Главный приз - Волчок Ирина. Страница 19

— Ты и в музыке спец, да? Юль, а есть что-нибудь такое, чего ты не знаешь?

— Есть, — совсем хмуро буркнула Юлия. — Я не знаю, чем… расплачиваться.

Виктор с удивлением заметил, как она поморщилась, будто от зубной боли, а Катерина ничего не заметила и отмахнулась беззаботно:

— Да какая разница! Алан, у тебя рубли остались? Да здесь и доллары возьмут, наверное. Или евро.

— Возьму, — охотно согласилась неслышно подошедшая официантка. — И доллары возьму, и евро.

— А фунты? — спросил Алан, листая толстенькую пачечку банкнотов. — У меня фунты есть… много.

— И фунты возьму, — совсем ожила официантка. — Курс забыла. Сейчас гляну, у меня тут записано… Я что хочешь возьму, только по курсу. Я все валюты знаю.

— А тугрики? — вкрадчиво поинтересовался Виктор. — А лиры? А кроны? Что еще бывает? Я забыл.

— Динары, — равнодушно подсказала Юлия, думая, кажется, о чем-то совершенно другом. — Гривны. Дублоны. Таньга. Пиастры. Сестерции…

Да уж, о деньгах, похоже, эта девочка знает все. Ну, понятно — богатый муж, балует ее, наверное… У Виктора испортилось настроение.

— И бутылку коньяка, — хмуро добавил он, вклиниваясь в перечисление того, что заказывал Алан «на вынос».

Официантка кивнула.

— Нет, — сказала Юлия и болезненно поморщилась.

Официантка посмотрела на нее, кивнула и зачеркнула что-то в блокнотике.

— Да вообще-то можно, — нерешительно сказала Катерина. — Да, Алан? Немножко. Все-таки в отпуск едем.

— Да. — Алан заметно обрадовался. — Я люблю коньяк. А Кэти не разрешает. Никогда! Один раз в год можно.

Официантка вопросительно глянула на Юлию, и та равнодушно сказала:

— Достаточно шампанского.

Катерина пожала плечами, Алан с сожалением вздохнул, а Виктор с раздражением подумал: учительница! Привыкла командовать. И все должны ей повиноваться. И ведь повинуются, вот что интересно. Ладно — официантка, ладно — Алан, но ведь даже Катька!.. Чего просто по определению быть не могло. Чем она их всех охмуряет?

А сам-то? Ведь тоже как двоечник перед завучем…

Виктор еще минутку хмуро понаблюдал, как Алан и Катька заказывают всякие яблочки-конфетки, все время обращаясь к Юлии: «А этого не надо? А этого немножко, да, Юль?» — почему-то совсем расстроился, буркнул что-то в том смысле, что пойдет столик в купе освободит, и пошел в свой вагон, на ходу убеждая себя, что он-то не какой-нибудь двоечник и прогульщик, он не будет по ее команде через обруч прыгать… Хотя надо признать, что ничего такого она ни от кого и не требовала. Вообще ни от кого ничего не требовала. Просто как-то так получалось, что все слушали и слышали только ее.

Вот и проводница, только что упрямо отказывавшаяся открыть купе Алана и Катьки без «хозяев», увидев подходивших Катьку и Юлию, просто сунула ключ Виктору в руку, заулыбалась и поспешила навстречу женщинам, что-то радостно воркуя на ходу. Чем хоть она их охмуряет?

— Гуляем, — деловито объявила Катерина, вваливаясь в купе и сваливая пакеты на столик. — Алан шампанское несет. Ох, как сейчас гульнем! Юль, только ты переоденься сначала, ага? Вить, выйди-ка на минутку.

Виктор с любопытством посмотрел на оживленную, радостную какую-то Катерину, перевел взгляд на стоявшую с отсутствующим видом Юлию и на всякий случай уточнил:

— Юлия, вы с нами гуляете?

— Последний нонешний денечек гуляю с вами я… — Она не договорила «друзья». Кажется, хотела сказать, но не сказала.

И Виктору это не понравилось.

А в остальном вечер прошел замечательно. Они тихо сидели, пили шампанское и крепкий душистый чай, который принесла проводница Леночка без всякой просьбы — не иначе Юлия с ней общается посредством телепатии… Ели персики и пьяную вишню в шоколаде, слушали Алана, который с невозмутимым видом рассказывал уморительные случаи из истории своих взаимоотношений с заказчиками, но уже даже и не смеялись, так, улыбались потихоньку, умиротворенные и усталые. А потом Виктор заметил, что Юлия спит. Вроде бы и сидит так же, как сидела все это время, — облокотившись на сложенные подушки и одеяла, подтянув под себя ноги, прислонившись виском к стенке купе, прикрыв глаза… Ни выражение лица у нее не изменилось, ни поза — только разве чуть покорнее покачивались плечи в такт стуку колес… Он смотрел, как Юлия спит, и пытался понять, почему он так растроган этим вполне рядовым явлением. А потом глянул на Катерину и совсем удивился: Катька, похоже, была растрогана еще больше. Она смотрела на Юлию точно так же, как на своего обожаемого Деньку, когда тот засыпал после буйного веселья. Для полноты картины не хватало только, чтобы Катька пощупала лоб Юлии — не горячий ли.

Катька протянула руку, осторожно коснулась ладонью лба Юлии и тихо сказала:

— Мужики, шли бы вы пока отсюда, а? Сейчас я Юльку уложу и приду к вам. — Она поймала взгляд Виктора и грозно сверкнула глазами: — Чего лыбишься? Девочка третий раз в жизни пила… И наверняка первый раз — столько. Забирайте все со стола, нечего тут мусор оставлять.

Алан послушно подхватился, сгреб со стола бутылки и пакет с фруктами, стараясь не шуметь, пошел из купе, а Виктор все медлил, собирая тарелки и стаканы, все поглядывал на Юлию, пока Катька раздраженно не толкнула его локтем в бок. Выходя, он еще раз оглянулся и увидел, как Катерина осторожно обнимает Юлию за плечи, пытаясь поднять, а сама что-то бормочет с убедительной интонацией… Алан прав — Катьке нужно нарожать еще штук пять детишек. Вон, оказывается, в ней какие задатки дремлют. Или это она потому, что чувствует свою ответственность за то, что напоили девчонку?

— Мы напоили девочку. — Алан встретил его в соседнем купе с виноватым и растерянным видом. — Это плохо, да? Я не мог ожидать такое… Только шампанское, и не очень много… Или было много?

— Ерунда, говорить не о чем. — Виктор пристроил посуду на столике и сел напротив Алана. — Она не пьяная. Она сегодня утром часов в пять проснулась. А может быть, даже раньше. Ты мне лучше скажи — с чего ты решил, что Юлия в Англии выросла?

— Как решил? — удивился Алан. — Я не решил. Юу-у-ли-а рассказывала. Отец работал там. Семья жила там. В Лондоне. Юлия росла там. Очень хороший английский… Говорит, как… королева.

Пришла Катерина, и они еще немножко посидели, лениво допивая согревшееся шампанское и разговаривая о Юлии: какая она интересная, и какая она странная, и какая молчаливая… И как она одета — это особенно интриговало Катерину.

— Я, например, себе такие вещи позволить не могу, — заметила Катерина, с намеком поглядывая на мужа. — Хотя я все-таки зарабатываю побольше, чем учительница.

— Ничего, — добродушно откликнулся Алан. — Зато я тебе могу позволить такие вещи. Разве не так?

— Ну, это другое дело! — начала Катерина, хотела еще что-то сказать, но вдруг замолчала и задумалась о чем-то с озадаченным видом.

— Почему — другое? — возразил Виктор. — Дело то же самое. Наверное, Юлии муж тоже позволяет такие вещи. Интересно, кто у нее муж…

Катерина как-то странно глянула на него, помолчала и недовольно сказала:

— Я тоже спать хочу. Вить, ты иди, я тебе там уже постелила. И не очень-то шуми, Юлька спит уже.

Нет, подумать только, какая у него сестричка заботливая! Что-то он раньше не замечал, чтобы она кого-нибудь разбудить боялась… Если не считать Деньки. И чем эта Юлия их берет?..