Маскарад - де ла Круз Мелисса. Страница 11

Парень не стал спорить.

— У нас не было другого способа убедиться в том, кто ты такая и каковы твои подлинные намерения. Не волнуйся, тебе не причинили никакого вреда.

— И как? Вы удовлетворены?

— Да, — серьезно ответил парень. — Ты — Шайлер ван Ален. Ты остановилась в гостинице «Даниэль» вместе с Оливером Хазардом-Перри-старшим и его сыном Оливером. Ты ведешь некий поиск. Позволь сообщить тебе приятную новость. Ты достигла цели.

— Каким образом? — настороженно поинтересовалась Шайлер.

— Профессор перед тобой, — произнес парень.

— Я слышал, ты меня ищешь, — весело произнес седовласый джентльмен. — В нынешнее время я не особо популярен среди американских студентов. Некогда толпы юных пилигримов прибывали, чтобы послушать мои лекции, но это осталось в прошлом. Ну, так расскажи, что привело тебя сюда?

— Меня прислала Корделия ван Ален, — сказала Шайлер.

Заслышав это имя, профессор и парень многозначительно переглянулись. От жара камина щеки у Шайлер начали гореть, но не только от пламени проступил румянец на ее бледной коже. Столь храбро произнесенное имя Корделии заставило ее почувствовать себя уязвимой. Кто эти странные люди? Зачем они доставили ее сюда? Не допустила ли она ошибку, озвучив продиктованный Корделией призыв о помощи?

— Расскажи мне поподробнее, — подбодрил ее профессор, подавшись вперед и пристально взглянув на девушку.

— Корделия была моей бабушкой... — произнесла Шайлер.

Даже если это враги, деваться уже некуда. Она оглядела комнату, выискивая пути к отступлению; девушка заметила потайную дверь, встроенную в одну из стен библиотеки. Может быть, ей удастся бежать через эту дверь, а может, она сумеет оглушить старика и парня собственным заклинанием и выпрыгнуть в окно.

— Была? — переспросил парень.

— Она окончила этот цикл. На нее напали. — Шайлер с силой втянула воздух. — Серебряная кровь. Кроатан.

— Ты уверена? Почему? — резко спросил парень. — О Серебряной крови было не слышно с семнадцатого века. Их существование вычеркнули из истории Голубой крови.

— Она сама мне об этом сказала.

— Но она... ее не забрали? — хрипло спросил парень.

— Нет. К счастью. Напавший не выпил ее полностью и не отнял память. Она вернется к жизни в следующем цикле.

Парень откинулся на спинку кресла. Шайлер заметила, что он теребит ключи от машины и что у него подрагивает правое колено, так ему не терпится услышать ее историю полностью.

— Продолжай, — велел профессор.

— Корделия сказала, что для того, чтобы победить Серебряную кровь, нужно отыскать ее мужа, Лоуренса ван Алена, ныне скрывающегося. Она думала, что, если отправить... если она отправит меня в Венецию, мне удастся отыскать его.

— Удалось?

Глаза старика заблестели.

— Не знаю... Дедушка, я пришла за помощью. Корделия сказала, что необходимо...

Тут парень кашлянул. Шайлер повернулась к нему.

— Лоуренс ван Ален — это я, — сообщил парень, подавшись вперед.

Его лицо изменилось — не незаметно, а поэтапно, — и он стал выглядеть постарше. Но это был не тот сутулый седовласый дедушка, которого рисовала себе в воображении Шайлер. Это был высокий, худощавый мужчина с той же львиной гривой, что и у парня, только подернутой серебром; и его аристократический ястребиный нос и высокомерный подбородок тоже сохранились.

В его присутствии комната словно бы съежилась. С первого взгляда было ясно, что это прирожденный лидер, а острота его взгляда пугала. Шайлер подумалось, что он — достойный соперник Чарльзу Форсу.

— Так ты оборотень! — с восхищением произнесла Шайлер. — А это твой настоящий облик?

— В той мере, в какой хоть какой-то облик можно считать настоящим, — отозвался Лоуренс. — Андерсон, мы вас больше не задерживаем.

Пожилой джентльмен подмигнул Шайлер и вышел из комнаты, беззвучно затворив за собою скрипучую деревянную дверь.

Шайлер устроилась поудобнее в кресле. Она обратила внимание на выцветшие обюссонские ковры на каменном полу. Такие же ковры лежали в библиотеке Корделии на Сто первой улице.

— Твой проводник?

Лоуренс кивнул. Он встал и прошел к встроенному бару, расположенному напротив камина, отворил нижнюю часть и достал бутылку портвейна. Наполнив два бокала алой жидкостью, он вручил один Шайлер.

— Так я и думала, — сказала девушка, приняв бокал.

Она медленно отпила глоток. Вино было сладким без приторности, крепким и вкусным. Алкоголь на вампиров не действовал, но большинству из них нравился его вкус.

— Я подозревал, что ты можешь это понять. Ты почти обратилась ко мне, но притормозила. Откуда ты узнала?

— Хозяин особняка обычно сидит слева — как раз там, где сидел ты, а он — справа от тебя, — объяснила Шайлер.

Это было одним из правил средневекового этикета, которое она усвоила из бесконечных лекций Корделии по истории Голубой крови. Король всегда сидел слева, а его королева или любое другое лицо, уступающее ему по рангу, — справа от него.

— А! Ты наблюдательна. Я уже и забыл об этом. Старею.

— Мне очень жаль, что Корделия не с нами, — негромко произнесла Шайлер.

Лоуренс вздохнул.

— Ничего. Мы расстались уже больше века назад. К одиночеству привыкаешь. Возможно, когда-нибудь мы снова воссоединимся.

Он откинулся на спинку кресла и достал из нагрудного кармана сигару.

— Так значит, ты — дочь Аллегры, — произнес Лоуренс, отрезав кончик сигары небольшой серебряной гильотинкой. — Я следил за тобой. Я знал, что ты ищешь меня, с той самой минуты, как ты прибыла в Венецию. Я ощущал что-то в воздухе — подумал сначала, будто это твоя мать, но энергия была иной. Ты меня нашла.

— Это ты был той женщиной на улице! Ты принял облик Аллегры, — выпалила Шайлер.

Теперь произошедшее обрело смысл. Лоуренс кивнул.

— Да, иногда я это делаю. Уже хотя бы потому, что мне очень ее недостает.

Он выпустил клуб дыма и затянулся.

— Я был настороже и не хотел показываться тебе, пока не пойму точно, кто ты есть на самом деле. У меня много врагов, Шайлер. Они охотятся за мной уже не первое столетие. Ты могла оказаться одной из них.

Шайлер внезапно выпрямилась, едва не расплескав вино.

— А хозяйка гостиницы? Это тоже был ты? Во всяком случае, сначала.

Лоуренс коротко хохотнул.

— Да, конечно.

— Так вот почему она заявила, что видит нас в первый раз, когда мы спустились обратно! Она сказала правду.

Шайлер опустила пустой бокал на столик рядом с креслом, потрудившись поставить его на золотую подставку.

— Мария — честная домохозяйка, надо отдать ей должное, — улыбнувшись, произнес Лоуренс.

— А почему ты показал нам твою комнату?

— Я не собирался этого делать, но ты гналась за мной, и мне пришлось укрыться в одном из моих тайных убежищ, разбросанных по всему городу. Видишь ли, у меня много адресов. Если хочешь, чтобы тебя не нашли, без этого не обойтись. Мария сказала вам правду: комната была заперта. Но она отворилась для вас. Я счел это добрым знаком. Я подумал, что это даст тебе ключ к разгадке, и решил проверить, сможешь ли ты отыскать меня на биеннале. Ты действовала правильно. Тебя тоже влечет к Олафуру Элиассону, как и меня.

— Но почему ты снова попытался скрыться? Мне пришлось гнаться за тобой.

— И ты почти нагнала меня. О господи, ну у тебя и скорость! Ты просто невероятно сильна. Мне потребовалось собрать все силы, чтобы не дать себя догнать. Я тогда все еще не был точно уверен, кто ты такая и что тебе нужно. Ты меня изрядно удивила, когда сумела отыскать меня у колониального особняка. Извини, что применил к тебе заклинание сна.

— А почему ты теперь решил, что мне можно доверять? — спросила Шайлер.

— Потому что только дочь Аллегры может знать «Адвоко адиуво», заклятие, которое ты использовала. Мы с Корделией договорились, что, если кому-то из нас понадобится отыскать другого, наши посланцы воспользуются именно этими словами на священной речи. Без «Адвоко» ты и за тысячу лет не нашла бы меня, несмотря на все твои силы. Но мне пришлось погрузить тебя в сон на некоторое время, чтобы убедиться, что тебя не используют. Нужно было доставить тебя в какое-нибудь безопасное место, где за нами не наблюдали бы.