Моя чужая дочь - Хайес Саманта. Страница 47

На ветровом стекле его машины белела бумажка — штраф за неправильную парковку. Роберт в сердцах пнул носком колесо и двинулся по улице, не имея представления, куда его несет. Занесло в пивную, где он заказал бурбон и, сунув пару монет в автомат, курил одну сигарету за другой. Не купив ни пачки с тех пор как бросил курить — фазу после знакомства с Эрин, — сейчас он злорадно втягивал дым, с жадным удовольствием никотинового неофита. Так он и провел следующие часа два — в одиночестве, безмолвно протестуя против всего того, что выглядело таким стабильным в его жизни, а на деле оказалось построено на песке.

Покинув наконец паб, Роберт не замечал, что идет под проливным дождем. И лишь проведя ладонью по разгоряченному выпивкой лицу, понял, что по щекам текут струи воды. Он плелся по улицам, нереальным и ненастоящим, будто нарисованным на карте. Мокрая рубашка, облепив тело, мельком напомнила ему о том, как он набросился на Эрин в душе… а ведь отлично понимал, что отталкивает ее. Он все равно что собственными руками вышвырнул ее из дома. Его замутило — то ли от сигарет, то ли от выплеска той горечи, что он пытался удержать внутри с тех пор, как появился в Брайтоне и услышал правду об Эрин.

Правду ли? А если да — то всю ли правду? Вихрь мыслей в затуманенных алкоголем мозгах неожиданно родил решение немедленно дозвониться до Бакстера Кинга и выпытать у того все, что ему известно о прошлом Эрин.

Роберт нырнул под навес у входа в какую-то лавку и сунул руку в карман. Телефона не было. Исчерпав проклятия и отбив кулак о стену, он сообразил, что оставил мобильник в пабе. Нетвердой от изрядного количества виски походкой он кружил по улицам до бесконечности, но безуспешно. Пивная как сквозь землю провалилась. Слава богу, бумажник остался при нем, а телефон-автомат обнаружился неподалеку.

Роберт ввалился в провонявшую мочой кабинку и облегченно вздохнул: здесь хотя бы дождь не поливает. От мокрой одежды и дыхания стекла быстро запотели. Грязная трубка противно липла к рукам. Он уже собрался набрать номер справочной, да так и замер, увидев с десяток розовых, красных, черных визиток, прилепленных над аппаратом.

Горячий массаж… Сауна с сексапильной медсестричкой… Экзотические иностранки… Длинноногие блондинки… Пышногрудые девушки… Малышки на любой вкус…

Буквы и рекламные фото на захватанных немытыми пальцами карточках поплыли перед глазами. Некоторые из девушек выглядели ровесницами Руби. Он наугад сорвал одну из визиток и на миг зажмурился, словно в глаза сыпанули песком: вульгарно намазанное лицо далеко не юной женщины вдруг превратилось в смеющееся лицо Эрин, какой она запомнилась ему на свадьбе.

— «Хелена, — с трудом шевеля губами, шепотом читал он. — Мой массаж заставит тебя забыть обо всех проблемах».

Несмотря на вызывающую позу и клоунский макияж, Хелена была привлекательной женщиной с красивым телом и высокой грудью. Не соображая, что делает, выкинутый спиртным из реальности, Роберт набрал номер, на который указывали соски жрицы любви. В эту секунду он знал только одно: ему необходим хоть кто-нибудь, способный ответить на его вопросы и избавить от этой невыносимой муки. Возможно, Хелена и есть тот самый, нужный ему человек.

Роберт поймал такси и назвал адрес Хелены. По телефону она ему понравилась — приятный голос, подкупающая готовность услужить. Роберт сгорал от нетерпения, хотя и по иным причинам, нежели Хелена. Ей нужны деньги, ему — объяснения.

По дороге к цели воображение рисовало Роберту полуобнаженную женщину в спальне: благоухая ванилью и миндалем, она поправляла атласные простыни в ожидании клиента… как сотни раз, должно быть, делала и Эрин. Вот только у него не было ничего общего с клиентами шлюхи, кроме отчаянного желания.

— С тебя тридцатка, приятель. — Затормозив на улице из домиков-близнецов, таксист опустил заградительное стекло. Роберт расплатился и выступил под дождь. Огибая лужи, дошел до крыльца Хелены, позвонил в дверь. Он уже чувствовал себя так гадостно, будто вывалялся в грязи.

До ночи далеко, а окна в доме зашторены, крыльцо замусорено, в окурках. Пока ехал сюда, Роберт слегка протрезвел, но не настолько, чтобы отступить. Он пригладил спутанные мокрые волосы, потер щетину — так и не побрился. Хорош, нечего сказать. Но ведь он не собирается никого очаровывать.

Дверь открыла женщина в темно-синем мужском халате.

— Роберт Найт? — произнесла она грудным, с хрипотцой, голосом. В руке дымилась сигарета. — Заходите.

На снимке была совершенно другая женщина, так что эта никак не могла быть Хеленой.

Шагая вслед за ней наверх по лестнице, Роберт мало что увидел в темноте, зато ощутил устойчивый запах пива и услышал рев футбольных фанатов — где-то в доме был включен телевизор.

— Сюда. — Женщина посторонилась, пропуская его в спальню. — Приятно познакомиться, мистер Найт, — усмехнулась она. — Мое имя вам уже известно, я Хелена. — Она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, будто отрезая Роберту путь к бегству.

Роберт не собирался бежать, пусть облик Хелены и отличался от рекламного. Он стремился постичь тайную жизнь Эрин. Тело этой женщины его отвращало, даже мысль о прикосновении к ней заставила содрогнуться. Ему нужно было проникнуть в ее душу, прочитать мысли, разобраться, что ею двигало. Словом, найти ответ на вопрос — почему?

— Садись, устраивайся поудобнее. — Кивнув в сторону кровати, Хелена заперла дверь на задвижку.

Глаза Роберта привыкли к полумраку, и он сумел разглядеть спальню, хотя смотреть, собственно, в небольшой комнате было не на что. Помимо кровати, тусклое пятно ночника, кресло с грудой одежды, деревянная вешалка-стойка да задернутые вишневые шторы. При виде всяческих плеток, кожаных секс-аксессуаров и наручников, красовавшихся на вешалке, Роберта передернуло. Хелена проследила за его взглядом.

— Хочешь поиграть? — подмигнула она.

— Не про меня, — хрипло отказался Роберт.

— А что про тебя, дружок? — Хелена опустилась рядом с ним на кровать. — Чем Хелена может порадовать мистера Найта?

Роберт ответил не сразу. Долго смотрел на нее, пытаясь донырнуть до самого дна усталых глаз, поймать хоть крупицу ее мотивов — почему эта женщина стала проституткой?

Лицо чуть помятое, острые скулы, длинные волосы сильно обесцвечены, сильно пересушены и давно мечтают о ножницах парикмахера. Почти болезненную худобу не скрывает даже халат — выдают костлявые пальцы, приминающие окурок в пепельнице, тощая шея над махровым воротником и бугры черепа, проступающие сквозь тонкую, как папиросная бумага, кожу лба. С едой Хелена явно не дружила.

— Мне бы просто… поговорить.

Не в силах справиться с неприязнью к этой женщине с ее доступным телом, Роберт натужно сглотнул. Ему хотелось узнать ее, как ни одну женщину в мире, — а вместе с тем она привлекала его не больше, чем дохлая крыса.

Вместо ответа Хелена толкнула его на подушку, расстегнула рубашку и потянулась к молнии на брюках. Роберт перехватил ее руку. Телевизор внизу вдруг заорал во всю мощь, и Хелена метнулась к двери:

— Сделай чертов ящик тише, Джош!

Она вернулась к кровати и сбросила халат, с улыбкой глядя на Роберта. На него нашел ступор, при всем желании он не пошевелил бы сейчас и пальцем. Хелена принялась гладить его грудь, шершавые ладони описывали круги, неприятно натирая кожу.

— Ну-ну чего ты испугался? Хелена мужчин не обижает. — Она отчаянно закашлялась.

— Нет!

Он сел. Воображение старательно подменяло тело Хелен на тело Эрин. Ему хотелось протянуть руку и дотронуться до нее — убедиться, что перед ним действительно его жена, хотелось приложить ладонь к животу, давно утратившему упругость, — в надежде ощутить бархатную кожу и идеальные мышцы Эрин. Но Эрин исчезла. Он смотрел на обвисшие груди Хелены, с большими, темными, будто испачканные шоколадом, сосками.

Хелену его «нет» не остановило. Тонкие руки вновь толкнули его на подушку, и Роберт против воли расслабился — по крайней мере насчет массажа Хелена не соврала. Прикрыв глаза, он уловил под ароматом духов естественный запах ее тела — запах теплой земли после дождя, с примесью пота.