НЧЧК. Дело рыжих - Астахова Людмила Викторовна. Страница 3

– Рад познакомиться, – как ни в чем ни бывало, молвил Эрин, без капли смущения разглядывая Нолвэндэ с головы до ног. – Уверен, вам у нас понравится.

И многозначительно улыбнулся Ытхану. Мол, не зря эльфийская злопамятность вошла в народные присказки и поговорки. Еще сочтемся угольками, «любезный друг».

«Не так уж все и плохо, – утешал себя эльф. – Для начала она мне переберет и рассортирует все папки, а потом еще что-нибудь нудное и безопасное придумаем». Нудной и однообразной работы в НЧЧК хватало абсолютно всем. Горы протоколов, девятые валы объяснительных и докладных записок, отчетов и расшифровок оставались вечной мукой всех энчечекистов. И если вдруг находились плечи, на которые можно переложить такую обузу, то оставалось только тихо возрадоваться.

– Ты печатать на компьютере умеешь? – спросил он у понуро бредущей следом девицы.

– Конечно.

– Отлично!

«Это же просто праздник какой-то!» – возликовал Эрин, уже воображая себе, как вывалит на Нолвэндэ всю самую скучную и ненавистную работенку, а сам наконец-то займется делом. Для начала просто подумает, пошевелит извилинами и хоть как-то попытается воспользоваться по назначению органом, расположенным между ушами. Нет, не носом. Мозгом. Бесконечные совещания, бумажная рутина, и с юности ненавидимая Эринрандиром общественная нагрузка отнимали практически все время, не оставляя времени как следует поразмыслить.

Высадившись у парадной моего будущего места работы, я с любопытством оглядела местный «желтый дом». Как и предупреждал меня папуля, любое принадлежащее НЧЧК здание можно узнать сразу по основному признаку: фасад его всегда выкрашен в канареечно-желтый веселенький цвет. Папа объяснял, что сперва так получалось случайно, но с течением лет стало традицией. А к традициям мы относимся ревниво.

Региональное Управление грозного ведомства возвышалось над окружающим пейзажем подобно неприступному утесу. Подозрительно щурились бойницы окон, забранные мифрильными решетками, хлопал слегка обвисший под дождем государственный флаг над фронтоном, словно молчаливые бессменные стражи, хмурились статуи, держащие на плечах ложный портик. Но более всего воображение поражала дверь: двустворчатое мифрильное чудовище высотой с горного тролля. Такое ощущение, что архитектор планировал, что здесь будут держать осаду не год, и даже не два, а все десять лет. Чеканную эмблему на двери венчала лента с жизнерадостной надписью: «Стучи, друг, и входи».

Я чихнула, вскарабкалась по ступенькам крыльца, покосилась на статуи, полюбовалась на надпись – и решила последовать инструкции, столь любезно вывешенной на входе. А именно – постучала. Как оказалось, зря. Из приоткрывшегося в двери смотрового окошка на меня уставилась жутко недовольная орочья физиономия.

– Пропуск! – буркнул дежурный.

– Э-э-э… я… у меня еще нет… Я из Столицы, по распределению. Вот, – лихорадочно роясь в кармане плаща, я торопливо лепетала все это, опасаясь, что охраннику надоест ждать, – нашла! Пожалуйста.

Я попыталась впихнуть всю пачку своих документов прямо в окошко, но орк-дежурный фыркнул и захлопнул его. Правда, мгновением спустя в мифрильно-чеканном монолите двери открылась дверца поменьше.

– Проходите.

– Спасибо, – я шмыгнула носом и втащила себя и свои сумки в нутро Управления. Прозрачную папку с документами я продолжала держать в руке, словно белый флаг парламентера.

– В следующий раз не надо стучать, – ухмыльнулся орк, – там справа звонок есть вообще-то.

– А-а…

– Давайте бумаги. А, к особистам? Подождите здесь.

Дежурный принялся звонить по местному, а я – таращиться по сторонам. Внутри обиталище энчечекистов оказалось далеко не таким внушительным, как снаружи. Контора как контора, каких десятки тысяч по всей стране. Единственная специфическая деталь – на доске объявлений напротив дежурки теснились листочки типа «Разыскивается…», несколько инструкций и явно самодельная стенгазета. Заинтересовавшись, я подошла поближе. В глаза бросилась картинка: сотрудник в форменном кителе, то ли тролль, то ли орк, самозабвенно треплющийся по телефону, на фоне кирпичной стены, из которой торчат узнаваемо эльфийские уши. Надпись под картинкой предупреждала:

Стихотворный опус был подписан: «Неуловимый Хо». Я недоуменно пробежала глазами стишок еще раз. Они это серьезно?! Чутье графомага подтвердило: «Серьезно! Более чем».

Рядышком примостилась еще одна картинка, на сей раз с двумя жизнеутверждающими лозунгами: «Позор трупоедам!» и «Вегетарианство – первый шаг к долголетию!». Понуро скорчившийся на больничной койке зеленокожий некто (видимо, любитель мяса) и жизнерадостное трио – эльф, орк и морковка – иллюстрировали лозунги.

Чем дальше, тем больше отвисала моя челюсть. Но окончательно добил меня третий рисунок: улыбающийся гном с огромным ручным пулеметом, эльф с неприлично торчащей на уровне ремня снайперкой и орк с гранатометом, увенчанные двустишием:

Кошмар! Куда я попала?!

– К особистам – по лестнице на третий этаж, потом направо, – отвлек меня дежурный. – Кабинет Ытхана Нахыровича в конце коридора, не ошибетесь. Вот, ваш временный пропуск. Это на неделю, пока не оформят постоянный.

– Спасибо! – я подхватила сумки и двинулась к лестнице.

– Леди! – окрикнул меня охранник. – Еще одно. На будущее – сотрудники через парадный вход не ходят. Если вам не покажут служебный подъезд, обратитесь ко мне или к сменщику, мы проводим.

Еще раз благодарно кивнув, я целенаправленно потопала по указанному адресу, не отвлекаясь более на плакаты и лозунги, в стихах и в прозе.

– Здрасьте, дядя Ытхан! – зацепившись сумкой за косяк, в кабинет будущего начальства я практически влетела, чудом избежав столкновения с орочьим животом.

– Ну, с приездом, эльфенок, – папин боевой товарищ успел меня поймать и вернуть в вертикальное положение. – Зачем сразу-то на колени падать, а?

– И-и-звините…

– Ничего-ничего! Присаживайся. Как добралась?

– Нормально, – я плюхнулась на диванчик. – Вот только с утра под дождь попала.

– Привыкай, у нас тут солнечных дней – от силы пара десятков на год. Ну, молодец, что все-таки к нам. Мать, вроде, тебя в лейб-кавалерию хотела пристроить?

Хотела, а как же. С лейб-кавалерией, вкусной во всех отношениях, вышел только один казус – гарцевать предполагалось на единорогах. А с единорогами… хм… не сложилось бы у меня с ними. Никак.

– Н-ну-у… – я потупила взор: – Там возникли проблемы. С единорогами.

– Хе! – орк хлопнул себя по ляжкам. – Вся в маменьку!

– Угу.

– Не переживай, у нас тут единорогов нету. Бумажки твои где?

– Вот, – я выложила многострадальную папку на стол.

– Та-ак… диплом… выписка… Ну, с этим к кадровичке, хотя погоди. Сам проведу. Приказ на тебя я уже подготовил. Кадровичка у нас кикимора, так что не удивляйся. Завтра с утра сходишь и все оформишь. Потом в техотдел зайдешь, получишь табельное… Ты хоть стрелять-то умеешь, графомагиня?

– Да… папа натаскал.

– Уже хорошо. Так, форму тоже завтра получишь. Чего там еще? А! Жилье! Таких чертогов, как ваша усадебка, конечно, не предлагаю, но квартирка найдется. Держи ордер и ключи.

– Ново-Форменовка, Арсенальная, двенадцать, квартира два, – прочитала я адрес на бланке. – Это где?

– Отличный зеленый райончик! – орк подмигнул. – В самый раз для эльфей. Все, как вы любите – травка там всякая, кустики, птички-цветочки. Всего полтора часа пешком – и ты на работе.