Сокровища Империи - Чекрыгин Егор. Страница 48

— В таком случае, полагаю, добрый обед тебе не повредит? И кстати, ты говорил о каком-то проценте…

— Десять было бы в самый раз! — выпалил Миилд, однако, увидев иронично изогнувшуюся бровь девушки, поспешно добавил: — Но сойдут и три процента. Все-таки, сударыня, я успел поставить деньги прямо перед самой схваткой, да и выигрыш ваш получил в самое короткое время.

— Три — это разумно, — согласилась Одивия. — Отсчитай их себе сам. А потом присоединяйся к нам, возможно, для тебя еще найдется работенка.

Кабачок, куда их привел маэстро Лии, был сравнительно небольшим, зато чистым и уютным заведением, скорее подходящим для компании почтенных купцов, которые собираются обсудить сделку, или даже для их не менее почтенных жен, что зашли освежиться кружкой разбавленного вина и отведать сладостей после посещения рынка или обхода лавок с тканями, шляпками и прочими женскими бирюльками.

Даже вся отделка зала казалась какой-то пошловато-карамельной и никак не соответствовала образу грозного воина и неустрашимого искателя приключений, коим на всех трех континентах земли слыл маэстро Лии.

— Кормят тут вкусно, — немного смущаясь, ответил он на невысказанный вопрос своих спутников. — А я, признаюсь, люблю вкусно поесть. Это стало одной из причин, почему я выбрал Старую Мооскаа в качестве места, где можно осесть на старости лет.

Маэстро знал, о чем говорит. Кухня Старой Мооскаа, придирчиво вобравшая в себя лучшие рецепты со всего мира, по праву считалась эталоном хорошего вкуса на всем пространстве бывшей Старой Империи и даже за ее пределами. Тут и обилие блюд на основе молока и мяса, характерных для степняков-животноводов, и квашеные и маринованные овощи — «конек» горских кухонь, и каши, лепешки и пироги — основа питания земледельцев.

Специи и приправы со всех уголков земли… А уж какой вклад вносило в это разнообразие близко расположенное море, даже и объяснять не стоит. Достаточно только упомянуть классические «морские уши» — сырую рыбу, нарезанную небольшими кусочками, на комочке пропитанной соусами каши. Можно ли представить себе хоть одну мооскаавскую харчевню без этой чудной закуски?

Тысячи лет люди со всего света съезжались в Старую Мооскаа, принося с собой любимые виды продуктов и лучшие блюда. Все это смешивалось и перемешивалось тут в едином котле со всей имперской решительностью и беспощадностью, образуя удивительные сочетания вкусов, устоять перед которыми не мог никто. Ведь не даром составленный во времена Третьей Династии императорским сановником Миико Кьяяном «Трактат о вкусной и здоровой мооскаавской пище» можно было найти в любом уголке земли на каждой солидной кухне.

Что ж, этот кабачок, похоже, придерживался самых высоких мооскаавских стандартов. Так что неудивительно, что первые минут двадцать-тридцать разговор как-то не клеился, а вместо этого пирующие активно работали челюстями и столовыми приборами. Все успели изрядно проголодаться и поэтому, испытывая истинное уважение и даже трепет, с молитвенным сосредоточением на лицах отдавали дань искусству повара. Так что все разговоры сводились к просьбам передать соус или к рекомендациям попробовать то или иное блюдо.

Лишь когда животы изрядно округлились, а основные блюда опять сменили на закуски и сладкое, разговор вернулся к знаменитой и таинственной шпаге.

— Я могу лишь сказать, — ответил Ундаай на повторную просьбу Одивии, — что сделан этот клинок где-то сто пятьдесят — двести лет назад. Никак не раньше, это хорошо видно по характерному профилю. И никак не позже ста лет назад, ибо именно тогда вместе со смертью последнего мастера прекратила свое существование семья Октай. Очень знаменитый был род. Мы вечно соперничали с ними в мастерстве. И даже, надо признаться, проигрывали в последние годы, когда они придумали, как делать свой «слезный булат». Видите, какой характерный узор? Увы, но последний мастер из семьи Октай не имел детей и был слишком горд, чтобы взять ученика извне. Так что секрет «слезного булата» умер вместе с ним. Многие ломали головы над этой загадкой и даже добивались схожего рисунка. Но вот того сочетания гибкой упругости и твердости повторить так и не смогли. Однако известно, что семья Октай каждый такой клинок делала по три года. И всего их существует около двух сотен. И да, думаю, вы это и сами понимаете, гарда явно неродная, иначе бы я, возможно, смог сказать вам несколько больше. Мода на гарды куда более переменчива, чем непосредственно на сам клинок. Однако, сударь оу Дарээка, позволю себе дать вам один совет: коли вы окажетесь в наших горах — обратитесь в мастерскую любого старого рода. Там сочтут за честь поработать с клинком Октая и бесплатно изготовят для него куда более достойное обрамление, чем эта медяшка. Даже если вы большой поклонник рационального стиля и не выносите никаких украшений, можно сделать простую стальную гарду точно по руке, отлично уравновешивающую оружие. А можно… Видите… — Ундаай вынул из ножен свою шпагу и протянул ее рукояткой вперед. — Можно и вот такую… Ничего лишнего, но зато как красиво!

Гарда его шпаги, сделанная из полированной стали и украшенная протравленным узором, была и правда великолепна и, судя по виду, продумана до мелочей и необычайно удобна. Ренки, обычно гордившийся своей «медяшкой», внезапно даже почувствовал смущение, будто бы он и впрямь обижал великолепный клинок, жалея для него достойную гарду и ножны.

— Благодарю вас, сударь, — кивнул он Ундааю. — Не уверен, что в ближайшее время окажусь в Олидике, однако хорошенько подумаю над вашим предложением.

— А теперь, значит, моя очередь, — вступил в разговор мастер Лии. — Не знаю, благородный оу Дарээка, как эта шпага попала к вам в руки (хотя и надеюсь услышать эту историю), но когда-то она была моей. Да, долгих двенадцать лет! Я взял ее как трофей в Драконьих горах, что на Южных Землях. Я тогда служил в дружине одного из речных князей, у которого произошла одна заварушка с тамошней не то сектой, не то отдельным народцем — там это вообще сложно понять. Началась эта кампания по-дурацки и окончилась довольно бестолково. Вошли в пару долин, распугав стада коз, и встали лагерем. Днем мы чувствовали себя победителями, а по ночам местные резали наших часовых, угоняли скот и воровали все, что не положено под тюфяк. Даже у меня, признаюсь, украли чудесный мушкет фесткийской работы, причем чуть ли не из рук. Сел на камень, его положил рядом, а когда собрался вставать… Впрочем, я не об этом. Какой-то местный прохиндей-поганец начал вызывать наших бойцов на поединки. Мы даже обрадовались — хоть какое-то развлечение! Четырех поединщиков он убил, а пятым был я. Хороший был боец. Даже меня смог слегка подрезать. Но я оказался лучше и долго не мог поверить, какое чудо заполучил в качестве трофея. И вот — двенадцать лет она служила мне верой и правдой (гарда тогда у нее, каюсь, была та же самая — то не было времени, то денег, чтобы заменить ее, а потом привык), пока я не отдал шпагу своему ученику. Пожалуй, лучшему из своих учеников. Так как она попала к вам?

Ренки рассказал историю приобретения шпаги. Причем честно, без всяких прикрас.

— Хм… Говорите, выбил вашу шпагу из рук? А каким приемом? Да, очень похоже. Печально, но, кажется, это и правда был Чииян — сын моего старого друга. Я обещал своему боевому товарищу позаботиться о мальчишке… Не подумайте, что я виню или упрекаю вас, благородный оу Дарээка. Даже с точки зрения кодекса наемников, одним из которых я был многие годы, ваш поступок совершенно оправдан. Вы оказались в битве на другой стороне и обязаны были сражаться изо всех сил. Мне жаль, что Чииян был настолько слаб, что связался с обществом убийц. Конечно, легкие деньги, но честный наемник до такого не опустится… Одно дело — биться в строю при свете дня, служа знамени пусть не слишком значительного, но вождя. И совсем другое — втыкать в спину нож под покровом ночи… А теперь, судари и сударыня, не обижайтесь на меня, но пойду-ка я в храм, напишу поминальный свиток за душу Чиияна. Он рано лишился отца, а я, видимо, оказался плохой заменой. Но если бы вы только знали, каким светлым и бойким был этот парнишка, когда я вручал ему эту шпагу! И что-то его сломало… Но сейчас, я вижу, оружие находится в достойных руках. Вы владеете этим клинком по праву. И пусть он принесет вам больше удачи, чем прежнему хозяину!