Кодекс Дракона - Малиновская Елена Михайловна. Страница 19

«Но он же пригласил Флоксу на ужин, — ревниво заметил я. — И подарил ей охранную брошь».

«Ты настолько уверен, что это он ее пригласил, а не наоборот? — со смешком переспросил бог-отступник. — Это вполне в духе твоей зазнобы. А Лантий как истинный благородный сударь, в жилах которого течет немалая толика эльфийской крови, не сумел отказать прекрасной даме. И неважно, понравилась ему эта настойчивость или нет. Что насчет броши… Шени, напротив, Лантий оказал тебе неслыханную услугу. На деле, а не на словах показал, насколько дорожит своим новым преданным слугой, раз согласился взять опеку и над его взбалмошной и сумасбродной девицей, которая постоянно напрашивается на неприятности».

Я смущенно засопел, не зная, что сказать в ответ. Да, наверное, пора трезво взглянуть на вещи. В действительности все свои претензии я должен предъявлять Флоксе, а не Лантию, который вообще тут ни при чем Но как мне объяснить свою ревность Флоксе? Некогда я сам настоял на свободных отношениях. Вот и получил теперь сполна.

— Тринадцатый, ты витаешь в облаках, — ворвался в мои раздумья укоризненный голос Лантия. — Нехорошо. Принимай поздравления, новый член теневого совета!

Я вежливо кивнул в ответ и заставил себя сосредоточиться на происходящем вокруг. К моему удивлению, в гильдии нашлось не так мало народа, желающего засвидетельствовать мне свое почтение. Забавно, как быстро меняется мнение о тебе, когда ты занимаешь более высокий пост. Уверен, еще вчера многие из них не подали бы мне и руки, более того — даже не посмотрели бы в мою сторону. А сегодня они старательно растягивали губы, имитируя радостные улыбки, что-то шумно восклицали и наперебой пытались уверить меня в своем самом искреннем расположении. Вот только их руки были настолько холодны, будто ко мне прикасались не живые люди, но полуразложившиеся мертвецы. Честное слово, даже цепкая хватка заклинателя на моем плече казалась не столь омерзительной.

Последней ко мне подошла Дани, дождавшись, когда толпа вокруг более-менее разойдется. Я удивленно хмыкнул. Неужели она тоже поздравит меня с победой?

Дани с вызовом заложила большие пальцы рук за кожаный пояс, ладно обхватывающий ее талию. Качнулась пару раз с каблука на носок и обратно, после чего с нескрываемым раздражением процедила:

— Ты занял мое место, Тринадцатый. Или теперь называть тебя Вторым?

— На твое усмотрение, — ответил я. Смысл происшедшего еще не дошел до меня окончательно. Неужели я стал членом теневого совета и теперь являюсь, по сути, вторым человеком в гильдии? Боги, да о таком карьерном взлете даже мечтать не приходилось! Но… Нужен ли он мне? Особенно теперь, когда я по рукам и ногам связан клятвой верности?

— Ты не выглядишь особенно счастливым, — заметил Лантий, подходя ближе.

— Как и ты, — парировал я. — Извини, что сорвал тебе все планы.

Магистр промолчал, провожая взглядом заклинателей, которые, по обыкновению, поспешили первыми покинуть общий сбор.

— Мы поговорим об этом позже, — наконец произнес он, наблюдая, как быстро пустеет каминный зал постоялого двора. — Скоро рассвет. Мы все устали и нуждаемся в отдыхе. Так что давай немного отложим разговор. Я жду тебя завтра утром. И лучше тебе не откладывать нашу встречу.

— Да, конечно, — ядовито процедил я, вспомнив предупреждение заклинателя. Что он там сказал? Я рискую не дожить до следующего рассвета? Интересно, кто захочет свести со мной счеты? Дани не может, будучи, как и я, связанной по рукам и ногам клятвой верности, в которой особенно оговаривалось условие ненападения на меня или Флоксу. Лантий тоже вряд ли рискнет, учитывая, какое поручение он мне дал. Тогда кто? Неужели храмовники бога-сына доберутся до меня?

— Поцелуй за меня Флоксу. — Лантий двусмысленно подмигнул мне, явно ожидая, что я, по обыкновению, взорвусь от негодования. Но я не позволил и тени эмоций отразиться в моих глазах. Хватит уже выглядеть идиотом! Бог-отступник прав: я смешон в своей ревности.

— Всего доброго, — с достоинством попрощался я. Лантий изумленно кашлянул, разочарованный в своих ожиданиях, но лишь вежливо кивнул в ответ.

Перед выходом на улицу я еще раз проверил потайные ножны с верным кинжалом, поправил перевязь с мечом. Затем глубоко вздохнул, словно перед прыжком в холодную воду, и решительно распахнул дверь. Ночной Лутион ждал меня.

Только в ранний предутренний час нижний город успокаивался. Мелкие мошенники и разномастное отребье еще не вышли на свою ежедневную охоту, а действительно опасные деятели запретных гильдий уже готовились ко сну после бурной ночи.

Я шел по пустому лабиринту запутанных переулков и тупиков, залитых предрассветным сумраком, на всякий случай держа ладонь на рукояти меча. Кончики пальцев покалывало от ощущения близкой опасности. Но никто не спешил нападать на меня. Было тихо. Лишь свежий ветерок лениво играл мусором, небрежно сваленным по обочинам дощатого тротуара, да где-то недалеко лениво перебрехивались собаки.

Памятуя о недвусмысленном предупреждении, я не позволил себе расслабиться, даже когда свернул на достаточно широкую улицу, ведущую к среднему городу. Странно, если на меня должны были напасть — то уже напали бы. Почему неведомый противник выжидает?

— Шени!

Я вздрогнул, когда в унисон моим тревожным мыслям от стены ближайшего дома отделилась неясная тень. Прищурился, призывая на помощь ночное зрение, и тут же с облегчением вздохнул, узнав в окликнувшем меня Борга.

— Что ты тут делаешь? — спросил я, предусмотрительно оставаясь на месте.

— Ждал тебя. — Великан смущенно повел плечами. — Знал, что мимо не пройдешь.

— Для чего? — поинтересовался я, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. Дрожь дурного предчувствия усилилась, выгрызая мне внутренности. Ох, не время и не место выбрал приятель для разговоров! — Почему не подошел раньше, после сбора?

— Не хотел привлекать лишнего внимания. — Борг неловко улыбнулся. — Как-никак, ты теперь член теневого совета. Вдруг другие решили бы, что я подлизываюсь к тебе.

В голосе великана неожиданно скользнула фальшивая нотка. Я нахмурился, не понимая, почему мне стало не по себе. Встретился взглядом со спокойными изучающими глазами Борга. Тот смотрел на меня так, словно запоминал напоследок. Так, словно… Словно готовился напасть.

«Берегись!» — взвизгнуло чувство самосохранения.

Воздух вспорол проблеск смертельной стали. Каким-то чудом мне удалось увернуться, уходя от метательного ножа. Лишь щеку обожгла внезапная боль.

— Какого демона! — прошипел я, одним взмахом освобождая меч от ножен. — Борг, что ты творишь?

— Прости. — Великан оказался совсем близко, преодолев разделяющее нас расстояние одним гигантским шагом. — Прости, Шени, но я должен.

Мечи зазвенели, встретившись в первый раз. Борг ударил почти без замаха, без малейшего усилия, но мне с трудом удалось удержать клинок в руках. А в следующий миг на меня обрушился целый каскад выпадов.

Я пятился под натиском великана, с величайшим трудом успевая отражать его атаки. Если честно, я вообще не понимал, почему не погиб в первые же секунды боя. Борг, несмотря на всю его внушительную комплекцию, двигался несравнимо быстрее меня. В ушах звенело от свиста рассекаемого воздуха и лязга металла об металл.

Прижавшись спиной к стене дома, я отчаянно сражался за собственную жизнь. И понимал, что в этой схватке мне не выстоять. Борг был слишком серьезным противником. Пожалуй, самым серьезным за всю мою жизнь. Мое поражение было, как это ни печально осознавать, всего лишь вопросом ближайшего времени. И наконец этот момент наступил.

Я понял, что не успею отразить очередной выпад Борга, когда он только начал свой маневр. Время, как это часто случалось со мной в минуты смертельной опасности, почти остановилось. Жаль, что теперь это ничем не могло мне помочь. Мой меч по сравнению с клинком Борга двигался неправдоподобно медленно. Я чувствовал себя так, будто попал в вязкий кисель, который надежно удерживал меня в своих мягких, но удивительно прочных объятиях. Мне оставалось лишь наблюдать расширенными от ужаса глазами, как танцуют на дне зрачков Борга красноватые огоньки приближающейся смерти. Еще миг — и его сталь вопьется в мою беззащитную грудь, пробьет сердце, и с потоком крови из меня выйдет жизнь. Как глупо погибать так — от рук человека, которого считал не просто приятелем, но почти другом!