Янтарь и Льдянка. Школа для наследников - Снежная Дарья. Страница 66

— Ваше величество. — Он склонил голову в приветственном поклоне. — С возвращением во дворец. Простите мне мою вольность, но я осмелюсь поинтересоваться, не могли бы вы уделить мне сегодня некоторое, увы, весьма значительное время для решения не терпящих отлагательств вопросов. За ту неделю, что Император отсутствовал в столице, накопилось немало дел и…

Мне показалось, что огневик хотел обреченно вздохнуть и даже набрал для этого воздуха, но в последний момент сдержался.

— Это очень… срочно?

— Боюсь, что да, ваше величество. — Лир Гриндер надел очки и посмотрел на этот раз сквозь них, будто надеясь таким образом придать вескости своим словам.

Дарел покосился на меня, словно ждал, что я закачу глаза и рухну в обморок, а у него появится благовидный предлог избежать внезапно свалившихся на голову обязательств. Но я его разочаровала ободряющим похлопыванием по руке.

— Идите к Малому Зеленому кабинету, канцлер, я вас сейчас догоню.

Мужчина кивнул и повернулся к нам спиной. Стоило ему скрыться за поворотом, как Дарел, воспользовавшись безлюдностью, притянул меня к себе, привычным способом заглушив возмущенный писк.

— Империя задолжала мне медовый месяц, и однажды ей придется расплатиться, — выдохнул он, отрываясь. — А еще ты просто обязана без меня скучать, ясно?

— Это еще почему? — наигранно возмутилась я.

— Потому что мне будет зверски скучно, — скривился Дарел.

— Иди. — Я чмокнула его в кончик носа. — Ты справишься, я знаю.

Огневик вздохнул и направился в ту же сторону, что и канцлер. А я, помедлив пару мгновений, порадовалась, что не дала по поводу «скучать» никаких обещаний, поскольку одно интересное дело у меня все-таки было на примете. Бросив последний взгляд на угол, за которым скрылся муж, я вздохнула и решительно зашагала в сторону восточного крыла.

В коридорах было на удивление безлюдно. Дворец казался вымершим. Не сновали туда-сюда многочисленные слуги, не попадались на пути вельможи, как проживающие в императорской резиденции, так и нагрянувшие сюда с визитом. И если поначалу я еще и наткнулась на нескольких лакеев, то по мере приближения к восточному крылу люди окончательно исчезли, и мне внезапно стало не по себе. Шаги гулко разносились по коридору, а букеты, в знак траура перевитые черными лентами, нагоняли мрачные мысли.

Но стоило свернуть за угол, как я наткнулась на троих гвардейцев, а за их спинами разглядела то, за чем пришла сюда.

Взрыв дворец не пощадил. Огромный кусок стены был снесен, окна выбиты, внушительная дыра в потолке, всюду обломки мебели, кирпичей и каменные глыбы, бывшие когда-то потолком или стенами. Все это огорожено едва заметно светящейся алой сеткой, около которой и дежурили гвардейцы.

При моем появлении они сначала вскинулись и нахмурились, готовые отваживать праздно любопытствующих, но, разглядев мое лицо, вытянулись по струнке.

— Ваше величество, — заговорил со мной мужчина с нашивками капитана. — Мы можем вам чем-либо помочь?

— Пожалуй. Я хочу осмотреть место преступления.

В глазах офицера промелькнуло недоумение. Вряд ли раньше он встречал принцесс, жаждущих полазать по развалинам места, где был убит император. Хотя, если бы он знал, как эта же принцесса кралась среди ночи через посты стражи, чтобы побеседовать с остролистом, он, возможно, удивился бы чуть меньше.

Нет, я вовсе не считала себя великим сыщиком и не собиралась им становиться. И если бы я не была уверена, что развалины уже вдоль и поперек исползали гвардейцы, я бы туда даже не сунулась, оставив эту работу страже. Несмотря на то что лир Торнелл с детками немало пошатнули мою уверенность в преданности гвардейцев, я по-прежнему не сомневалась — есть вещи, в которых они все-таки разбираются и с которыми справляются куда лучше меня.

Но с другой стороны, женское любопытство, помноженное на беспокойство за здоровье любимого человека, еще никто не отменял. Если мы выяснили, кто стоит за покушениями на мою жизнь, то второй злоумышленник, взявшийся за истребление императорской семьи, до сих пор разгуливает на свободе. Я очень сомневалась, что лир Чиарр действовал по собственной доброй воле. Скорее всего был снова задействован «якорь», но вот самоубийство на фоне того, что ему и так суждено было умереть спустя две-три минуты, выглядит странно. Да и кто мог навесить «якорь» на одного из сильнейших магов Империи?

Что-то мне подсказывало: вряд ли этот человек хотел вознести на трон Дарела, а значит, его жизнь была в опасности. Но, скорее всего, у моего мужа сейчас не будет времени следить еще и за тем, как ведется расследование. Он спас меня, а я теперь сделаю все, чтобы выяснить, кто угрожает новоявленному Императору. И непременно еще опрошу и гвардейцев, и чудом выжившего канцлера, и учеников мага, а пока мне хотелось начать с развалин.

Наконец-то я смогла сполна оценить выгоду моего нового положения. Если принцессе могли начать задавать вопросы: «Зачем? Почему?» — а то и вовсе отправить за разрешением к Императору со словами: «Приказом свыше велено никого не пускать», то Императрице отказать не посмели.

Офицер посторонился. Один из гвардейцев коснулся алой сетки, прошептав слова отпирающего заклинания, и пропустил меня вперед, как только по ней пробежалась легкая зеленоватая волна.

— Будьте осторожны, ваше величество, пол в некоторых местах проломлен, — предупредил он.

Я кивнула и шагнула вперед.

Осколки вазы хрупнули под ногами. Интересно, почему здесь все огородили и не торопятся убирать? Надеются найти еще что-то?

Внимательно глядя под ноги, я приблизилась к тому месту, где раньше был Сапфировый кабинет, и замерла «на пороге», придерживаясь на всякий случай за край обломанной стены. Было совершенно непонятно, какие улики тут можно отыскать и как тут можно найти вообще что-либо. Комната была завалена камнями и припорошена пылью и осколками. От массивного деревянного стола, за которым неделю назад сидели первые люди Империи, остались только щепки. Более-менее уцелел лишь комод в углу. Высокий шкаф с книгами и статуэтками рухнул и теперь частично перекрывал пролом в полу. А в паре мест я углядела неровные бурые пятна, от вида которых к горлу подступил комок.

— Офицер, — окликнула я гвардейца. — А «якорь» нашли?

Мужчина изумленно вскинул брови, явно пораженный моей осведомленностью, и осторожно ответил:

— Нет, ваше величество. «Якорь» невозможно обнаружить магическим поиском, в частности, поэтому настолько сложно узнать, что он есть в человеке. А отыскать в таком хаосе маленькую черную горошину, да еще и с учетом того, что она могла провалиться этажом ниже или еще куда закатиться…

Я понимающе кивнула. Иголку в стоге сена найти, пожалуй, и то проще.

— Кроме того, — внезапно добавил гвардеец, — лир Шаррис, заместитель командующего, не исключает возможность того, что лир Чиарр действовал не по принуждению.

— Почему?

— Из-за самоубийства. Во всей истории «якорей» подобного никогда не случалось. Это бессмысленно, ведь человек все равно погибнет.

Это уже интереснее. Если поначалу поиск амулета казался мне формальностью, то теперь он стал важной деталью. Если вдруг следствие решит, что лир Чиарр действовал самостоятельно, и закроет дело, то настоящий убийца (если, конечно, есть настоящий убийца) останется на свободе.

Нахмурившись, я вновь оглядела комнату. Как жаль, что магический поисковик не работает. Вот почему место до сих пор огорожено. Надеются однажды все-таки провести детальный поиск?

Представив с десяток гвардейцев, вооруженных лупами, обшаривающих лайн за лайном и чихающих от пыли, попадающей в нос, я не сдержала улыбки. Тяжело же им придется: залезть в каждую щель, проверить под каждым камнем. Помню, когда я потеряла в парке подаренную Императором брошку, няня чуть ли не со всех кустов листья ощипала, чтобы ее найти. Долго мне потом выговаривала за растяпистость. Не прошло и часа, как я уронила ее в ручей, погнавшись за Янтарем, и тогда с перепугу заморозила его до самого истока. Впервые в жизни заморозила. До сих пор мне удавалось только чувствовать воду. Разморозить не получилось, а разглядеть что-либо под толстой белой коркой не было никакой возможности. До сих пор помню, как я тогда чуть ли не обниматься со льдом полезла, пытаясь его «почувствовать», как до этого воду. И ведь получилось же, подсказал он мне, где застыла брошка. А уж сколько я ее потом выковыривала…