его. Повернув ручку и открыв дверь, занесла молоток для удара. В ванной, разумеется, никого не было, но сиденье на унитазе оказалось опущено. Она никогда не оставляла его на ночь в таком положении, потому что знала: Дэнни непременно встанет ночью, а не проснувшись окончательно, даже не подумает поднять стульчак и пустит струйку прямо на него. Кроме того, в ванной стояла вонь. Тошнотворная вонь. Словно где-то в углу валялась давно сдохшая крыса.

Уэнди сделала шаг внутрь, потом другой. Краем глаза заметила какое-то движение и резко развернулась, готовая ударить молотком того,

( или то)

кто притаился за дверью. Но увидела лишь собственную тень. У людей вошло в привычку смеяться над теми, кто пугается собственной тени, однако Уэнди Торранс имела на испуг полное право. После всего, через что ей пришлось пройти, она лучше, чем кто-либо другой, знала, насколько опасными могут быть тени. У теней часто оказывались очень острые зубы.

Да, здесь никого не было, но на сиденье она заметила пятно неопределенного цвета и еще одно – на шторке ванны. Сначала подумала, что это экскременты, но дерьмо редко имело подобный желто-пурпурный оттенок. Она присмотрелась к пятну ближе и разглядела в нем куски разлагавшейся плоти и кожи. Потом ей бросились в глаза такие же пятна на коврике, имевшие форму человеческих ступней. Для мужских они выглядели слишком маленькими и, если угодно, изящными.

– О Господи, – прошептала она.

Кончилось тем, что ей тоже пришлось воспользоваться кухонной раковиной.

5

Около полудня Уэнди удалось вытащить сына из постели. Она сумела влить в него немного супа и впихнуть половину бутерброда с арахисовым маслом, но после этого он сразу же снова улегся в кровать. Он по-прежнему с ней не разговаривал. Холлоран прибыл вскоре после пяти часов вечера за рулем своего совсем уже древнего (но содержавшегося в образцовом порядке и до блеска отполированного) красного «кадиллака». Уэнди стояла у окна, высматривая его, как когда-то высматривала своего мужа, надеясь, что Джек приедет домой в добром расположении духа. И трезвый.

Она бросилась вниз по лестнице и открыла дверь в тот самый момент, когда он собирался нажать кнопку звонка рядом с табличкой «Торранс, кв. 2А». Он распахнул объятия, и она тут же прижалась к нему, желая только одного – простоять вот так час. А лучше – два.

Но он почти сразу отпустил Уэнди – отстранил, удерживая за плечи.

– Выглядишь прекрасно, Уэнди. А как наш молодой человек? Начал разговаривать?

– Нет, но с тобой он заговорит. Ведь даже если он не станет сразу общаться вслух, ты можешь… – Она изобразила из пальцев пистолет и нацелила ему в лоб.

– Вовсе не обязательно, – возразил Дик. Его улыбка обнажила сверкающий набор новых вставных зубов. Прежние искусственные челюсти он оставил в «Оверлуке» в ту ночь, когда взорвался бойлер. Джек Торранс ударами тяжелого деревянного молотка раздробил Дику зубы, а Уэнди навсегда лишил возможности ходить не прихрамывая, но они оба знали, что на самом деле за всем этим стоял отель.

– Дэнни очень силен, Уэнди. И если захочет блокировать меня, то легко сможет сделать это. Уже не раз проверено на практике. И вообще будет лучше, если мы поговорим обычным способом. Лучше для него самого. А теперь расскажи мне, что тут у вас стряслось.

Уэнди посвятила его в детали, а потом провела в ванную. Пятна она специально оставила на прежних местах, чтобы он мог их увидеть, как патрульный полицейский бережет улики на месте преступления до прибытия команды криминалистов. Она считала, что здесь произошло именно преступление. Преступление против ее мальчика.

Дик долго все рассматривал, ни к чему не прикасаясь. Потом кивнул:

– Теперь пойдем глянем, не сменил ли наш милый Дэнни гнев на милость.

Не сменил, но Уэнди стало легче, когда она заметила радость на лице сына при виде гостя, который присел на край его кровати и слегка потряс за плечо.

( привет Дэнни я привез тебе подарок)

( у меня день рождения еще не скоро)

Уэнди наблюдала за ними, догадываясь, что они уже беседуют, не зная только о чем.

– Поднимайся, милейший. Нам нужно пойти прогуляться по пляжу, – произнес вслух Дик.

( Дик она вернулась миссис Масси из номера двести семнадцать вернулась)

Дик снова хлопнул его по плечу:

– Говори по-человечески, Дэн. Ты пугаешь маму.

– А что за подарок? – спросил Дэнни.

Дик улыбнулся:

– Вот так-то лучше. Мне нравится слышать твой голос, и Уэнди тоже.

– Конечно. – Она не осмелилась больше ничего добавить. В противном случае они заметили бы волнение в ее голосе и начали беспокоиться за нее. Этого ей сейчас хотелось меньше всего.

– Пока нас не будет, можешь навести чистоту в ванной, – сказал ей Дик. – У тебя есть резиновые перчатки?

Она кивнула.

– Отлично. Не забудь их надеть.

6

Пляж находился в двух милях от дома. Парковку со всех сторон окружали дешевые забегаловки, кондитерские, палатки с хот-догами и сувенирные лавки, но сейчас, когда сезон почти закончился, дела у торговцев шли вяло. Да и сам пляж почти пустовал. По пути в машине Дэнни держал на коленях свой подарок – тяжелый прямоугольный предмет, завернутый в серебристую бумагу.

– Скоро сможешь вскрыть упаковку, но только сначала нам надо немного поговорить, – сказал Дик.

Они побрели вдоль самой кромки прибоя, где песок был плотным и влажно поблескивал. Дэнни шел медленно, потому что Дик был уже старым. Однажды он умрет. Быть может, уже скоро.