Кузина - Галанина Юлия Евгеньевна. Страница 11

И быть поближе к Ключевому Камню стремятся многие.

Телец сделал это просто и изящно: наследница дома Альфекка Северной Короны вышла замуж за одного из Тауридов. Теперь у вышеупомянутого Таурида прекрасный дом в прекрасном районе столицы. И ценные соседи.

Мы были совсем не против видеть на месте Таурида одного из Орионидов.

И Ориону, не сумевшему сыграть эту партию должным образом, оставалось лишь позлословить по поводу этой свадьбы, дав Северной Короне едкое, но меткое прозвище.

Вот такие мы и есть.

Помимо истинных магов и воинов, Орион, как никто другой, дал миру уйму бунтарей, философов, пророков, поэтов, художников и сумасшедших.

Хорошо, что наступило время обеда, приехала в бадье еда, а то вместо того, чтобы приблизиться к разгадке, кому выгодна моя каторга, я уже начала удивляться, как это половина созвездия здесь не сидит, при наших-то редких душевных и умственных качествах.

После обеда удивление, что я ковыряюсь под землей в одиночестве, а не в теплой компании родственников, удалось-таки побороть.

Вспомнилась одна из последних стычек с Тельцом, поводом к которой и послужила как раз та самая свадьба.

Началось-то всё невинно, на пиру, посвященном бракосочетанию, гуляла вся Тавлея, ибо Северная Корона – созвездие мирное, уважаемое и благочестивое. И повара у них отличные.

Танцевали до упаду, веселились до утра.

К рассвету все уже были, мягко скажем, в приподнятом настроении, в коем и совершаются опрометчивые действия.

Орионидов на празднестве было немного. Старшее поколение отказалось присутствовать на свадьбе, нарушившей планы созвездия, а нам, молодёжи, было всё едино. Мы развлекались.

Мы – это Кирон из дома Омега, Таку из первого дома Сигма, Ангоя и Агней из дома Ригель.

Таку и Агней – были теми самыми мальчишками, что дрались на деревянных мечах в день ухода Кузена к Драконам, и именно Агней получил яблоко победителя.

С той поры прошло немало лет, за которые мы с Таку станцевали громадное количество танцев. Агней не сдержал обещания жениться на мне, ибо кому в созвездии нужен союз Аль-Нилама и Ригеля, так и так связанных намертво общими интересами Ориона?

А вот дружили мы с того самого дня.

На следующий же праздник, на котором разрешили присутствовать и Ангое, младшей сестрёнке Агнея, прекрасной дамой мы посадили её, а я потребовала деревянный меч.

А нам троим бросил вызов Кирон, выступивший в роли загадочного рыцаря без герба. И ристалище кончилось потасовкой в фонтане.

Но это было давно.

В этот же бракосочетательный день мы были настроены лирично и дружелюбно. Время деревянных мечей ушло в прошлое, самым острым оружием давно уже стало ядовитое слово.

Под утро силы у собравшихся иссякли, на какие-либо активные действия их не осталось, и общество по большей частью либо слушало музыку, либо, разбившись на группки, беседовало.

Наша компания заняла уютную беседку, парящую над водой, чтобы не пропустить того мига, когда восходящее солнце осветит Тавлею и навстречу его лучам раскроются лотосы. А чтобы время шло незаметно, устроили состязание, у кого из нас самый нелепый титул.

А этих титулов у каждого было в избытке, они доставались в наследство, громкие и напыщенные, и нелепость их была в том, что кроме слов за ними ничего не стояло.

Кирон похвастался, что он, помимо прочего, ещё и Гаситель Звезд.

Ангоя отпарировала, что она – Хранительница Зеркала Богини.

Агней оказался не абы кем, а Берегущим Рис.

Я похвасталась, что являюсь Загоняющей Коней.

А Таку скромно сказал, что он – Указывающий Правильный Путь Муравьям, чем и погубил состязание на корню, ибо переплюнуть такое просто невозможно.

Рассвело. На покрытой плотными зелёными листьями воде раскрылись лотосы, розовые как утренние небеса над ними.

Наш спор услышала скучающая компания молодых Тауридов, проходившая по мостику неподалёку. Внезапно они изменили направление. С их приходом сразу стало тесно.

Тауриды изъявили желание принять участие в состязании.

Ангоя, сидевшая на перилах и любовавшаяся рассветом, заметила, что звание победителей и так принадлежит им без всяких состязаний, ибо виновник сегодняшнего торжества может смело написать на своём щите «Супруг Серебряной Коровы».

После чего скинула бальные туфельки в воду и босиком пошла по солнечному лучу над лотосовым полем, лишь золотились её полупрозрачные одежды в утреннем сиянии. А потом исчезла, растворившись, как туманная дымка.

Тауриды набычились.

Численный перевес был на их стороне, поэтому мы последовали примеру Ангои и не стали задерживаться, обернулись перепелами и с весёлым щебетом упорхнули из дома Альфакка.

А прозвание Серебряная Корова прилипло намертво.

Тауриды оскорбились и разъярились.

Потому что они тоже нежные и глубоко ранимые.

Но спрятали обиду, поджидая удобного случая отомстить без свидетелей.

Дождались они поздней осенью, в разгар сезона охоты.

В это время пол-Тавлеи покидало столицу, отправляясь охотиться в миры.

…Неслись по холодному осеннему воздуху над притихшими землями призрачные гончие и борзые, за ними мчались, не касаясь копытами земли, отливающие серебристым сиянием кони, врастали в их сёдла волшебные охотники и охотницы. Звучали рога над полями и перелесками. Проносилась блистающая кавалькада, – и снова лишь пахнущий скорым снегом ветер выл над стылой землей…

В мирах тавлейские вылазки назывались Дикой Охотой.

Каждое созвездие старалось выезжать в те миры, откуда пришли в столицу основатели его домов. Охотится на чужих землях не то, чтобы не разрешалось, но негласно считалось дурным тоном.

Охота – прекрасный способ отдохнуть в кругу своего созвездия, не видя физиономий недоброжелателей и врагов, которые намозолили глаза в столице.

Когда твой конь и твоя свора обладают способностью перемещаться по небу, скучно загонять добычу, бегущую по земле. Поэтому перед началом охоты кто-нибудь из старейших глав домов Ориона, выбранный Великим Ловчим на этот сезон, проводил подготовку к охоте.

Великий Ловчий галопом проносился над мирами, держа в руке пылающий факел, и с него на землю летели магические искры. Если искра попадала на зверя, он приобретал способность мчаться над лесами и холмами, а за ним тянулся магический след, который брали наши собаки.

А потом начинался гон.

Кому-то нравилось оттаптывать друг другу копыта в общей кавалькаде, больше похожей на торжественное шествие всех и вся, чем на погоню за зверем, ну а наша маленькая компания предпочитала не путаться у других под ногами.

Мы встали на магический след кабана.

Гнали двумя сворами: у Кирона были белые грефьеры, Агней предпочитал чёрно-подпалых сан-гуверов.

Когда они начинали спорить, какая порода гончих лучше, можно было смело отправляться на несколько дней по своим делам, вернувшись, вы бы застали их в том положении и за тем же спором, истина в котором не находилась, потому что переубедить друг друга они никак не могли.

Таку любил другие виды охоты, те, где надо выходить на зверя один на один, рогатина против зубов и когтей, и поэтому в спор не встревал. У него был свой круг таких же любителей. Они устраивали вылазки в самые дикие места и возвращались оттуда отнюдь не все. Таку пока везло.

Нас же с Ангоей куда больше рабочих качеств собак заботило, какого цвета и покроя амазонку, гармонично сочетающуюся с мастью коня, надеть на очередную охоту и как причесаться, чтобы встречный ветер не сильно лохматил волосы.

Моего скакуна звали Иней. К белому подходят все цвета. У Ангои конь был вороным, и звали его Морион. К чёрному тоже все цвета подходят. Это и определило наш выбор.

К счастью, ни Кирон, ни Таку не догадывались, за что мы ценили своих коней. Агней, выросший с Ангоей бок о бок, что-то подозревал, но свои подозрения держал при себе, лишь бурчал изредка, что некоторые любительницы охотничьих забав зайца от лисы не отличат, для них главное, чтобы перья на шляпе красиво колыхались, да пуговки на груди блестели.