На хвосте удачи - Колесова Наталья Валенидовна. Страница 18
– Я не… – Нати шлепнулась на зад и, вякнув, заткнулась.
Скорчившись на сиденье, она во все глаза рассматривала приближавшуюся шхуну. «Красотка». Лис уже стянул камзол и теперь зажимал пальцами рану.
– Давайте я перевяжу, – несмело предложила Нати.
Капитан глянул исподлобья.
– И откуда ты только взялся на мою голову, а? Такой заботливый и такой… меткий!
Была бы меткой, он бы сейчас не разговаривал. Нати длинно вздохнула. Неизвестно еще, какое наказание ей придумает Лис…
Чувствительно подталкивая Нати кулаком в копчик, пират заставил ее подняться на борт шхуны. Там их обступили взволнованные члены команды.
– Куда он тебя?
– Ах ты, папский гаденыш!
– Вздернуть его?
– Давай перевяжу…
– Перевяжи. Монаха ко мне в каюту, да поаккуратнее с ним!
Пираты и впрямь были аккуратны: взяв под локти, поволокли ее до каюты, втихомолку по дороге насовав под ребра. Пинок – и Нати влетела в гостеприимно раскрытую дверь. Пока она поднималась, кряхтя и потирая ушибы, явился и хозяин. Плечо было уже перехвачено повязкой, рубашка накинута на широкие плечи.
Лис поглядел прореху на камзоле на свет и огорченно поцокал языком.
– Я могу заштопать, – почти виновато предложила Нати.
Лис отбросил камзол.
– В твоем монастыре учат обращению и с ножом, и с иголкой? Полезные навыки!
Он налил себе рому, выпил, косясь насмешливым глазом на поникшего послушника. И в чем только душа теплится, очи долу, руки смиренно сложены у пояса. У пояса… глаза Лиса сузились.
– Давай-ка, что там у тебя?
Монах вскинул недоуменные темные глаза: ну чисто ангелочек… Папский агнец.
Капитан оперся о стол здоровой рукой, уставился пронзительным взглядом. Повторил негромко:
– Выкладывай, что у тебя есть еще. Или кликнуть ребят, чтобы они взяли тебя за ноги и вытрясли все, что под сутаной запрятано?
Если ее начнут обыскивать, то найдут не только ценности, но и нечто неожиданное… Нати тяжело сглотнула и развязала пояс. Лис присвистнул, увидев аккуратно зашитый столбик монет. А когда на стол лег еще один сверток и камни разбросали по потолку красные блики, даже затряс головой.
– Оказывается, мы не тех обыскивали! Ты обчистил монастырскую казну?
– Я не крал! – отчеканил послушник. Он был едва ли не краснее своих рубинов, но скорее от злости, чем от стыда. – Они мои! – И в ответ на скептический взгляд Лиса поправился: – Вернее, моей матери. Она умерла.
Лис пропустил через пальцы сложное плетение ожерелья. Он многое понимал в драгоценностях.
– Твоя мать была испанкой?
– Француженкой.
– А работа испанских ювелиров…
Нати промолчала. Ни к чему уточнять все подробности своего генеалогического древа.
– Ну что ж, брат… послушник. Считай это платой за свою жизнь.
– Но… – беспомощно начала она.
Лис вперил в Нати неподвижный взгляд.
– Моя команда будет рада отвести душу – мы ведь взяли хорошую добычу без единой капли крови. Не считая моей, конечно. Как именно ты предпочитаешь окончить свои недолгие дни? Быть вздернутым на рее или прогуляться по доске?
Нати сокрушенно молчала. Да он просто соблюдал видимость справедливости: ее нападение на капитана – и выкуп с помощью материнских рубинов. Ах ты ж… Лис!
– Можешь сесть, – предложил капитан после недолгой паузы, во время которой он с легкостью читал на смуглом упрямом лице монашка все его нехитрые мысли. – И представиться.
Нати была бы не Нати, если б удержалась:
– А может, сначала представиться самому хозяину?
Лис вскинул брови и слегка поклонился:
– Ах, как я невежлив! Просто я не предполагал, что есть люди, которые обо мне не слышали. Но ты же наверняка всю жизнь провел в монастыре. Я Эндрю Фокс… да, мое прозвище в том числе и отсюда. А ты, мой юный друг?..
Имя сорвалось с губ уже привычно:
– Натанаэль Дюпре.
– Итак, Натанаэль Дюпре, откуда же ты взял эту карту? Или она тоже досталась тебе в наследство?
Врать причин не было.
– …Значит, брат Иона. – Лис вновь окинул расстеленную карту жадным взглядом. – А как его звали в миру?
– После пострижения мы оставляем свое имя и прошлую жизнь…
– Да-да-да! Но что он еще сказал, кроме этого «воспользуйся, если сможешь»? Что он имел в виду? Какие ориентиры? Где вторая половина карты? Не знаешь? Эх, хорошо бы посмотреть на этого твоего брата Иону…
Нати представила, как Фокс наносит визит на мирный Омори, и содрогнулась. Форт – одно название, гарнизон спит на посту, а комендант давно уже не интересуется ничем, кроме рома…
Пират вновь легко угадал ее мысли – по его лицу скользнула улыбка. Он бережно свернул карту и засунул в туб. Сказал с сожалением:
– Но не сейчас.
Нати следила, как он складывает карту вслед за рубинами в неподъемный рундук и запирает его.
– А мои… ножи?
– Что, тоже подарок матери? Или твоего брата Ионы? Он тебя и научил? Неужели ты думаешь, что после этого, – Лис кивнул на свое раненое плечо, – я рискну тебе довериться? Да и вообще не уверен, что ножи на самом деле твои. Сумеешь доказать?
– Как?
Шхуна с барком шли полным курсом, людей на парусах было задействовано мало, и команда скучала. Тем более что и пить в море запрещалось. Так что развлечение – метание ножей – было предложено вовремя. А Фокс еще и пообещал победителю гинею.
Нати смотрела, как пираты кидают ножи в нарисованную мишень. Ну точь-в-точь выросшие и заматеревшие оморские мальчишки: шутки-прибаутки, расстройство из-за промаха, азартное переругивание… Стоявший рядом с ней Лис посмеивался. Победитель определился быстро – светловолосый парень ненамного старше самой Нати. Он кидал ножи в мишень так метко и с такой скоростью, что ей (как, впрочем, и всем остальным) оставалось только завидовать и восхищаться.
Фокс подтолкнул ее в спину – легонько, но все равно Нати вылетела на середину палубы.
– Вот монашек уверяет, что ножи – его. Дадим ему шанс доказать это?
Нати даже затрясло от волнения. Со всех сторон на нее смотрели пираты, и никакого дружелюбия в их взглядах не было. Оно и понятно: напасть на их капитана! Она и жива-то еще только из-за непонятного благодушия Лиса. А еще вернее, из-за его любопытства – наверняка думает, что она знает про карту куда больше, чем говорит. Пусть и дальше так думает!
– И чего ты нянчишься с этим гаденышем, Фокс?
– Он будет паинькой, – усмехнулся Лис. – Ведь правда, а, Нэтти? Хочешь посостязаться с нашим Реми?
– Нет, – сказала Нати – пираты разочарованно зашумели, – она облизнула губы и продолжила: – Пусть Реми забирает гинею себе, он все равно лучший. Я просто хочу, чтобы ты вернул мои ножи.
– Докажешь, что они твои, – пожалуйста.
– Но только ты смотри, святоша! – Нати оглянулась на хриплый голос. Одноглазый Джонни выразительно качнул на руке здоровенный тесак – таким рубят сахарный тростник на плантациях. – Ежели опять попробуешь…
Лис лениво прислонился спиной к грот-мачте. Сказал, улыбаясь:
– Первый твой бросок уже зачтен – в цель попал. Если ты, конечно, хотел не убить, а только ранить.
Нати окинула взглядом его широкоплечую фигуру.
– В такую крупную мишень промахнуться трудно…
Кто-то засмеялся.
– Ну же, вперед, монашек! – подбодрил Фокс.
Я не монах, привычно возразила Нати – про себя. Накинула через шею перевязь, чувствуя насмешливые и недоброжелательные взгляды. Ну и… пусть их.
Первый нож, пущенный дрожащей рукой, чиркнул по мишени и упал на палубу. Нати прикрыла глаза, пережидая громогласные насмешки. Брат Иона говорил: ты не бросаешь нож. Ты просто наносишь им удар и отпускаешь. Нати подняла ресницы. Все очень просто.
Очень.
Просто.
Ножи торчали в мишени – под разными углами, на разной глубине, но все поразили самый центр. В ушах гудели недоверчиво-восторженные вопли и свист пиратской команды. Мало соображая, что делает, Нати дошла до мишени и начала извлекать ножи. Некоторые поддавались легко, другие приходилось раскачивать…