Тень императора - Сахаров Василий Иванович. Страница 13

– Очень хорошо, – сам себе сказал я и сначала взял драгоценный обруч.

«Жаль, сумку демона Лаиш-карау не прихватил», – с досадой подумал я и начал распихивать письма по карманам и под мундир.

Рассовал всё, что было, ничего не оставил, и на столешнице остриём клинка начертил три древние северные руны. Первая – «быть, существовать». Вторая – «осторожность». Третья – «враг». Вместе – «живи и оглядывайся, опасность рядом». Думаю, великий герцог поймёт, что это значит. Однако вряд ли подумает на меня, слишком много у него врагов, практически любой мог проникнуть в замок, не сам, так наёмных воров послал. А даже если и догадается, что его навестил граф Ройхо, пусть боится. Самое главное – не попадаться.

– Уходим! – покидая покои Ферро Канима, отдал я приказ ведьме.

Коридор. Проход. Поворот. Ещё один. Лестница и спуск. Снова нам помогло заклятие ламии, и, рассеяв невидимость, мы вернулись к гостям. Однако здесь не задержались. Хватит. Погуляли, пошалили, пора и честь знать. Как говорится, спасибо этому дому, пойдём к другому.

Великий герцог пусть продолжает веселиться, пока его убитых охранников не обнаружили, а мне ещё домой добираться и письма перебирать. И всё-таки жаль, что безразмерную сумку не взял и шкафы не вскрыл. Но вот беда, котомка Лаиш-карау – вещь приметная и время ограничено. Да и ладно. Всё равно цель достигнута, и мы отработали на оценку «отлично». За что нам честь и хвала, а также медаль на грудь.

Кстати, как самостоятельный граф, я могу учредить награду и сам себе её вручить. Например, «За тайное проникновение в замок врага» или «За убийство двух и более лиц по предварительному сговору». Шутки шутками, но о наградах как-нибудь надо подумать. Но потом, а пока – ходу, шевелим ногами.

Глава 4

Марк Анхо вскинул учебный клинок и предложил:

– Давай ещё один раунд.

– До трёх касаний? – уточнил я.

– Да.

– Хорошо. Юнгиз, ты судья.

Майор покосился на других адъютантов императора, которых было трое, и кивнул, а я подтянул ремни тренировочного доспеха и приготовился к схватке.

С утра Марк решил посетить фехтовальный зал и меня с собой потянул. А потом сказал, что я неправильно делаю короткие выпады, и завязался спор, который привёл к целой серии учебных поединков. Разумеется, все они остались за мной. Раз за разом мой меч касался императорского доспеха, а Марка это заводило, и он требовал продолжения.

– Начали! – отдал команду Юнгиз, и мы сошлись.

Размен ударами. Звон клинков. Пара предсказуемых длинных выпадов со стороны Марка, от которых я ушёл без особого труда, неосторожное движение императора – и острие моего ирута прикоснулось к его груди.

– Победа за графом Ройхо, – констатировал Юнгиз.

– Как ты это делаешь, Уркварт?! – воскликнул император. – Почему я не могу тебя достать?!

– Вам нужен честный ответ или вы ждёте осторожных намёков? – усмехнулся я.

– Конечно, жду честного ответа! Ты – советник и просто обязан говорить мне правду!

– Государь, вы слишком медленны, легко предсказуемы, и у вас мало опыта.

– Меня с детства тренировали, – обиделся Марк. – Между прочим, лучшие столичные мастера.

– В том-то и дело, что столичные. Нужны не дуэлянты и не профессиональные учителя, которые этим ремеслом зарабатывают, а воины, выжившие там, где выжить невозможно. Юнгиз это знает, но почему-то молчит, не смеет императору сказать, что его техника, словно с учебника, где каждый выпад и удар расписаны. Разве я не прав?

Гвардеец пожал плечами и отвернулся, словно разговор его не касался.

– Но я воевал и даже убивал врагов, – возразил Марк.

– Согласен. Однако против такого бойца, как я или Юнгиз, вам не выстоять.

– Ты не прав, Ройхо. Я выигрывал у майора.

– Это его проблемы. Видимо, хотел уступить государю одну схватку из трёх. Правильно?

Опять Юнгиз промолчал, но усмехнулся, да и другие адъютанты тоже, и я понял, что прав, а государь спросил:

– И что делать?

– Тренироваться, мой император, и противников выбирать серьёзных, чтобы ошибок не прощали и не уступали, а стремились к победе. В военных лицеях нам прививали, что каждая схватка, даже учебная, должна приносить победу. Нельзя расслабляться. Никогда. И, как показала жизнь, это правильная позиция. Вот вы на войне скольких врагов убили?

– Трёх или четырёх, когда за Верна-Юль бились.

– А я сотни трупов навалял, и если оглянуться назад, за моей спиной огромное кладбище. Но я этим не горжусь и понимаю, что, каким бы сильным ни был, всегда найдётся кто-то более крутой, более умелый, более быстрый и более удачливый.

– Кажется, я понимаю тебя, граф. Продолжаем?

– Да.

Снова голос Юнгиза:

– Начали!

Марк ринулся в атаку. Кажется, мне удалось его расшевелить и задеть. Он бился с яростью, двигался быстрее, чем обычно, обрушил на меня град ударов и выкладывался по полной. Клинки звенели, стальные полосы чертили резкие кривые линии, и я отступил. Шаг назад. И ещё один. Император наступал, и я дал ему немного времени, мог бы достать сразу, но тренировка для того и проходит, чтобы форму не потерять, физические кондиции тела подтянуть и получить новый опыт.

– Ха! – на выдохе Марк нанёс чёткий вертикальный удар.

Он целился в голову, но я увернулся и сделал ложный выпад. Император прикрылся клинком, а я только этого и ждал, скользнул вперёд и в горизонтальном замахе достал его грудь. Учебный клинок прошёлся по защитному доспеху, и голос Юнгиза остановил Марка:

– Победил Ройхо.

– Это я только разогревался! – тяжело дыша, воскликнул Марк. – Ещё!

– Начали! – Майор махнул рукой.

Опять перезвон клинков. Резкие выпады, косые удары и финты. Несмотря на запал, император уже устал, и, дав ему возможность немного погонять меня по залу, я увернулся от его клинка. Он продолжил атаку, которую уже не мог остановить, и, споткнувшись о мою ногу, свалился. На миг он закрыл глаза, а когда вновь открыл их, обнаружил перед лицом тупой кончик моего учебного ирута.

– Так нечестно, – вздохнул он.

– Вот и я о том же самом говорю, мой государь, – согласился я с ним. – Какая там честь, когда идёт реальный бой? Либо ты противника, либо он тебя. И тут нет никаких правил. Подножки, подсечки, плевки в лицо, страшные оскорбления, укусы и удары в пах. Сгодится всё. Главное – выжить, а летописцы напишут, что нужно победителю. Это мёртвому уже всё равно, а живым приходится думать о репутации.

– Я тебя понял, Уркварт. – Император кивнул в сторону бассейна. – Пойдём приводить себя в порядок.

Умывшись и сменив одежду, на некоторое время мы остались возле воды. Нам принесли горячий чай, и Марк, отослав слуг и адъютантов, покрутил указательным пальцем в воздухе. Это знак: он спрашивал, не подслушивает ли нас кто-нибудь. Правильно делал, остерегаться необходимо, ибо врагов у нас так много, что всех и не упомнишь. Однако это помещение было чистым, никаких тайников или укромных воздуховодов, возле которых могли притаиться агенты канцлера или убийцы. Ламия ещё вчера всё проверила, и я сказал:

– Можем общаться спокойно, ваше величество.

– Мы же договорились, – Марк улыбнулся, – когда одни, обращаемся друг к другу по-свойски.

– Никак не привыкну.

Марк сделал большой глоток из кружки и сказал:

– А хорошо ты Канимов укоротил, столичное общество только о поджоге банков и судачит.

– Честно говоря, – поморщился я, – результат так себе. Мои бойцы атаковали семь банков. Охрана двух нападение отбила. Ещё в трёх вовремя потушили пожар, а рядом с одним проживал хороший маг-погодник школы «Мир», который вызвал ливень. В итоге сгорело только здание Ратинбургского филиала, самого нищего.

– Но ты сам говорил, что главная цель – вызвать у вкладчиков недоверие к банкам великого герцога. И вот тут всё нормально.

– Это да, если смотреть на акцию с такой точки зрения, то всё получилось. А важнее всего, что Канимы резко усилили охрану своего родового замка и эвакуировали из него молодёжь. При этом о похищении писем и проникновении злоумышленников в покои великого герцога никому не сообщили. Значит, этот удар достиг цели.