Герои умирают дважды - Аксенов Даниил Павлович. Страница 60

Виктор ехал к мельнице. Позади на солидном расстоянии двигались Нарп и Пестер. Они видели состояние командира и не хотели мешать ему разговорами. Еще не вечерело, но солнце уже было готово быстро спуститься по невидимой лесенке. Воздух из-за избыточной влажности казался слишком теплым и неподвижным.

Внезапно Антипов остановился и обернулся, поджидая товарищей.

— Съедем к реке прямо сейчас, — сказал он, когда те приблизились. — А потом будем подниматься вдоль нее. Мне нужно кое-что проверить.

— Что, Ролт? — спросил Нарп на правах приятеля-сверстника.

— Надо навестить одного паромщика. Выяснить, кто он такой и куда делся. Мне с утра задали такую задачку. Поехали. — Виктор махнул рукой, показывая направление.

Он только что вспоминал Менела. Когда примирение между ними состоялось, Менел сообщил, что прибыл на турнир, чтобы заполучить приз. Он понимал, что сильно опоздал и уже не сможет набрать достаточно колец, чтобы оказаться победителем, но это его не беспокоило. С присущей ему прямотой Менел заявил, что заполучит меч любой ценой, даже если ради этого придется прикончить счастливчика-чемпиона. Хотя если обойтись без кровопролития, то он, Менел, отдаст за призовое оружие небольшой баронский замок. Виктору не понравилось услышанное. Ему самому был нужен меч, а такой сильный претендент на приз портил все планы.

Антипов без труда нашел знакомый обрыв. Троица всадников спустились к воде, но остановились, не доезжая до глинистого берега. Не было ни парома, ни паромщика.

— Не нужно приближаться, я хочу осмотреть следы, — сказал Виктор.

Он спешился, его примеру последовали остальные. Антипов осторожно пошел по водянистой глине. Он видел отпечатки своих ног и копыт лошадей, но следов паромщика обнаружить пока не мог.

— Помочь, Ролт?! — прокричал Нарп. — Скажи, что ищешь, мы тоже поищем!

Виктор, не отвечая, наклонился над узкой и глубокой ямкой.

— Идите сюда, — позвал он товарищей. — Это же след от шеста, не так ли?

Оба воина подошли поближе.

— Да, — ответил Пестер, тоже наклоняясь, — похоже на след от какой-то палки. Точно не лошадь и не нога. Шест… скорее всего, шест, если здесь был паром.

— И был и не был, — задумчиво ответил Виктор. — Видите мои следы? Теперь поищите чужую ногу. Босую. Утром со мной здесь был еще всадник, но он не спешивался.

— На лошади с маленькими копытами! — рассмеялся вдруг Нарп. — Он что, ехал на жеребенке?

— Хорошо, что не на боевом слоне с юга, — мрачно ответил Виктор. — С него бы сталось. Просто внимания привлекать не хотел. Нашли что-нибудь?

— Здесь! — произнес Пестер, показывая на следы рядом с кромкой воды. — Вот босая нога… и вот тоже.

Антипов подошел и кивнул.

— Да, размер подходит. Нога взрослого мужчины. Хм… Если есть отпечаток ноги, то и человек был… любопытно.

— А это что? — Нарп нагнулся и поднял что-то с земли. — Смотрите! Серебряная монета! Интересно, кто ее здесь бросил? Или паромщик уронил?

Виктор помрачнел еще больше, когда взял монетку из рук Нарпа.

— Уронил, — медленно произнес он. — Я ему дал, а он… уронил.

— Так это твоя монета, Ролт? — удивился Нарп.

— Похожа на мою. Есть еще что-то необычное? Смотрите внимательнее.

Но больше ничего не было найдено, лишь следы и монетка. Впрочем, Виктору хватило и этого.

— Надо будет еще с местными поговорить, — сказал он, садясь на лошадь. — Вдруг они что-то знают о паромщике. Но сейчас поспешим. У меня очень насыщенный вечер.

Отряд из трех человек поехал по траве вдоль берега и против течения реки. Погода слегка изменилась: подул ветер, и влажный застоявшийся воздух двинулся, тяжело обтекая лица всадников.

Мельница показалась вскоре. Точнее, то, что от нее осталось: жалкие развалины, утыканные топорщащимися досками, будто почерневшая от старости огромная подушечка для иголок швеи. Когда предбанник схлопнулся, рухнула и мельница.

— Интересно, как здесь можно что-то найти? — произнес Виктор, слезая с лошади. — Да и знать бы, что искать! Как выглядит этот софот? Какой-то черный ком.

— Придется разбирать доски? — без энтузиазма поинтересовался Нарп.

— Надо будет — разберешь! Что за разговоры? — возмутился Пестер.

— Подождите разбирать. Дайте осмотреться, — ответил Виктор.

Он подошел поближе к трухлявым обломкам, туда, где когда-то был вход. Одна из балок валялась поодаль от остальных. Она надломилась, обнажив мягкую коричневую сердцевину.

Антипов пошел вдоль развалин, изредка пиная ногой доски. Они слегка сдвигались, поскрипывали, но больше ничего не происходило.

— Где же искать? — Виктор опять задал резонный вопрос. — Неужели всю эту рухлядь придется растаскивать? У меня нет на это времени.

Тунеядец Нарп принялся одобрительно кивать. Дескать, да, раз времени нет, то можно и не трудиться.

— Смотрите! — вдруг воскликнул Пестер.

Виктор и Нарп обернулись. Рука старого воина показывала на балку, которая валялась вдали от развалин.

— Что… — Антипов хотел спросить, что заметил Пестер, но осекся. За балкой двигалось что-то мелкое.

Виктор подошел поближе. Он был настороже, не зная, что собою представляет этот софот. Но рука, привычно легшая на рукоять меча, расслабилась.

— Котенок, — сказал Антипов, рассматривая маленькое тельце, едва заметное в высокой траве. — Черный котенок.

Нарп и Пестер тоже приблизились к балке.

— Непонятный он какой-то, — сказал старый воин. — Двигается рывками. Видите? Это и есть софот?

— Больной, — заключил Нарп. — Больной кошак. Таких надо сразу убивать, чтоб не мучились.

Котенок действительно перемещался рывками. Замрет на секунду — сделает шаг, вновь замрет — и еще шаг.

— А глаз-то у него нет, — заметил Пестер. — Слепой. Как есть слепой.

У котенка, конечно, были глаза, но белые, без зрачков и радужной оболочки.

— Странный зверь, — произнес Нарп.

— Страшный, — поправил Виктор. — Не странный, а страшный. Наверное, он таким и должен быть.

— И что теперь с ним делать? — не унимался Нарп. — Взять с собой, что ли? Он в замке всех напугает.

Внезапно котенок приподнял голову и уставился на Виктора тем, что у него было вместо глаз.

— Жуткий зверь, — подытожил Пестер. — Хорошо еще, что маленький, а то…

В это время котенок прыгнул. Виктор не успел даже вздрогнуть, как котенок прыгнул и исчез.

— Где он? — спросил Антипов, оглядываясь. — Куда делся?

Пестер не сводил с командира глаз.

— Знаешь, Ролт, — тихо сказал старый воин. — Мне показалось, что он прыгнул в тебя.

— В меня?! — удивился Виктор, взирая на свою совершенно нормальную грудь. — На одежду, что ли?

— Нет, в тебя. Запрыгнул внутрь. Через доспех.

— Это шутка? — Антипов осекся. Он почувствовал себя так, словно проглотил мыльный пузырь. Эти пузыри ведь такая штука, что их глотаешь, осознавая, что они исчезнут, растворятся без следа, но одновременно ощущаешь их в животе. Словно они не исчезли, не растворились, а все еще там, где-то в желудке, переливаются, сверкая боками в темноте.

— Что с тобой, Ролт? — Пестер встревожился. — Тебе худо?

Виктор и сам не знал ответа на этот вопрос. С одной стороны, терпимо, а с другой… как-то необычно с мыльным пузырем внутри.

— Наружу, — сказал он.

— Что? — не понял Пестер.

— Софот, наружу, — повторил Виктор.

— Фью! — Нарп присвистнул.

На траве вновь появился черный котенок. Только он был чуть больше, чем прежде, и двигался лучше — более плавно.

— Он вроде вырос, — с сомнением сказал Пестер. — А как это, Ролт? Как вышло-то?

— Не знаю. — Виктор присел на корточки, чтобы рассмотреть котенка получше. — Слушается он меня, что ли? Когда я думаю? Или говорю?

— А ты проверь, — посоветовал Нарп, тоже усаживаясь на корточки. — Зверь хоть и малый, но потешный. Вдруг послушается? Любовные записки носить будет, мышей ловить…

— К бревну, — сказал Виктор. — Иди к бревну.

Котенок развернулся и, подняв хвост, пошел к поломанному брусу. Остановился, принюхался или сделал вид, что принюхался…